Интерфейс - Мишель Подымски

— Прощай, Борисов. Надеюсь, в следующей жизни мы окажемся по одну сторону баррикад, — сказал Рауль, и в этот миг небо над ним озарила яркая вспышка зеленоватого пламени. Ева зажмурилась, прикрыла глаза руками, а Молина предпочел смотреть.

Наблюдать, как энергия, вырвавшаяся из бомбы, пожирает самолет. Металлические части, пластик, органику. Все это продолжалось не больше пяти секунд. Самолет был поглощен полностью, ни один осколок так и не достиг горячего алмунийского песка. Синее небо на миг окрасилось в зеленый, а потом снова начало приобретать свой обычный цвет.

— Прощай, Борисов, — повторил Рауль.

Он собирался еще что-то произнести, но не успел.

Лазерный луч продырявил его насквозь, и Молина камнем упал на горячий песок. Он все еще был жив. Он не чувствовал боли, только понял, что его силы куда-то испарились. Рауль повернул голову и увидел Еву Каррини, сжимающую в руках пистолет.

Прибор для глушения антихакеров был единственным, что могло привести к Максу, но ни Адам, ни Августа не представляли, как он выглядит. Он мог быть размером с мобиль, а мог и поместиться в кармане. Грин склонялся к тому, что скорей всего, это компьютер.

«Останавливайте всех, кто входит в башню с компьютерами», — объявил он по мыслесвязи, только выйдя из машины. Верхние входы были перекрыты, поэтому Августе пришлось припарковать мобиль у подножия башни.

Связаться с Стражински у неё возможности не было — после стирания памяти его интерфейс не принимал сигналов.

— Разделимся, — сказала она Адаму, с чем тот согласился. Так было удобнее — Бергер проверит Кристофера, а Грин сможет руководить поисками Макса.

Бергер со всех ног бросилась к лифту, пулей пронеслась через просторный холл башни. Кабинка доставила её на сто восьмой этаж, где располагались лаборатории. На этом этаже в одной из палат медотсека находился Кристофер Стражнински.

Августой овладело нехорошее предчувствие, от которого сердце ушло в пятки, а ладони покрылись липким потом.

«Только бы догадка не оказалась правдивой, — думала она, — только бы Кристофера не обратили в „Тело“».

Никто не заметил, как посреди толпы, окружающей башню, появился новый человек. Он возник из ниоткуда, но никто не придал этому внимания. Юрген Саммерс вытер со лба пот и быстрыми шагами направился к входу в башню.

На ходу он попытался связаться с Августой, Адамом Грином, Джо Вареллой, хоть с кем-нибудь, позабыв, что осужденным преступникам отключают интерфейс. Когда он вспомнил, понял, что должен действовать самостоятельно. Нельзя было дать произойти взлому башни, ведь это обернется для людей едва ли не апокалипсисом.

Никто не думал, что он вернется из Фроста, а потому понадеялся, что его удостоверение еще не аннулировали. Он прошел в башню, показывая охраннику-считывателю на входе всплывающую татуировку на руке.

Получилось.

Считыватель — молодая девушка — не заметила в поведении Юргена ничего необычного. Ведь он, как и все здесь, желал поймать Макса, только знал немного больше остальных.

Юрген понимал, что не стоит связываться с коллегами — некоторые из них уже знали, что тот был осужден, и наверняка решат, что он каким-то образом умудрился сбежать еще до отправки во Фрост. Он надел на голову капюшон взятой у Кашиу ветровки, пройдя через толпу, направился к лифту.

Августа Бергер. Необходимо найти её. Если Саммерс сможет увести отсюда Августу или даже, в крайнем случае, убить — это не даст совершиться взлому. Сейчас Юрген Саммерс был готов на все.

Спецназ доставил Пауля Бурка на медицинский этаж, и сейчас он находился в одной из палат. Медики собирались произвести размодификацию Пауля, но из-за общей тревоги по башне не спешили. Он смотрел в потолок и не мог ничего вспомнить. Ни собственного имени, ни откуда он, ни где находится. А потолок, казалось, с каждой секундой все ближе приближался к нему, словно готовился раздавить. Из памяти стирались способности ходить, говорить, даже думать.

Его рот растянулся в последней улыбке до ушей и замер. Теперь он был «Телом». Инструментом, готовым для использования Максом. Проникатель находился совсем рядом. Все, что ему было нужно — дождаться того, кто сможет блокировать антихакеров.

Кристофер сидел на небольшом диванчике в холле медотсека. Одетый в медицинскую рубаху и брюки, он сосредоточенным взглядом смотрел вниз, на пол, словно обдумывая что-то. Пытаясь вспомнить.

— Кристофер, — услышал он голос и повернулся. По коридору, залитому светом десятков ярчайших ламп, бежала Августа. Её плащ развевался, словно от дуновений ветра, слегка кудрявые мелированные волосы подпрыгивали, а взгляд вертикальных зрачков впился в лицо Стражински.

— Кристофер! — вскрикнула она и бросилась к нему, заключая в объятья.

Она почувствовала моментальное облегчение.

Кристофер здесь. Рядом. А проникатель… Да черт с ним.

Стражински смотрел на неё отчужденно, словно не понимая, что происходит.

— Августа? — спросил он.

— Узнал меня? — улыбнулась Бергер. С этими словами её волнение ушло куда-то на задний план.

— Лицо знакомое, — улыбнулся он.

— Тебе грозит опасность, — пробормотала Августа. — Нужно срочно вывести тебя отсюда.

— Почему?

— Готовится взлом этого здания. Тебя могут обратить в «Тело».

Бергер вслушивалась, всматривалась, внюхивалась, в надежде услышать что-то подозрительное, но ничего не происходило. Она слышала только звук дыхания Кристофера, чувствовала его запах, и это её успокаивало.

— Хорошо, — кивнул Стражински и поднялся, обняв Бергер за плечо. — Мне нужно кое-что забрать.

— Я с тобой, — взволновалась Августа, но успокоилась, когда Кристофер улыбнулся и кивнул ей в ответ.

Сейчас ей было плевать на Макса, на безопасность корпорации, на корпоративные войны. Вывести Кристофера — это главное. Она была уверена, что его память со временем восстановится. А если не восстановится — в мире много хороших врачей.

Стражински открыл перед Августой дверь палаты, и она вошла внутрь.

— Кто это? — вскликнула она, увидев человека, лежащего на койке. — Кажется, ты забыл путь в свою палату…

И тут её пронзила ужасающая боль, которая, как казалось Августе, шла от головы и до самых пят. Она пыталась крикнуть, но голосовые связки словно занемели. Бергер упала на колени, завалилась на бок.

Боль прекратилась почти сразу. По крайней мере, так казалось Августе. Но то, что она увидела, вызвало еще больше истязаний. Душевных.

Кристофер Стражински подошел к лежащему на койке человеку, несмотря не внушительные размеры, поднял его, потащил в прилегающую к палате ванную.

Ей все стало ясно. Все расследование было спланировано кем-то от начала и до конца. Вся её жизнь оказалась фальшивкой. Все чувства, эмоции, переживания ничего не значили.

— Макс! — смогла выдавить из себя она, а по её щеке покатилась большая слеза.

— Макс, — кивнул в ответ Стражински.

— Ты был им все время? — шептала Августа.

Мысли бешеной каруселью крутились в её голове. Казалось, медицинская комната пошла кругом.

— Пришлось, — спокойно ответит Макс. — А вообще ты мне нравишься.

— Зачем?

— У тебя особая мутация. Подобная встречается у одного человека на миллиард, а то и на два. Способность глушить антихакеров. Вот и пришлось держать тебя рядом, подкидывать в твою голову нужные программы, — ответил Стражински, почти скрывшись с «Телом» в ванной. — Держать до тех пор, пока мы не придумаем способ уничтожить биотехнологии человечества. Помнишь проект «Кафка», с которого для тебя все началось? Ты тоже была его участником, увеличение способностей антихакеров было только видимой стороной проекта. В отделе под непосредственным управлением Франца Кроуссена были протестированы твои возможности. А потом тебе стерли память. Сейчас пришло твое время, Августа.

— Кроуссен, — бормотала Бергер. — Зачем…

— О, Франц мой давний боевой товарищ, — ответил Макс.

Мир померк перед глазами Августы. Во рту пересохло. Она пыталась что-то сказать, но не могла. Весь её мир вмиг разлетелся на миниатюрные осколки. Прошлое, настоящее и будущее.

Она поняла, что все это время её держали под боком и выращивали, словно скот на убой. Все вокруг было ненастоящим. Она никогда не контролировала свою жизнь. Никогда. Во всем виновата какая-то дурацкая мутация! Знала бы она тогда, десять лет назад, что произойдет — наверняка отправилась бы во Фрост.

По щеке Бергер скатилась слеза и упала на белоснежный пол.

— Это все во имя человечества, мы делаем доброе дело, — услышала она такой знакомый, приятный голос проникателя Макса.

В этот же миг из лифта медицинского этажа вышел Юрген Саммерс. Он все еще был переполнен решимости, он знал, где искать Августу и самого Макса, но, к его сожалению, он опоздал.