Повелители времени - Гельмут Пеш

– Я Азратот.

Тень /или тени/ была /или были/ сбита /или сбиты/ с толку.

Прошлое было еще слишком молодым, чтобы оказаться забытым. Но там, где нет никакой структуры, чтобы удержать воспоминания, они становятся скоплением картин, которое мысль лишь с трудом может привести в порядок.

Петь над полем.

Грот виден на дне пропасти, где капля воды падает в маленький пруд.

Блеклый свет и бесконечное желание.

И дикое бегство вниз, только вниз, через скалы и камни, через ущелья и трещины, которых никогда не достигало сверкание золотого света верхнего мира, вниз, на дно, в самую глубину, туда, где вечный рев воды гасит все мысли, все чувства, все желания.

Прошло время.

Когда-то дыхание тени двигалось между сверкающим серебром и черной скалой.

Она еще существовала одна и в многочисленных образах. Ей, в ее одиноком существовании, был заметен лишь рокот падающей воды.

Здесь было место, где все кончалось, чтобы начаться вновь.

Было ли это любопытство, гнавшее тень наверх? Или это слишком громко сказано для существа, не способного на ясную мысль?

Тень поднялась из водопада. Сначала показалась лишь ее часть, чтобы затем снова унестись вниз, в серебристую лужу на краю пруда. Однако тень что-то постигала. С каждой попыткой она поднималась все выше. Казалось, что это игра, а тень была еще молода, и, как все юные существа, она любила играть. У нее появилась возможность испытать свои силы. С каждым отрезком, на который она поднималась вверх, увеличивалась ее свобода. Это продолжалось до тех пор, пока тень не достигла сводов зала, где падение воды брало свое начало.

Сначала она вообще не замечала других существ в зале. А те, похоже, ее заметили. Обычно создания из серебра и темноты принимают за игру света, обман зрения. Однако, когда тени стали появляться слишком часто, а поток их начал беспрестанно двигаться то вверх, то вниз, их заметили. И существа, находящиеся в зале, стали принимать меры, чтобы разгадать тайну тени.

Сначала они установили странные приборы вокруг водопада. Тень перестала понимать происходящее. Она не умела говорить и, кроме того, была полностью втянута в игру воды, двигаясь взад и вперед по бесконечному кругу. Лишь изредка ей удавалось бросить взгляд на то, что находилось вне водопада. И увиденное пробегало по всей ее цепи. Так постепенно тень узнавала о странных существах, населяющих зал. Они отличались от всех тех, о ком она имела представление. Эти существа были маленькие и коренастые, с волосами, которые росли не только на голове, но также свисали и под подбородком. Тень назвала их бородатыми.

Она поняла их намерения лишь тогда, когда они поймали ее.

Крик прошел через всю стаю теней, когда одна из них или ее часть была вырвана из цепи. Тень или часть ее содрогнулась, так как потеряла все, что имела прежде, – блеск серебра и водную дымку. Она была брошена в гудящую сеть, из которой не могла освободиться.

– Ты – наше творение, – произнесли бородатые.

Тень не поняла, что они сказали. Была ли она старше их? Или бородатые уже существовали до того, как она родилась? Тень вспоминала с большим напряжением, чтобы ответить на этот вопрос. И одна, без своих братьев или части их, она была не в состоянии справиться с этим.

– Неси нам серебряную руду!

Тень не понимала, для чего им серебряная материя, которая была только красивой и не служила ни для чего, а лишь блестела. Между тем она начала раскаиваться в том, что искала путь из темноты.

– Или мы причиним тебе страдания.

Тень не знала, что это значит.

Они научили ее этому.

Все началось с гудения, а затем превратилось в безмолвный крик, который сотряс каждую нить ее существа. После чего по ней пропустили электричество. Тогда тень быстро, как только могла, снова погрузилась вниз, в глубину. Известие о том, что произошло, распространилось по цепи с быстротой мысли.

Так началось время рабства. Пока тень доставала для бородатых серебряную материю из глубины, ее оставляли в покое. Когда же река серебра текла медленнее или останавливалась, один из членов цепи бывал вырван и замучен. После этого тень уже боялась бунтовать. Она привыкла к постоянному ритму движения вверх-вниз и теперь не могла больше ничего, кроме как выполнять эту непрерывную механическую работу.

Это происходило до тех пор, пока в глубокой пещере не появилось существо и не проникло в ее душу, сказав:

– Я – князь Теней!

– Я Азратот. Я знаю, что происходит.

Тень упорствовала. Она двигалась вокруг существа из темноты, но в то же время сохраняла надлежащую дистанцию.

– Как твое имя? – спросил князь Теней.

В ответ последовало неопределенное мерцание.

– Имя? Что такое имя? Я или мы не имею или не имеем никакого имени. Мы одно, но нас много. Мы есть смерть, однако мы живем.

– Я дам вам имя, – произнес Темный. – Я назову вас Сагот, что значит «легион» на темном языке. И я дам вам цель.

Тени хранили молчание.

– Смерть бородатым! – произнес Азратот.

Одним движением руки он освободил их. Тени взлетели вверх, исполненные только одной мыслью: Смерть бородатым!

Они собрались там, где гремящий поток устремлялся с высоты вниз. Тени нырнули в бурлящую воду, дернулись наверх и исчезли. Это произошло так быстро, что едва можно было заметить глазами или ощутить какими-то другими органами чувств, которые здесь, в темноте, заменяли глаза.

Он продолжал оставаться во мраке. Его лицо дрожало. Затем он внезапно повернул голову. Его взгляд скользнул по тому месту, где стояли Итуриэль и Гврги.

Только один миг Итуриэль оставалась под свирепым, безжалостным взглядом князя Теней, но миг этот показался ей вечностью.

Взгляд прошел дальше, прочь от нее и ее спутника. Он их не видел.

Вдруг лицо Азратота исказилось, словно от боли. Его рука судорожно забилась перед грудью. Одно мгновение девушка видела внутренним взором, что князь Теней держит в руке пылающее колесо, обруч без начала и конца.

Подул ветер, потоки воздуха отправляли брызги водопада в далекий путь. Одежда и волосы князя Теней развевались. Он прошел сквозь Итуриэль и Гврги, словно они были бестелесными тенями.

Слабое мерцание, наполнившее склеп, заставило дрожать весь огромный зал в его основании.

Затем свет устремился туда, где секунду назад стоял Азратот, князь Теней.

Итуриэль ждала, пока вихрь не стихнет.

– Куда он исчез? – поинтересовалась она у Гврги.

– В прошлое, откуда он приходил, – объяснил тот. – Я думаю, он пытался уничтожить гномов, чтобы они не могли в далеком будущем помочь нам найти Сводчатый зал, а значит, и путь к нему.

У Итуриэль голова пошла кругом.

– Разве будущее будет не таким, из какого мы пришли?

– Только если время позволит ему стать таким. Для нас оно лишь часть прошлого, но только для нас. Мир не будет таким, каким мы его знали. Перед нами оказалась его другая сторона.

Когда она снова непонимающе взглянула на него, он сказал:

– Пойдемте, я покажу.

Снова дорога вела их через какой-то туннель, и они попали в большую галерею, где из земли извергался поток воды.

Откуда-то доносился лязг оружия. Из темного отверстия выбегали гномы. Одетые в старинные доспехи и шлемы, они имели при себе мечи и боевые молоты. Однако от врага, который преследовал их, это вряд ли могло уберечь.

Тени были всюду. В то время как лезвие касалось их, они извивались и какая-то часть отрывалась и, пылая, умирала на полу пещеры. Но основная часть тотчас воссоздавалась. Когда же тени касались чего-либо, будь-то металл, камень или живая плоть, тогда все это растворялось, само становилось тенью.

Маленькая кучка гномов стояла на обломке выступа. Пути к отступлению у них не было. Окружая, тени хватали их своими черными пальцами. С выверенной точностью защищались гномы. Там, где ударял один, прикрывал другой. Когда один отступал, товарищ сразу же занимал его место. Несмотря на безнадежность своего положения, они даже пели или, скорей, выкрикивали заклинание:

Камень за камнем.Чей череп треснул?Смерть шагаетПод песнь железа.Камень к камню.Тот выступ – в этуЯмку. Как мыВерны завету!Камень на камень.К груди лодыгаПримыкает.Гряди, Владыка!

–Владыка! – кричали они. – Владыка!

И он явился на зов. Великолепные доспехи сверкали на нем. Тонкой работы кольчуга, украшенная сверкающими драгоценными камнями, отливала серебром. На щите и шлеме были вырезаны рунические знаки власти. Рогатый шлем украшал знак, на который только он имел право: глипт Фрегорина, Владыки Зарактрора. В руке он держал огромный боевой топор.

Свет, исходивший от него, был сильнее, чем камень или железо. Он шел от кольца на его правой руке. Золотое кольцо с аметистом излучало сияние, смертоносное для теней.

Свет горел. Он проникал в темную сущность, заставляя ее таять, как снег на солнце. Только этот снег был не белым, каким он бывает на вершинах гор, а черным как сажа, как вещество из потустороннего мира, подобное черноте, подстерегающей за звездами.