Ниже ада - Дмитрий Политов

Сам подполковник склонился над разложенными на столе бумагами и что-то быстро черкал в них роскошным толстым карандашом. На меня он не обращал никакого внимания и, признаться по правде, я даже был этому рад — последние события (а особенно «трансляция» его воспоминаний) показали мне Плужникова с такого ракурса, что лишний раз связываться с ним как-то не хотелось. Нет, я понимал, разумеется, что придется общаться, но… это как с зубным врачом — знаешь, что, когда болит зуб, все равно придется идти, но всеми правдами и неправдами оттягиваешь этот момент до последнего.

Федор сидел на табуретке рядышком с подполковником и, азартно болтая босыми ногами, что-то негромко ему подсказывал, оживленно размахивая руками. Плужников досадливо морщился, но молчал. Впрочем, иногда он прислушивался к словам помощника и согласно кивал.

Наконец, Виктор Павлович повернулся ко мне и несколько секунд пристально разглядывал меня, словно прикидывал в уме, можно ли меня продать оптом или все же придется сделать это в розницу. Неуютное, доложу я вам, ощущение — ждать, когда могущественный маг решает твою судьбу. А самое главное, что ты понимаешь: пытаться ему перечить — это все равно, что с голыми руками против несущегося на полной скорости грузовика выйти. Поэтому сидел я на попе ровно и не пытался играть в крутого супер-пупер героя.

— Запомните хорошенько, Алексей, — прервал молчание подполковник, — когда окажетесь в Москве, вам надо как можно быстрее оказаться в районе Боровицкого холма. Неважно, в каком месте, но обязательно в его пределах! — я насторожился — чужие воспоминания, осевшие в моей многострадальной голове, услужливо подсказали, что именно в том районе находилась «стартовая площадка» гиперборейцев и отправная точка проникновения в анклав красных энигматоров. К тому же я теперь знал, что там пролилась кровь многих сотен людей. С чего вдруг Плужникову приспичило отправлять меня на это «кладбище-полигон»? Похоже, что этот вопрос столь явственно возник на моем лице, что руководитель подполья (или правильно было бы называть его шефом подземелья?) счел нужным сказать:

— Сейчас не время для объяснений — вы должны немедленно отправляться наверх — скоро рассвет. Псы Ночного Отдела уйдут с улиц, и какое-то время передвигаться по Городу можно будет почти беспрепятственно. Да и шансы нарваться на призраков значительно уменьшатся. Впрочем, вам-то они все равно не страшны…

— А почему, кстати? — заинтересовался я.

Плужников тяжело вздохнул, но не ответил, Федор открыл было рот и попытался мне что-то начать объяснять, но нарвался на бешеный взгляд начальника и поспешно заткнулся.

Не понравилось мне это. Ой, как не понравилось! Но я решил промолчать и сделать вид, что так и должно быть — оставим на время эти загадки. Главное — это… Стоп! А куда мне, собственно, идти-то спозаранку — поезд в Москву пойдет только вечером? Плужников растерянно уставился на меня, когда я сообщил ему это «пренеприятнейшее известие».

— Да, об этом я как-то не подумал, — пробормотал он себе под нос, яростно теребя ворот нательной рубахи. — Сделаем так: Сергеич сейчас вас проводит в одно укромно местечко. Отдохнете, приведете себя в порядок, а я пока поразмыслю — как нам действовать дальше.

В отсеке, куда проводил меня отчего-то посмурневший старичок, было довольно прохладно. Та же спартанская обстановка, что и в прежних виденных мной убежищах подпольщиков, навевала скуку — я в глубине души искренне верил, что помимо голых бетонных стен, хитросплетенья переходов и обшарпанной мебели здесь можно наткнуться на что-нибудь интересное. Но мой вопрос к Сергеичу об экскурсии по «Золотому кольцу» подземного лабиринта почему-то не нашел у него должного отклика. Энигматор покрутил у виска пальцем и пребольно толкнул меня в спину, впихивая в отсек. Люк-дверь с негромким чмоканьем закрылась за ним, и я остался один.

Наконец-то! Я с облегчением выдохнул — мне все же удалось не показать свои эмоции перед этими матерыми ребятками. Почувствуй они неладное, и, думаю, моя жизнь закончилась бы очень и очень плохо! Все же молодец ты, Лешка! Нет, мы еще побарахтаемся!

Одно плохо — после всех этих обрядов-шмабрядов желудок мой завязался в тугой узел и явно желал подняться к голове, чтобы разобраться, наконец, с идиотом-хозяином. Я огляделся и увидел на столе бутылку темного стекла. Ага, посмотрим, чем тут поят? С виду похоже на газировку. Или, как это тогда называлось… Во, вспомнил — ситро! По-моему, в нынешних супермаркетах мне как-то попадался на глаза этакий закос под ретро. Ты гляди — прям поэтом скоро здесь стану: ситро — ретро…

Все эти мысли лениво проносились на периферии моего сознания, пока я жадно глотал несколько выдохшуюся, но все же такую освежающую воду!

Уф, вот и полегчало маленько — теперь можно и…

Негромкий скрип открывающегося люка-двери прервал мои размышления. В отсек вошел Игорь. Он стремительно оглядел помещение и, видать, удовлетворившись осмотром, направился прямиком ко мне, бубня себе на ходу под нос нечто непонятное и совершая движения руками, сильно смахивающие на брассовые. У меня аж челюсть отвисла — может, я чего-то не понимаю и на самом деле стою в воде? Видел же я в секунды «просветления» подземное озеро и даже ощущал его запах.

Не, угомонился… Ишь как глазищами на меня зыркает — просто таки рентген, а не человек!

— Маэстро, вы на мне дырку ща просверлите! — несколько развязно высказал я ему свои претензии по поводу столь бесцеремонного вторжения и странного поведения. Ко всему прочему я не забыл, как этот бравый паренек рвался продырявить меня из своего «табельного револьюционного маузера».

— Заткнись, — равнодушно ответил Игорь. — Заткнись и слушай внимательно: сейчас я проведу тебя наверх. Действовать нужно быстро и решительно. Если по дороге встретим кого-то из Сопротивления, то делаем вид, что выполняем распоряжение Плужникова. Завертится драка — держись у меня за спиной, в герои не лезь! Понял?

— Ага, понял — это похищение? — с насмешкой уточнил я у донельзя сурьезного подпольщика.

Игорь укоризненно посмотрел на меня, тяжело вздохнул и медленно, словно дауну, начал объяснять:

— Пойми, Алексей, ты всего лишь пешка в игре таких сил, которые недоступны ни твоему, ни моему пониманию. Как только в тебе отпадет надобность, тебя выбросят на помойку, не задумываясь и ни капли не сожалея по этому поводу. В данную минуту ты нужен лишь как орудие для выполнения конкретной задачи. Ну а потом, после его выполнения, автоматически превратишься в нежелательного свидетеля. Думаешь, что Плужников с тобой возится, потому что вдруг проникся к тебе необъяснимым доверием и жаждет заполучить в свои ряды сверхценного помощника? Ничего подобного — ты всего лишь ходячая бомба! И снарядил тебя как раз Палыч!

— Стоп! — я протестующе поднял руку. — С этого места поподробнее — что это еще за бомба?!

Игорь в отчаянии взмахнул рукой.

— Некогда! Пойми, нам некогда! Сейчас самое главное — бежать отсюда как можно быстрее, пока тебя не посадили под плотное наблюдение и сопровождение. В данную минуту Палыч и старики обсуждают результаты модификации, но через полчаса, максимум через час, за тобой придут, и тогда все — хана!

Я поверил ему. Поверил, потому что «увидел» немного больше, чем намеревался показать мне Плужников. Но, видимо, долгие годы, проведенные бывшим подполковником во мраке подземных коридоров, сыграли с ним злую шутку — он несколько увлекся и распахнул для меня те потаенные комнатки своих воспоминаний, что ни при каких обстоятельствах не должны были передо мной открыться. Хотя, если предположить, что сделал он это преднамеренно… Нет, это уже полная фигня — эдак я параноиком стопроцентно стану — такие вещи мне бы никто никогда не показал. Особенно при условии, что скоро я должен буду покинуть базу Сопротивления и этот долбаный Город и окажусь в Москве, куда им ходу нет.

Конечно, можно было попробовать прикинуться идиотом (что я, собственно, и намеревался делать, пока не появился Игорь) и, улучив подходящую минутку, попробовать сбежать от этих психов. Шансы на успех, правда, были не слишком высоки, но что еще можно было сделать?

Сейчас же ситуация изменилась — Игорь готов был мне помочь и, самое главное, он тоже знал о том, что во мне сидит!

Мы шли по коридорам и переходам подземной базы, которая после ночи потихоньку наполнялась людьми. Я и представить себе не мог, что их окажется столь много! Игорь то и дело кивал каким-то своим знакомым, мило им улыбался, перекидывался на ходу малозначащими фразами. На себе я ловил в меру любопытные взгляды, но вопросов никто не задавал — ни Игорю, ни тем более мне — с дисциплиной у Плужникова было все в порядке.

В свою очередь я также старался не слишком нахально пялиться на жителей подземелья — хотя, признаться по правде, мне и было чрезвычайно интересно пообщаться с людьми, выросшими в совсем другом мире! Но я старательно одергивал свое разыгравшееся не в меру любопытство, напоминая ему, что лучше побыстрее смыться из этого «гостеприимного» местечка, а уже потом, на досуге, перед экраном телика, на уютном домашнем диванчике поразмыслить над их судьбой.