Кёсем-султан. Величественный век - Ширин Мелек

Надо будет что-нибудь подобрать в сокровищнице, решил Ахмед, ощутив легкий укол совести. Что-нибудь приятное для девушек. В конце концов, если они его фаворитки, значит, имеют право на подарки. Так всегда было и есть, к чему менять хорошую традицию?

Решив проблему таким образом, Ахмед успокоился совершенно и остаток пути из сокровищницы вновь болтал о лучных кольцах, и только о них.

Глава 9

Под чарами проклятья

Зайдя в комнату Башар и проверив, не прячется ли кто за шторой у выхода, а затем, поболтав привычно о пустяках минут десять и привычно же перепроверив еще раз, девушки наконец-то поглядели друг на друга и заговорили о серьезных вещах.

– Ты видела то же, что и я? – требовательно спросила Башар.

– Если ты о кинжале…

– Да о чем же еще? О нем и об этом сосунке!

– Тише, – резко осадила подругу Махпейкер и, понизив голос до шепота, добавила: – Так говорить о крови Османов негоже… даже если носитель этой крови – тот еще негодяй.

– То есть ты думаешь…

– А ты?

Между подругами вновь наступил тот удивительный миг единения, когда слова совершенно не нужны, а все решают взгляды и мимолетно соприкоснувшиеся ладони.

– Мне он никогда не нравился, – значительно сбавив тон, фыркнула Башар.

– О, мне тоже. И я думаю, что… да, я видела то, что видела.

– Как он украл кинжал?

– Да. Как шахзаде Яхья украл кинжал.

Слова были произнесены, и подруги хмуро поглядели друг на друга.

– Что же нам теперь делать? – Башар окончательно прекратила гневаться и теперь задумчиво крутила в руках дорогое зеркальце в янтарной оправе. У Махпейкер было такое же. Эти подарки Ахмед неожиданно вручил им перед самым выходом из сокровищницы, вызвав у девушек восхищенные вздохи (несколько преувеличенные) и удивление (вполне искреннее).

– А что тут сделаешь? – Махпейкер старалась быть рассудительной и мыслить как можно более здраво. – Султанского сына мы ни в чем обвинить не можем. Эта сокровищница принадлежит Османам, а значит, ему тоже.

– Ну так и забрал бы себе кинжал по-честному, а не как подлый грабитель!

– Знаешь, – Махпейкер поглядела на подругу, – мне почему-то кажется, что забрать его по-честному шахзаде Яхья не мог. Потому что… Просто потому что.

В последний миг Махпейкер не решилась сказать то, о чем размышляла все это время. Но Башар сразу все поняла.

– Он тоже пал под чарами проклятья?

– Знаю, звучит смешно, но… думаю, да.

– Почему же смешно? Я знаю одну историю про лорда Эмроя… Моему отцу приходилось председательствовать в суде, он…

– Так он был судьей? – искренне изумилась Махпейкер. – А я думала…

Она не сказала, что именно думала, но «проговорилась» ее правая рука, невольно сделавшая высоко над головой движение, как будто отмеряя огромный рост.

– Отец не был судьей, – резко возразила подруга. – Он был, как ты показала, большим человеком – и потому судил… больших людей. Тех, которые обычному суду неподвластны. Вот почему я уверена, что это правда. Мне отец, конечно, ничего такого не рассказывал, но советовался со своими помощниками, а у стен, – Башар хихикнула, – есть уши. У меня тоже есть уши, а подслушивать в детстве я очень любила. Лорд Эмрой был большим человеком, по-здешнему санджак-беем. У его рода имелись земли, влияние, богатство. Все, в общем, было. И жена-красавица, и двое сыновей. Но как-то раз лорд Эмрой увидал одну молодую женщину и захотел ее. Он многих женщин хотел, и каждый раз добивался своего, ведь был силен и могущественен, но в этот раз все случилось не так. Женщину звали Иезавель, и она была женой еврея-ювелира. Иезавель отказала лорду Эмрою и, когда тот захотел взять ее против воли, изо всех сил пыталась противостоять ему. В пылу борьбы лорд Эмрой нечаянно убил ее. Тело ему пришлось спрятать, потому что даже могущественный лорд в нашей стране должен соблюдать хотя бы видимость законов, иначе его осудят такие же лорды, чванливые и жадные, но более удачливые, мечтающие о его землях и власти. Но лорд Эмрой взял кольцо Иезавели. Оно было очень красивое, и лорд решил подарить его своей жене.

Глаза Башар были серьезны и задумчивы, голос звучал тихо, но решительно. Махпейкер слушала, затаив дыхание.

– Кольцо вправду было красивым: три золотых лепестка, а между ними – огромная жемчужина, прозрачная, как слеза. Однажды один из лепестков обломился, и леди Эмрой велела отнести кольцо самому лучшему в Лондоне ювелиру. Им – так уж вышло – оказался старый Мордехай, который уже около года разыскивал пропавшую невесть как и где молодую жену Иезавель. Мордехай спросил, что это за кольцо и чье оно, а служанка ответила ему: мол, оно принадлежит леди Эмрой, подарок ее мужа. Тогда старый Мордехай согласился починить кольцо, однако сказал, что на это потребуется неделя. На том и порешили. И вот что сделал старый Мордехай: он взял кольцо и пошел с ним к могущественному каббалисту и чернокнижнику. Тот заколдовал кольцо, проклял его. Мордехай приделал сломанный лепесток и вернул кольцо заказчице. С тех самых пор леди Эмрой словно подменили. Она стала холодна с мужем, но горяча и даже распутна с его друзьями. Немногие выдержали искушение… Лорд Эмрой был в отчаянии – страдала его репутация! Он избивал жену, умолял ее одуматься, грозил запереть в подвале, но все это не помогало. Женщина твердила, что ничего не помнит о своих похождениях. Тогда лорд Эмрой решил объявить жену сумасшедшей и упрятать в Бедлам – так у нас называют больницу для людей, страдающих душевными болезнями. Но когда лекари прибыли за женщиной, несчастная схватила кинжал, висевший на стене в гостиной, и зарезала собственного мужа, проявив буквально нечеловеческую прыть и силу! А затем – и это самое ужасное – она опустилась на четвереньки, словно собака, и начала лакать его кровь, разлитую по всему полу. Четверо констеблей… ну, то есть стражников, с трудом скрутили леди Эмрой. В процессе борьбы с ее руки упало кольцо, и бедняжка тут же потеряла всю силу. Дальнейшая ее судьба была ужасна, но все же не настолько, насколько могла бы, – леди Эмрой упекли в Бедлам, и если ничего не случилось с тех пор, то она все еще там.

– А кольцо? – холодея от ужаса, спросила Махпейкер.

Башар вздохнула:

– Кольцо подобрала служанка. Поначалу она хотела отдать его, но кольцо было золотым, а ей нужны были деньги – ее парень играл в кости и проигрался в пух и прах… В общем, она оставила кольцо себе, и в ту же ночь ее арестовали за убийство этого парня – они поссорились, девушка разозлилась, схватила нож… ну, ты понимаешь. При обыске у нее нашли это кольцо. Священник и доктор Элроев опознали его, вот только в один голос утверждали, что когда они видели кольцо в последний раз, то жемчужина была белой, а не угольно-черной.