Чудеса: Популярная энциклопедия. Том 2 - Владимир Мезенцев

Но в конце-то концов дело не в том — сумеем ли мы найти подтверждения мифов о долгожителях. Важнее другое. Для того, чтобы получить «инструмент» продления человеческой жизни, нужно познать причины старения организма. Для того, чтобы установить предел возможной ее продолжительности, нужно узнать первопричину смерти. Тот механизм ее, который, повторяю, был порожден в процессе эволюции.

Неизбежность старения и смерти живого существа не может быть теоретически обоснована. И то и другое (как и сама жизнь) — явления не количественные, а качественные, имеющие свою особую, не временную размерность.

Что же отмеряет время жизни высших животных? Еще И. П. Павлов ставил собак в нервирующие условия, ломая их психологический стереотип. Такие животные умирали раньше. Вероятно, процессы старения и смерти связаны как-то с нейроном — нервной клеткой. Создается впечатление, что важнейший признак старения проявляется в прогрессирующем снижении степени упорядоченности жизненно важных процессов и падения их интенсивности.

Стареет, изнашивается нервная система. Однако надо думать, что в недалеком будущем наука о психической деятельности человека будет воссоздана на новой основе, тогда, вероятно, появятся принципиально новые методы и средства психотерапии, способные защищать от износа и обновлять нервную систему.

Навстречу истине

Особенностью живого ума является то,

что ему нужно лишь немного увидеть

и услышать для того, чтобы он мог

потом долго размышлять и многое понять.

Не так давно в Англии была издана… «Энциклопедия незнания».

В томе, насчитывающем 450 страниц, перечисляется все то, в чем наука еще не разобралась достаточно полно. В нем указывается, например, что мы не имеем достоверных и однозначных сведений о том, как возник окружающий мир. Не знаем причин вымирания многих видов животных, скажем, тех же ящеров.

Как образовались галактики? Что такое сознание? Что такое магнетизм? Таких вопросов без ответов в науке очень много. «Наши знания, — говорят редакторы-составители своей оригинальной «Энциклопедии», — всего лишь островок среди безбрежного океана еще непознанного». В подтверждение этих слов в книге приводятся высказывания известных ученых о проблемах, к которым наука еще только прикоснулась. Так, Ф. Крик, который вместе с Дж. Уотсоном открыл строение ДНК, пишет: «Мы знаем сейчас, как организм строит свои молекулы, хотя большинство из них нельзя увидеть даже в самый сильный микроскоп, и м то же время мы совершенно не знаем, как организм создает цветок, или руку, или глаз, то есть органы, видимые невооруженным глазом».

Психолог У. Вебб признается, что после многих лет изучения сна мы еще не понимаем, зачем, собственно, человек спит… Пример с «Энциклопедией незнания» очень хорошо отражает сущность всей науки. Что мы знаем и чего не знаем? Ведь в каждом знании есть что-то непознанное, неисследованное, необъясненное… И так будет всегда. Познание окружающего нас мира не имеет конца, ибо он, этот безбрежный мир, не только не имеет каких-то границ, но и находится в вечном развитии.

Блестящий сатирик и гуманист Анатоль Франс, всю свою жизнь искавший путь к «новым временам», однажды сказал: «Когда начинаешь размышлять, все оказывается трудным». Эти слова стоит всегда вспоминать оценивая поиски и прозрения человеческой мысли, «упрямые» факты, подтверждаемые практикой, и умозаключения, которые вопреки диалектике познания выдаются порой за истины «в последней инстанции». Между тем наше познание мира, — не восприятие, а познание — уже давно, убедительно и непреложно говорит об одном: в каждом открытии, в каждом законе, в каждом свойстве неисчерпаемой материи скрыты еще неизвестные нам на данном этапе познания особенности и свойства. Обозревая с высот современной науки окружающий нас мир, мы видим все более четко сущность его явлений гораздо лучше, чем прежде, понимаем сложную диалектику его развития, глубину его содержания. Но перед нами, как и прежде, не иссякают вопросы, на которые надо искать ответы. И в этом непреходящее очарование научного познания!

Книга четвертая. В мире иллюзий

Человек, боящийся богов, боится всего:

земли, моря, воздуха, неба, темноты,

света, шума, тишины сна.

Из путевых заметок

Во все века естественная философия встречала

докучливого и тягостного противника, а именно:

суеверие и слепое, неумеренное религиозное рвение.

Ф. Бэкон.

Суеверия существуют столько же, сколько живет сам человек. А формы их проявления весьма многолики, порой даже можно не заметить: суеверие ли это. В этой связи вспоминается одна беседа, происшедшая в пути.

Наверное, многие из нас неоднократно бывали свидетелями таких разговоров, когда каждый высказывает свою точку зрения и остается при своем мнении. А затем беседа иссякает. Так бывает обычно при случайных встречах — в поезде, автобусе, в музее, на экскурсии, во время спортивных соревнований, на прогулке… Идет себе разговор, никого и ни к чему не обязывающий. Поговорили, обменялись фразами и разошлись.

Именно такой была беседа в вагоне поезда дальнего следования незадолго до прибытия в Москву. Пассажиры вышли в коридор, прильнули к окнам. Рядом с нами стоял наш сосед по купе, инженер, возвращающийся из служебной командировки, и молодая девушка, которая заметно волновалась.

— Вот и Москва, — сказала тихо, как бы про себя, и, обращаясь к инженеру, вдруг громко заявила:

— А я уже знаю, что меня ожидает. Провалюсь на экзаменах! Ну и пусть!

— Почему Вы так решили? Плохо подготовились, или, — он улыбнулся, — увидели дурной сон?

— Ни то и ни другое, — с вызовом ответила девушка. — Я это чувствую.

Помолчала несколько секунд и спросила:

— А вы не верите в предчувствия? Инженер пожал плечами:

— Смотря, как это понимать…

— Ну вот вы, к примеру, чего-то ждете, может быть, опасаетесь, беспокоитесь. Думаете об этом. Вдруг вам как бы кто-то говорит: «Не волнуйся, все будет хорошо!» И сразу успокаиваешься. А в другой раз предчувствие твердит: «Не надейся!»

— Иначе говоря, подсказывает, как он там у вас называется, внутренний голос? — в словах инженера звучала открытая ирония.

— У кого это — у нас?

— Да у тех, кто верит в такое… — увидев обиженное лицо девушки, он уже мягче закончил, — в такие неразумные вещи.

Девушка молчала. В разговор вмешался стоявший у соседнего окна пассажир, уже готовый к выходу, с большой хозяйственной сумкой в руках. На нем была поношенная куртка из синтетики и вязаная шапочка.

— Неразумные, говорите! А я вот прожил на свете поболе вашего, да и нахожусь все время поближе к природе, и скажу: бывают они, предчувствия-то! Бывают…

— Вот так-то! — сказала обрадованная поддержкой девушка и повернулась к своему единомышленнику:

— А скажите… пророческие сны бывают? Вы верите в них?

— Это ты, милая, меня спроси, — из соседнего купе выходила, повязывая на голове теплый платок, пожилая женщина. — Сколько их у меня было, таких снов. И все больше к неприятностям. Да вот, недавно…

— А еще лучше, если погадать, верно, мать? — перебил ее высокий парень, стоявший у другого окна, и не дожидаясь ответа, громко хохотнул.

— Не хами, Дима, — укоризненно сказала его спутница. — Как-будто сам не гадал на трамвайных билетах!

— Сравнила! Это же шуточки, а тут разговор идет по-серьезному…

Стоявшие в коридоре постепенно стали расходиться. Вскоре и мы зашли в купе, закрыли дверь и начали одеваться.

— Как вам это нравится? — обратился к нам инженер. — Чем только человек, да еще такой молодой голову не забивает. И ведь заметьте: каждый говорит о своем суеверии с полным убеждением. Тоже мне, серьезный разговор!.. — Он рассмеялся. — Да в том-то и дело, что буквально ничего серьезного в этом нет.

Он не сомневался, что мы разделяем его взгляды, и продолжил:

— Вот я — конструирую, создаю машины. Над иным узлом бьешься не одну неделю. Одних расчетов столько провернешь. А может в таких случаях лучше обращаться к своему «внутреннему голосу», просить у него совета, а? — инженер снова рассмеялся, довольный своей шуткой. Взглянул в окно:

— Прибываем наконец-то… Желаю всего хорошего! Впереди — серьезные дела, и ни к чему такие пустяки, как суеверия.

Вагонный разговор этот запомнился: образованный и деловой человек искренне полагал, что говорить о суевериях всерьез не имеет никакого смысла. Мол, верить во всякие там гадания, в какие-то несусветные приметы, предчувствия — смешно и наивно, если не сказать более резко. Еще Менделеев когда-то заметил: «Суеверие есть уверенность, на знании не основанная». Хорошо сказал — коротко, ясно и исчерпывающе! Чего же еще? И в самом деле, ничего к этому не добавишь.