Некро Файлы (ЛП) - Мартин Джордж Р.Р.

- Иди ко мне, Тони.

Она повернулась, чтобы показать ему все.

- Кончи в меня, Тони.

* * *

- Боже, что с тобой? - доктор Регсик стояла перед ним, отвесив челюсть. - Я не собираюсь ничего говорить об этом, Тони, но я собираюсь порекомендовать консультанта.

Она протянула руку и взяла бумажное полотенце из рулона на стене.

- Вот. Приведи себя в порядок и иди домой. Я оставлю рецепт на антибиотик - надеюсь, шрама не останется - и еще мазь. Приходи завтра, я хочу посмотреть, как у тебя дела.

* * *

Она снова была там в 9.00, как и раньше.

- Кто ты? - спросил он снова, когда его джинсы сбились вокруг лодыжек.

Она по-прежнему не отвечала, но ее руки сегодня были горячими, полными ритмичного вожделения. Он почувствовал липкую влагу на своей ноге. Всем своим существом он ощущал только ее силу. Ее пальцы прочерчивали по нему ледяные и огненные дорожки, но центром ее магии был рот. Когда она втягивала его в себя, наслаждение отдавалось в его теле, отзываясь экстазом. Теперь он знал, что фиолетовые дорожки на его груди - это ее каналы удовольствия, он чувствовал, как каждое потягивание наэлектризовывает эти дорожки жаром. Возможно, это было опьянение моментом, но тусклое кобальтовое освещение, казалось, просачивалось из плетения, которое она создавала на нем, становясь то ярче, то тусклее с усилением и ослаблением ее давления на него. И когда она потянулась вверх, чтобы вырезать еще один канал на его груди, он понял, почему она настаивала на темноте. Ее левая рука была искалечена. Большой палец и мизинец были целыми, их длинные ногти с красной головкой впивались в его плоть, как у любой женщины. Но на средних трех пальцах ногтей не было - казалось, на них не было и плоти. Это выглядело так, словно она окунула руку в радиационный суп. Это объясняло жесткий холод, который он ощущал последние три ночи, когда она впервые обнимала и ласкала его чресла. Холодными, костлявыми пальцами...

Но ее мастерство компенсировало любое уродство. Снова и снова она доводила его до оргазма, он стонал и умолял ее высосать его еще раз. И каждый раз она это делала. И снова ночь закончилась тем, что он потерял сознание в муках освобождения. И снова он проснулся, обнаружив, что она ушла, и провел оставшиеся часы, ворочаясь в своей постели. И следующие две ночи были такими же.

В пятницу Боб отчитал его и передал веб-проект в другой отдел. Тони вернулся к доктору Регсик.

Она старалась не выдать тревоги голосом, отмечая при этом, что его кровяное давление упало до опасно низкого уровня, и что со вторника он каким-то образом похудел еще на 10 фунтов[19]. Но когда он снял одежду, ее дыхание перехватило от отвращения. Пурпурные синяки, покрывавшие его торс, выглядели как гримаса. И все это приводило к пенису, размером с огурец. И не слишком здорового на вид. Она протянула ему имя "хорошего врача" в больнице, нацарапанное на визитной карточке.

- Иди туда. Сейчас же, - вот и все, что она сказала.

Было три часа дня, но он пошел.

Но не в больницу, а в отель.

Когда он въехал на стоянку - впервые при дневном свете - он увидел, насколько это место обветшало. Сквозь трещины в асфальте повсюду прорастали сорняки. Под большим плакатом отеля "Красная Комната", над дверью главного офиса, которая была заколочена досками, висела табличка "Продается". Очевидно, правительственные лаборатории "Гентех", чей забор примыкал к задней части территории отеля, не приносили достаточно прибыли, чтобы содержать гостиницу. Или, возможно, после того, как несколько лет назад был поднят шум по поводу программы генетического тестирования GGL, они свернули бизнес. Окна отеля, которые не были заклеены фанерой с граффити, были разбиты; потрепанные стекла нежно массировали растрепанные занавески на слабом ветерке. Да, этот отель был закрыт уже некоторое время, - предположил он. - Так почему же в некоторых номерах в другие ночи горел свет? И как долго она там находилась? Вероятно, даже когда отель был открыт для законного бизнеса, здесь была проституция, - подумал он, гадая, не занималась ли его богиня здесь своим странным ремеслом и тогда. Были ли в других комнатах такие же, как она? Может быть, холодные голубые огни, которые он видел ночь за ночью, были вспышками других людей, получающих те же наслаждения, что и он, а не свечением катодно-лучевых трубок? Он понял, что ему уже все равно, и уверенно зашагал в сторону комнаты 112. Закрыт отель или нет, но он знал об одной комнате, в которой было свободное место.

При дневном свете комната была гораздо более жуткой, чем в ночных влажных тенях. Краска, тусклая и грязно-зеленая, отслаивалась от стен, особенно в углах, где от воды остались бурые пятна на шлакоблоке, от которого отделялась краска. Ковер когда-то был угольно-серым, но теперь был испещрен кругами коричневых и черных пятен. Часть ковра была истерта и порвана. Паутина пересекала углы, а под незастеленной кроватью что-то зашевелилось, когда он шагнул к ней. Матрас выглядел слишком грязным, чтобы на нем сидеть, не говоря уже о том, чтобы спать. Теперь он знал еще одну причину, по которой она сказала приходить после девяти. Трудно было бы прийти, зная, что ты, скорее всего, прихватил с собой крыс, пауков или любых других паразитов.

- Привет. Есть кто-нибудь дома? - сказал он в тишину, которая, казалось, повисла вокруг него, как вздох, сделанный и задержанный.

Рядом что-то зашуршало.

- Я знаю, что пришел рано, но я не мог ждать.

Она вышла из ванной. Eе скелетные ноги соединялись с аккуратными, как трусики, бедрами с золотистой кожей и светлым хохолком лобковых волос. Ее пупок был изысканным, впадинка на плоском ложе чувственных мышц, обещавшая удовольствие и тайну. Ее груди были такими же загорелыми и упругими, как живот: полными, упругими и увенчанными светло-розовыми ареолами. Теперь он увидел, что обе ее руки были неполными, но на каждой только по два пальца - что озадачило его, поскольку он знал, что прошлой ночью видел три скелетных кончика на одной. Но белокожие икры, ступни и пальцы теперь его не смущали. И она могла бы скрыть эти странные уродства, если бы захотела, - подумал он. Настоящей проблемой было ее лицо. Безгубый рот показывал белые зубы, дико сверкающие на фоне мокрого багрового пятна. С одной стороны, сквозь розовую плоть проступала скула, а вторая половина лица казалась почти полной и такой же медно-коричневой, как и остальное тело. Ее глаза были пронзительными сапфирами, но со стороны скулы глаз был без век, и белая линия черепа, казалось, проступала над ним. Слегка перекрученные, развевающиеся на ветру светлые волосы, которые так возбуждали его, окольцовывали ее лицо и драпировались по плечам. Она протянула руки в знак предложения.

- Ты хочешь этого? - спросила она.

Ее голос был нежным, как у девушки, и в то же время каким-то горловым, похотливым. Но, несмотря на бархат интонации, без подушечки губ, ее слова обнажились, как кинжалы, которыми разделывают мясо.

- Да, - сказал он без колебаний. - Но, кто ты?

Она улыбалась глазами. Ее зубы из слоновой кости жестоко скрипели.

- Я - любовница твоей мечты. Иди ко мне, Тони. Они создали меня для того, чтобы меня заполняли мужчины. И прошло уже слишком много времени.

Он начал приближаться к ней. Она прошла мимо него к кровати и легла. На костях ее ног были видны алые точки и свернувшиеся сливки, а на ступнях - крошечные красные линии, похожие на незажившие капилляры. Она пошевелила пальцами ног, и они приглашающе звякнули. Она раздвинула ноги, и он увидел рай, которого жаждал всю неделю. Она была любовницей его мечты. Она была девушкой из порнофильма. Он видел ее в глазах, в идеальных грудях, в розовой коже, которая так маняще блестела. Его промежность болезненно пульсировала, а голова болела от страха и желания.