Взгляд из угла - Самуил Лурье

И жаль поэта Евгения Рейна, написавшего (совместно с еще двумя кудесниками слова) послание Отцу Всех Туркмен: ах, если бы Вы только знали, до чего своевременным оказался бы перевод Вашей лирики на наш могучий, правдивый! как освежил бы российскую словесность подобный вклад! экчеленца, прикажите! И т.д.

Смешно? Как бы смешно. Только как бы.

Что бы мы делали без этого как бы! Больше чем поэт Евгений Евтушенко страшно удивился и даже вознегодовал, обнаружив, что за время его отсутствия родина приохотилась к столь отвратительному обороту. Сочинил гневное стихотворение, надел малиновые штаны, поднялся на первую подвернувшуюся сцену и ринулся в бой. Что-то такое про как бы людей с как бы совестью. Дескать, это, наверное, они придумали как бы и запустили в обращение.

Хотя лично мне трудно поверить, что больше чем поэт не читал Тютчева:

"...Люблю смотреть, когда созданья/ Как бы погружены в весне..." "...Как бы последний ропот муки..." "...Как бы резвяся и играя..." "...Как бы горячих ног ея/ Коснулись ключевые воды..." "...И душу нам обдаст как бы весною..." "...Как бы таинственное дело/ Решалось там, на высоте"...

Тютчев таким образом сближал видимое с незримым. А народ воскресил этот симбиоз частиц как естественный, практически единственный антидот против удвоения реальности. Тут обозначается мнимость общепринятых и официальных слов, когда они нагло норовят обозначать что-нибудь из нашей жизни. Как бы даже терминов. Типа "равноудаленность". Или "правовое поле". Или "правоохранительные органы".

То ли дело - компетентные. Между прочим, в аккурат нынче у них торжество. День работника органов безопасности. Чьей безопасности - не сказано в календаре, но кто же не знает, что ни одна неприятельская армия не нанесла нашей стране такого урона. Просто в живой силе, не говоря уже о силе мышления. Стало быть, "безопасность" дребезжит: подлинным смыслом обладает не слово, а его эхо. И таких слов - мертвых, но с движущимися огромными тенями, - все больше с каждым днем. В зазоре между звуком и эхом ютится как бы - индикатор смысловой тени. Юмористический артикль. Попробуйте обойтись без него - в такой, скажем, фразе: как бы партия "Единая Кормушка" как бы пробила закон как бы о противодействии терроризму.

Но по-настоящему веселые ребята обходятся легко. И смешно еще иногда бывает. В основном - когда советская логика идет на сшибку с обычной человеческой.

Вот следователь генпрокуратуры отчитывает японского генетика за экспертизу, согласно которой в Петропавловском соборе под именем последнего императора похоронен какой-то другой убитый бедняга. Как, мол, ты посмел, японский ученый, опубликовать свои результаты, не спросив нас? Ведь мы же раз навсегда постановили, чьи это кости.

Запомни, говорит: если у человека болит зуб, он идет к стоматологу. А если у человека возникли сомнения в непогрешимости генпрокуратуры, он должен обратиться в генпрокуратуру!

Вообще-то, при таком правосознании, если болит зуб, надо перво-наперво письменно известить челюсть.

То есть чудище все так же обло, озорно, огромно, и лаяй, не умолкая, - но и мозги по-прежнему не распрямляются, хоть плачь. Не правда ли, это как бы смешно?

27/12/2004

Наше ничто

Крыска бежала, хвостиком махнула, проводки замкнула - и Новая Голландия загорелась.

В ночь на пятницу казалось, что это катастрофа - пламя облизывало облака. Утром я обежал островок: по периметру стены все практически целы. Плохо выглядит юго-восточный угол - справа от Деламотова портала (коринфские колонны почернели) - в упор к Матвееву мосту. Там один из этих огромных амбаров, придуманных (Чевакинским), чтобы корабельный лес не лежал в них, а стоял, - пострадал сильно. Что-то такое видишь - против воли - отводя взгляд от сбитого автомобилем интеллигентного старичка: разбитые очки на мостовой, нога в дырявом носке, нищенское под приличным пальто исподнее, бесконечная беспомощность. Вот и этот амбар - осунулся, ссутулился, распахнулось унылое нутро, где мрак и мусор.

Виноватить некого, и надоело, пожар и рак - неотразимые средства судьбы.

А все же я призадумался, услышав официальное: что в этом амбаре - и в остальных - на всех этих складах ВМФ - ничего не сгорело. Потому что ничего не было. Вот уже полстолетия хранится в них пустота.

Одетая старинным кирпичом пустота. Режимный объект. Разводы караула, все такое. Пост сдал - пост принял. Только сунься, внешний гад: первый выстрел - в воздух, второй - на поражение. А устроить на островке романтический, к примеру, парк с детскими аттракционами - шиш вам, вредители, наймиты империализма! покушаетесь ослабить могущество державы? не выйдет!

И так десятилетие за десятилетием: ничто на замке! не отдадим ни пяди нашего ничего! (Хотя по знакомству и нужным людям кое-что подсдавали, это само собой.)

Прямо символ какой-то.

И происшествие грустное.

Но не возопим наподобие Ахматовой: о горе мне! они тебя сожгли!

Да, красивый был уголок, излюбленный, даром что недоступный. А все равно этот пожар - ерунда, как сравнишь с ЮКОСом. А ЮКОС - почти такая же ерунда по сравнению с Бесланом. Печальный год, позорный год. Какой исторический факт ни припомнишь - видишь угрожающе оглядывающегося хищника с окровавленными клыками и слышишь яростный рев.

Раньше я воображал, что это - государство. Механический такой динозавр, и у него бракованная микросхема в проржавевшем мозгу.

Теперь, наконец-то, вижу (век живи - век учись): какое там! какое государство! Просто чины. И чин чина почитает. Всеми способами. Включая, наверное, разумные и законные, но это как-то не бросается в глаза.

Вот и весь секрет нашего ничего. И лучше его не знать. Лучше, как мы (и как советовал Бродский), жить в глухой провинции у моря. Здесь все такое незначительное, что почти не страшно.

Здесь первое лицо награждают медалькой за услуги, оказанные госбезопасности, причем вручают медальку публично, - и первое лицо кланяется и благодарит.

Здесь, конечно, как и повсюду, режут смуглых, узкоглазых, черноволосых, - но каждый раз объявляют, что это нетипичная случайность, и как только будут опять повышены милицейские оклады, все пройдет.

Здесь все еще делят недвижимость - и кому подсыпают яд, кому отрубают голову (обычные споры хозяйствующих субъектов), - но проигравший, будучи трупом, не плачет, а тайна выигрыша охраняется как бы законом.

Здесь только две горячие точки - зоопарк и союз писателей. Кому возглавить заключенных животных? И как приучить разномыслящих кудесников слова питаться объедками из одного корыта? (Разномыслие, кто не знает, касается популярного стишка; одни предпочитают политкорректный вариант: лицо еврейской национальности по веревочке бежит, - а другие напирают на рифму; но запах со дна корыта и сладок, и приятен; кроме того, есть специальные персонажи - вхожие в Смольный; они за эту вхожесть повенчают с лягушкою хоть кого.)

В общем, почти что пастораль. Только от одного эпизода повеяло большим современным стилем. Это когда на как бы суде над членами группировки Шульц-88 (кто такой Шульц - понятия не имею, а цифрой, говорят, зашифрован Гитлер; славные, должно быть, ребята) главный обвиняемый: требую, чеканит, очной ставки с экспертом, который усмотрел в наших лозунгах и действиях не одну лишь патриотическую невинность! Ему говорят: вы же знаете, что эксперт - Николай Гиренко - убит, причем, по совпадению, тоже патриотами; по совпадению же - в аккурат как только усмотрел. А этот, значит, 88-й Шульц в ответ: меня не касается! по закону, он обязан ответить на мои вопросы! подать Гиренко сюда! Или назначайте новую экспертизу, а эту - в мусоропровод. Правовое или нет наше поле, в конце-то концов?

Угадайте, чью сторону взял прокурор. Правильно.

Сочельник, вечер. Шлепаю по грязному тротуару (не Хельсинки) темной улицы (не Стокгольм), подбиваю сальдо городского года. Вот Гиренко убит. И пятилетняя таджикская девочка. И еще кое-кто.

Зато устранен Размыв.

Многие, подобно мне, станут с 1-го января заметно бедней (транспорт и коммунальные тарифы).

Зато голова свободней: хотя бы за счет местного радио и пресловутого Пятого телеканала. Пошлость такого высокого напряжения: не включай - убьет! Да и центральные не отстают.

Новая Голландия погорела. Но зато, без сомнения, теперь-то войдет в рыночную экономику и, более того, станет демилитаризованной зоной.

Короче, все ничего.

Ничего ничему ничем ни о чем.

Удачи в Новом году! Она всем нам очень понадобится.

17/1/2005

Утешение

Ну, с новым счастьем. Оно же не в деньгах.

Вся эта истерика-неразбериха вокруг замены поблажек на подачки скоро уляжется. Саботаж угробит реформу с удовольствием - как бы вернет отнятый было шиш, но уже без масла, - и не все ли, в сущности, равно? Кто умел протянуть месяц на две тысячи деревянных - не сразу отдаст концы и на полуторах.