Древо Мира Грез - Оленик Виктория

Пока Линд нервно постукивал пальцами по камню, разыскивая подсказки, я изучила стену лучше. Участок стены выделялся из всей пещеры тем, что на нем не было никаких рисунков. Я провела рукой по шероховатому камню, но ничего не обнаружила. И только когда опускала руку, обнаружила, что на соседнем рисунке есть какое-то углубление. Присмотревшись, я радостно ойкнула. Я знала!

— Линд, здесь такое же углубление! — Линд не понял, и пришлось объяснять: — Для медальона!

— Для медальона? — парень нахмурился и, вытащив из кармана медальон, прислонил его к углублению. Как и в прошлый раз, дверь появилась не сразу, но появилась! Линд дотронулся до льда и хитро улыбнулся.

Стеллажи с книгами — много, много книг. Красные, синие, черные переплеты… Огромные фолианты, мелкие, обычного размера… Золотые буквы, серебряные — все незнакомые и древние.

Линд бродил среди книг с лицом писателя, который попал в мир, им же и созданный. Он брал книгу, но не успевал открыть ее, как его внимание привлекала другая книга.

Я поставила фонарь на почти свободную полку и взяла наугад несколько книг. Даже держать их было приятно — в тканевой обложке, с выбитыми золотом буквами. Я не поняла ни слова из древнеэльнолвского названия, но картинки мне понравились. Пролистав книги, я поставила их на полку.

Это выходит, сюда ведет лабиринт? Ряд за рядом — сколько книг! Еще один лабиринт, не меньше. Страшно подумать, сколько знаний здесь хранится… За одну такую книгу любой Исследователь пройдет огонь и нырнет в воду, преодолеет Дикие Земли и потеряет душу в Лесу Немертвых[54].

Линд захлопнул книгу как раз тогда, когда я прикидывала, сколько можно выручить за толстый фолиант. Это ж можно построить целый замок, выкупить Совет Сенерингола вместе со всеми его председателями и за отдельную плату обозвать нашего учителя растардом! От резкого звука я аж подпрыгнула, зато все неблагородные и недостойные мысли выветрились из головы.

— Вряд ли Край ходит сюда просвещаться, — очень мудро заметил черноволосый и быстро пошел вперед. Я спохватилась только тогда, когда Линд остановился на перепутье из стеллажей и оглянулся: — Ты идешь?

Я быстро вернула последнюю книгу на полку и, прихватив фонарь, поспешила за Линдом.

Поначалу мы заплутали в лабиринте, пару раз даже вернулись к тому месту, с которого начали движение, повздыхали над веревкой, уходящей в полупрозрачную стену, и начали все снова. На одной из полок перед нами открылась замечательная сцена: кучка мышей, с удовольствием обгрызающих большую книгу. Увидев нас, все хвостатые замерли, потом переглянулись и с писком разбежались, кто куда. Надзиратели (или даже сам Создатель) избавили нас от других приключений, и, в конце концов, мы обнаружили стрелки на шкафах, указывающие направление. По ним и пошли.

Стрелки привели нас в большую круглую залу. Колонны поддерживали высокий сводчатый потолок, разрисованный птицами и сценками из жизни эльнолвов. Высокие и очень красивые люди сплетали огненные и лунные узоры, исцеляли деревья и птиц, заставляли реки течь вспять, создавали маленькие звезды, обращали врагов в панику, что-то проповедовали толпе, лечили людей… Весь потолок был поделен на девять кругов, и в каждом — своя сценка, свой род. Анари, Силия, Таури, Акви, Эленви, Дагори, Стария, Рани…

— А это, видимо, ваш дар, — Линд указал на один из центральных кругов, где девушка в голубом платье стояла на границе дня и ночи. Мир дня, окрашенный в зеленые тона, находился сверху — четкий и яркий. Краски ночного мира были фиолетовыми и будто туманными. В руках девушка держала ветку дерева, с этой ветки вниз падали звезды и опускались на крону большого дерева, у которого вместо листьев были звезды. Я с внутренней гордостью отметила, что сценка моего рода была одной из самых красивых и загадочных, но прыгать от радости и хвастаться не стала. Просто кивнула.

— Основательница рода. Одна из девяти оставшихся, — тихо пояснила фейка. — Целитель был ее сыном.

— Серьезно? — оживилась я. — А ты откуда знаешь?

Дзинь отвернулась и пожала плечами.

— Просто знаю.

Какие, интересно, еще секреты хранит мой род? Я вздохнула и отвела взгляд от потолка. Толку-то мне от прошлого: если я умру, так мне будет уже все равно, кто из нашего рода, а кто на огонек зашел. Тем более, что Великие разделились уже после Целителя, до этого был единый род.

В центре зала стояло что-то большое — не то камень, не то стол. Девять колонн шли по кругу, а на стенах сверкали золотом надписи: «За чистоту крови!», «Во имя наших предков», «Ради нового мира». Самая крупная надпись возмутила меня до глубины души: «С благословления эльнолвов станем равными Создателю и изменим этот мир.»

— Движение чистой крови! — с презрением выплюнула я. Опять эти «чистокровники», пропасть бы их! «С благословления эльнолвов…»! Знали бы эльнолвы, чем будут заниматься их потомки, так с горя перевешались бы!

— Нет, боюсь, что хуже… «Чистокровники» здесь бы все вместе не уместились, — задумчиво пробормотал Линд. Я вспомнила листочек, который мы нашли в библиотеке, и поняла, что Линд прав: такое количество людей сюда не влезло бы точно, разве что спрессовать их с четырех сторон и загружать порциями, складывая одного на другого.

— Ну, если их хорошенько упихать… — поддержала мои мысли фейка, но замолчала под укоризненным взглядом Линда.

— Орден Свиты? — подумав, выдавила я. Линд кивнул.

— Видимо, Форлин проклинал Орден не случайно. Могу даже предположить, что он поставил блок на вход, но кто-то разгадал заклинание. Однако Орден уничтожен, — Линд прищурился. — При этом их логово не было раскрыто… Весс?

— Да?

— Ты понимаешь, что это значит?

Я покачала головой, и Линд резко от меня отвернулся.

— Это значит, что Совет не смог найти всех, и кто-то возродил Орден. И именно Орден как-то связан с эпидемией, потому что последняя смерть, — Линд замялся, но нашел в себе силы продолжить, — она была как раз перед тем, как участники Ордена предстали перед Советом.

— Думаешь, Орден виноват? — фейка взлетела и зависла перед надписью.

— Кто-то из них. Но кто? — Линд потер лоб и стремительно пошел к центру зала. — Нам нужны списки. Нового Ордена.

— Почему не старого? — я тоже подошла к центру. Камень-стол оказался подставкой для увесистой книги.

— Те, кто виноват, отречены, а значит, у них нет силы, — Линд серьезно посмотрел на меня и открыл книгу. — Они не могли повторить трюк сами.

Линд не слишком меня убедил, но я махнула рукой и кивком указала на книгу.