Заговор Моцарта - Скотт Мариани

После напряженного рабочего дня Филипп Арагон очень устал. Надо было приготовить четыре важных выступления, просмотреть груды папок и отчетов. Его секретарь, Адриен Лакан, оставил целую кипу писем, их требовалось проверить и подписать — на одно это ушло полдня. Филипп сварил себе чашку органического какао со щепоткой корицы, пожелал охранникам спокойной ночи и отправился по винтовой лестнице наверх, в свои личные апартаменты.

Электронная система охраны включилась, едва Арагон закрыл за собой бронированную дверь. Сняв туфли, он надел мягкие тапочки и прошел в гостиную. По крайней мере, здесь можно побыть в покое и одиночестве. Арагон старался не думать о вооруженных людях, сидевших в приемной и разгуливающих по саду. Дом становился все больше похож на крепость — в основном усилиями Колетт. После взрыва в шале она очень беспокоилась о безопасности мужа. Возможно, Колетт права, но очень уж неуютно жить, постоянно оглядываясь через плечо. Арагон знал, что жене тоже приходится несладко, и был рад возможности отправить ее во Флориду на свадьбу двоюродной сестры — заодно и отдохнет немного.

Арагон побродил по гостиной, потягивая какао. Он слишком устал, чтобы думать, но спать пока не хотелось. Из ряда компакт-дисков на полке он выбрал сольные сюиты Баха для виолончели в исполнении Миши Майского. Из динамиков полились мягкие, успокаивающие звуки струн. Арагон сидел в кресле с закрытыми глазами, тихонько постукивая пальцами по подлокотнику в такт музыке. К сожалению, Филипп был не из тех, кто может просто так сидеть и ни о чем не думать. Не пойти ли в кабинет? Включить компьютер, проверить, не прислала ли Колетт письмо из Штатов… Нет, дело кончится тем, что он снова начнет шлифовать тексты своих выступлений. Работа подождет до утра.

Сквозь стеклянные двери, ведущие в оранжерею на крыше, падал лунный свет, отбрасывая длинные тени. Оранжерея была любимым местом Арагона, и он очень гордился ее дизайном. Здесь, под большим стеклянным куполом, в кругу каменных колонн росли цветы и кустарники, пахло землей и зеленью, негромко журчал фонтанчик.

Ночь выдалась ясная и тихая, небо было усыпано звездами. Арагону захотелось посмотреть на Сатурн. Он натянул поверх рубашки джемпер и вышел в сад, наслаждаясь его тишиной и великолепием. По нажатию кнопки на пульте у двери тихонько вздохнул гидравлический привод, и часть стеклянного купола поползла в сторону. Из открытого окна подуло холодным ветром.

Арагон подошел к телескопу-рефрактору с электронным управлением и ввел координаты Сатурна. Зажужжал механизм привода, и телескоп нацелился в указанную точку неба. Филипп снял крышку с линзы и посмотрел в окуляр: окруженная кольцами планета выглядела фантастически — он с детства любил на нее смотреть и никогда не переставал ей удивляться.

Внезапно в основание черепа что-то больно ударило. Ошеломленный и недоумевающий Арагон отшатнулся от телескопа. Сильный удар по ногам заставил упасть на пол, между лопатками воткнулось колено, прижимая Арагона к холодным каменным плитам. В затылок уперлось что-то твердое.

— Только пикни, и ты покойник, — произнес прямо в ухо спокойный тихий голос.

Арагон был беспомощен. Он попытался перевернуться на бок и разглядеть нападающего: сквозь прорези лыжной маски смотрели непроницаемые глаза. Лунный свет поблескивал на дуле пистолета.

ГЛАВА 52

— Ты кто такой? — спросил ошеломленный Арагон, тяжело дыша от испуга.

Незнакомец привел его обратно в гостиную и заставил сесть в кресло. Сначала Арагон подумал, что к нему подослали наемного убийцу. Тогда почему он сразу не убил, а положил пистолет в кобуру? Да еще и маску снял… Зачем убийце показывать лицо?

Арагон поморщился от боли в шее и потер плечо.

Бен сел в кресло напротив, между ними поблескивал лакировкой журнальный столик из сосны.

— Мне нужна ваша помощь.

Арагон изумился.

— Вы ворвались в мой дом и приставили мне пистолет к затылку… чтобы попросить о помощи?

— Так получилось.

— Обычно за помощью обращаются ко мне в офис, — заметил Арагон.

Бен улыбнулся. Смелый парень, этот политик. Молодец.

— Выслушайте меня и тогда поймете, почему я не мог обратиться к вам в офисе.

Арагон нахмурился.

— Боюсь, мне не хочется вас выслушивать.

— А я боюсь, что у вас нет выбора, — ответил Бен.

— Вам это с рук не сойдет. В комнате установлены видеокамеры, и все происходящее сейчас записывается.

— Нет, — возразил Бен. — Это единственный уголок, где вы еще можете уединиться. Он вам слишком дорог, чтобы позволить охране установить здесь камеры.

— Как вы сумели пробраться мимо охраны?

— Не важно, — отмахнулся Бен. — Помогите мне, и тогда я помогу вам.

Арагон засмеялся.

— Чем вы собираетесь мне помочь?

— Я назову вам убийц Базена.

Арагон перестал смеяться и побледнел.

— Убийц Роже Базена?

Бен кивнул.

— Убийц вашего друга и наставника.

Арагон замолчал.

— Его не убивали, — тихо сказал он наконец. — Роже погиб в автокатастрофе.

— Обычно политики прекрасно умеют врать. У вас это плохо получается.

— Мои люди провели расследование, — настаивал Арагон. — Ничего подозрительного не нашли. Это был несчастный случай.

— По-моему, вы в это не верите, — возразил Бен. — Про взрыв в шале я тоже слышал. По-вашему, еще один несчастный случай?

— Откуда вы все знаете?

— Я всегда изучаю того, за кем охочусь, — объяснил Бен.

Арагон вспотел и перестал спорить.

— Так что же вы хотели мне рассказать?

Бен подошел к бару на другом конце комнаты, бесшумно ступая по деревянному полу подошвами черных армейских ботинок.

— Выпить не хотите? — предложил он. — Чего-нибудь покрепче какао?

Арагона посетила мысль о бегстве.

— Даже не думайте, — предупредил Бен. — Вы и до двери добежать не успеете.

Политик со вздохом откинулся на спинку кресла.

— Налейте мне арманьяка.

Бен налил в один стакан двойную порцию бренди, в другой — тройную порцию виски восемнадцатилетней выдержки. Он передал Арагону бренди и уселся в кресло.

— История долгая, — сказал Бен. — И начну я с самого начала.

Бледные щеки Арагона немного порозовели. Он поставил стакан перед собой на столик и скрестил руки на груди, хмуро и недоверчиво глядя на незнакомца.

— В январе прошлого года мой друг случайно увидел то, что видеть не следовало, — начал Бен. — За это его убили, а улики оказались в руках другого человека — его сестры. Возможно, вы о ней слышали. Ее зовут Ли Ллуэллин, она оперная певица.

Арагон кивнул.

— Я знаю, кто такая Ли Ллуэллин.

Бен подробно рассказал всю историю — на это ушло немало времени. Арагон внимательно слушал.

— Ее убили? — тихо спросил он.

Бен молча кивнул.

— Но в новостях ничего не передавали об убийстве.

— Еще передадут, — ответил Бен. — Произойдет очередной так называемый несчастный случай, или объявят о ее исчезновении.

Арагон задумался.

— Если вы говорите правду, то я вам очень сочувствую. Однако вы не предъявили никаких доказательств и ничего не сказали о Роже.

— Как раз собирался рассказать. Оливера убили за то, что он случайно увидел казнь вашего друга.

— Вы, кажется, упоминали какие-то улики?

Бен кивнул.

— Оливер снял все на камеру в телефоне и переписал файл на компакт-диск.

— И где же этот диск?

— Его уничтожили, — объяснил Бен.

— То есть показать его мне вы не можете? Очень удобное доказательство.

— Разрешите воспользоваться вашим компьютером? — спросил Бен, кивая на дверь в кабинет.

— Зачем вам компьютер, если нечего показать?

Бен провел Арагона в темный кабинет. Ноутбук на столе мгновенно ожил.

— Что вы делаете? — изумился Арагон.

— Проверяю свой почтовый ящик, — ответил Бен.

— При чем здесь ваш почтовый ящик?

Бен пропустил вопрос мимо ушей. В ящике было только одно сообщение — то самое, которое он отправил самому себе из интернет-кафе Кристы Флейг. Тогда он подумал об этом мимоходом и послал сообщение на всякий случай. В общем-то, не хотел посылать, лень было. Теперь оказалось, что ничего лучше он и придумать не мог.

Бен щелкнул по огромному приложенному к сообщению файлу — мощный компьютер последней модели загрузил его за пять секунд.

— Что это? — поинтересовался Арагон.

— Сейчас увидите.

Арагон сел. Бен подвинул к нему стакан бренди.

— Выпейте, вам не помешает.

Он отошел от стола и сел в кресло в уголке, потягивая виски.

Когда видеозапись подошла к концу, стакан Арагона опустел, а сам он сидел, свесив голову, потом внезапно поднялся.

— Меня сейчас стошнит, — сказал он и на нетвердых ногах пошел в ванную.