Соседи по планете: Птицы - Юрий Дмитриев

Яркий пример такой охраняемой территории, где зимуют птицы (по приблизительным подсчетам их тут зимой собирается до полумиллиона), — Красноводский залив на Каспийском море. По сути дела, это заповедник или заповедная территория, где зимуют лебеди и утки, фламинго и лысухи. Тут запрещена охота, и птицы чувствуют себя спокойно в этом отношении. Но есть другая опасность — суровая зима, когда тысячи птиц могут погибнуть от бескормицы: залив покрывается льдом, который закрывает птицам доступ к корму. Конечно, такое случалось и раньше. Но раньше у птиц положение было иное: массовая гибель восстанавливалась естественным путем через год-два. Сейчас количество птиц по разным причинам уменьшается — мы уже много говорили об этом, — и задача человека помогать им, спасать их в любых ситуациях. Поэтому человек не может оставаться равнодушным к беде зимующих птиц. И не остается: начиная с 1969 года, если только птицам грозит зимой беда, сотни людей приходят им на помощь.

Есть охраняемые территории (помимо заповедников и национальных парков) в других странах, есть места зимовок, которые взяты под охрану.

А так как птицы часто существа «международные», то и проблема их спасения приобретает интернациональный характер. Передовые ученые всего мира сотрудничают друг с другом в этом вопросе, заключаются межправительственные соглашения. В частности, СССР заключил соглашение об охране перелетных птиц с Японией, США и некоторыми другими странами.

Все эти и другие, не перечисленные тут меры уже дают некоторые результаты. Так, благодаря отведению значительной территории, где птицы тщательно охранялись, спасен в США лебедь-трубач. Он был почти полностью истреблен из-за своего прекрасного оперения. В 1933 году насчитывалось всего семьдесят три птицы. В 1935 году территорию, где оставались еще лебеди-трубачи, взяли под охрану, и через двадцать с небольшим лет лебеди настолько размножились, что стало возможным переселить их в другие места, где, конечно, они тоже охранялись. Сейчас, по оценке специалистов, в США и Канаде живет не менее 5 тысяч этих красивых — некоторые люди считают даже самых красивых в мире — птиц.

Впрочем, о красоте птиц спорить трудно. Многие уверены, например, что самая красивая среди водоплавающих — каролинская утка. Точнее, селезень каролинской утки. Однако это не спасло ее от уничтожения. Даже наоборот — способствовало: очень уж многим нравились ее перья. Да и мясо каролинской утки было очень вкусным. В результате к началу нашего века каролинскую утку почти полностью истребили. Однако для спасения каролинской утки не требовалось таких мер, как для спасения лебедя-трубача: чтобы сохранить птицу, достаточно было запретить охоту на нее. Это дало свои положительные результаты: через четыре десятилетия они уже стали довольно обычными птицами. Правда, они и сейчас нуждаются в заботе человека, но уже несколько иной: эти утки, как и гоголи, о которых мы уже говорили, гнездятся в дуплах деревьев. Подходящих дуплистых деревьев не так уж много, и это влияет на численность каролинских уток. Поэтому, чтобы сохранить этих птиц, люди устраивают для них искусственные гнездовья.

Большую роль в сохранении птиц играют заповедники. Это не просто охраняемая территория — это и лаборатория по изучению жизни животных, это и «эталоны природы», как назвал их один из энтузиастов охраны природы в России, профессор Г. А. Кожевников.

Ведь человек, даже если и не вмешивается непосредственно в жизнь леса или другого природного сообщества, так или иначе влияет на него и его обитателей. (Изменение среды, загрязнение воздуха, воды, прокладка дорог, рубка леса, сбор лекарственных трав, охота, даже обычный туризм — все влияет на лес и его обитателей.) Биологи изучают поведение и жизнь животных в различных условиях. А изучив животных и их поведение в зоопарках, например, или на территориях, где животные подвергаются воздействиям так называемых антропогенных факторов, то есть испытывают на себе результаты различной деятельности человека, надо сравнить с поведением животных, которые находятся в обстановке, где не чувствуется влияние человека. Но где же взять таких животных, если человек действует всюду — в пустыне и тайге, в степях и на Крайнем Севере?

И вот для этого создаются «эталонные заповедники», где жизнь природы протекает безо всякого вмешательства человека.

Есть и другие заповедники, их цель — сохранение диких животных.

История одного из них очень показательна.

В самом начале 1919 года в Москву из осажденной тогда белогвардейцами Астрахани прибыл Николай Николаевич Подъяпольский — просветитель, общественный деятель, горячий защитник природы. Он сразу пришел к наркому просвещения Анатолию Васильевичу Луначарскому, с которым был знаком еще до революции, а на другой день Анатолий Васильевич рассказывал уже Владимиру Ильичу Ленину о своем госте, о том, как он добирался из окруженной Астрахани до Москвы, а главное, о документе, который привез с собой Подъяпольский, — о плане учреждения заповедника в дельте Волги. План рассматривался Астраханским губисполкомом и был одобрен.

16 января Владимир Ильич принял?. Н. Подъяпольского.

Природные богатства в дельте Волги были огромными, и казалось, исчерпать их невозможно. И люди не задумывались о том, что всему может прийти конец, — они ловили птиц во время линьки, беспомощных уток загоняли в сети по 1000–1500 штук за один раз, собирали птичьи яйца и отправляли их на мыловаренные заводы, по заказу французских фирм добывали перья белых цапель, ради этого уничтожая удивительную птицу. Истребляли не только птиц, но и зверей и рыб.

Обо всем этом Подъяпольский рассказал В. И. Ленину.

Выслушав Подъяпольского, Владимир Ильич сказал:

— Дело охраны природы имеет значение не только для Астраханского края, но и для всей республики, и я придаю ему срочное значение.

Шел январь 1919 года — самого трудного года в жизни молодой Советской Республики. Но Ленин считал, что охрана природы — не только своевременное, но и срочное дело.

Вскоре был учрежден Астраханский заповедник. Теперь он носит имя Ленина. В нем живут, останавливаются на отдых и кормежку во время перелетов сотни тысяч птиц. Благодаря заповеднику многие из них спасены.

Мы уже говорили о заповеднике, где сохранились гаги, дающие очень ценный пух. Это Кандалакшский, на севере нашей страны. В других заповедниках сохраняются водоплавающие птицы. Есть заповедники, где сохраняются степные птицы — фазаны, цесарки. Птиц там не только сохраняют — созданные человеком условия помогают птицам активно размножаться, и человек получил возможность расселять некоторых из них в другие районы, где эти птицы когда-то жили, но по тем или иным причинам исчезли.

Есть еще один вид спасения птиц — это содержание и разведение их в неволе, в зоопарках. Спасение таким образом редких млекопитающих уже дало значительные результаты. С птицами работа только начинается. Но о том, что такое возможно, свидетельствует спасение гавайской казарки.

Эта красивая и не совсем обычная птица жила лишь в одном месте на земном шаре — на Гавайских островах. Местные жители, а затем команды заходивших сюда китобойных судов активно охотились на эту птицу (китобои, например, набивали убитыми казарками огромные бочки, запасая мясо впрок).

Затем появились переселенцы. Они тоже охотились на казарок. Кроме того, вместе с переселенцами появились козы, свиньи, кошки, собаки, мангусты. А так как казарки устраивали гнезда на земле, то яйца и птенцы их оказывались легкой добычей кошек или собак или просто гибли под копытами коз или свиней. И вот к началу XX века птица эта почти исчезла на островах, а стало быть, исчезла вообще (ведь нигде больше она не водилась!). Оставалось лишь несколько казарок в неволе. И только тогда люди спохватились. Но было уже поздно: все попытки спасти казарок оказались тщетными.

В 1951 году трех птиц отправили в Англию. Там ими занялся Питер Скотт — один из крупнейших орнитологов мира (кстати, сын знаменитого полярного исследователя Роберта Скотта). И вот произошло очередное маленькое чудо, сотворенное человеком, его трудом, знаниями, настойчивостью и любовью: гавайская казарка «воскресла» — она стала размножаться в неволе, причем размножаться очень активно. Через несколько лет потомство этих трех казарок достигло уже нескольких сотен.

Затем гавайскую казарку вернули на Гавайи и выпустили на волю. (Конечно, люди продолжали наблюдать за ней и тщательно охранять.) Птица начала и на воле хорошо размножаться, и сейчас можно сказать, что гавайская казарка спасена. И спасена благодаря зоопаркам. Возможно, такая же судьба будет и у некоторых других птиц, которых в природе уже не осталось или осталось очень мало и шансы на выживание там равны нулю.