Фельдшер скорой - Сергей Линник

– А никак, – ответил я, заметив Галушко, пристально смотрящего на нас. – Сейчас я должен буду доложить о нашем контакте… куда положено. Только не делайте удивленное лицо, Александр. – Я посмотрел на приближающегося Галушко. В принципе, чекист плелся за Морозовым, который о чем-то разговаривал с коротышкой в очках и с густыми бакенбардами, но на меня тоже зыркнул.

Раппопорт отряхнул несуществующие соринки с пиджака и спросил совершенно спокойно:

– А где с вами можно встретиться позже?

– В Москве, где же еще? – удивился я. – Место моего проживания – город Москва.

Все правильно понял, кивнул и пошел дальше. Как там говорят маркетологи: задача звонка на «холодную» аудиторию – не продажа, а встреча. Вот он ее и получил. Это только кажется, что Москва большая. За сущую мелочь, буквально за копейки, в киоске «Горсправки» можно получить сведения о любом гражданине. Кроме секретоносителей, наверное, и всяких вождей. Вот про Андрея Николаевича Панова – можно, я сам проверял. А я им нужен больше, чем они мне. Пусть покрутятся, попробуют предложить что-то. Или этот Сашик думал, что я сейчас ему продамся с потрохами за двести долларов?

Не помню, когда изобрели этот уреазный дыхательный тест, но сделать его можно буквально в гараже. Не бином Ньютона. Дохнул – и получил ответ, есть у тебя хеликобактер или нет. Про сам фермент я уже говорил с Афиной Степановной. Так что наши исследования уже идут. А «придумают» американцы одновременно с нами, так и не страшно. Такое бывает в науке – ученые часто идут вместе в одном направлении. Нет, отбазарюсь, даже сомнений нет.

Я глотнул кофе, сунул в рот канапе с сыром. Не успел я положить шпажку на блюдечко, как возле меня поставили тарелку и чашку с тем же напитком, что и у меня.

– Will you let me join you?

Я поднял глаза и замер. Ну ни хрена же себе! Да я популярен здесь!

– Of course, mister Salk! Please!

Английский мой, конечно, тот еще. Я неплохо пишу и читаю, хуже разговариваю, ну и совсем хреново слышу. Поэтому, если приходилось, всегда просил говорить медленно и употреблять по возможности слова попроще.

Солк, конечно, красавец. Есть такой тип людей, которые с возрастом не выглядят хуже. Понятно, что ему далеко за шестьдесят, но выглядит он на все сто. Процентов, не лет.

– Speak English? – спросил он.

– A little, mister Salk.

– The name’s Jonas, please.

Вот это поворот! Как если бы на русском он мне предложил на «ты» перейти!

– Спасибо, Джонас, я Эндрю. Извините за акцент, практики маловато. Но я могу продемонстрировать настоящий ужас. Зыс из стронг рашен эксэнт. Андерстэнд? – произнес я в лучших традициях нашей средней школы без языкового уклона. – Вы можете так говорить, если встретите грабителей в Гарлеме. Гарантирую, ваши деньги останутся с вами.

Джонас смеялся так, что опрокинул чашку с кофе. Сказал, что, вне всяких сомнений, даже самые страшные негры человека с таким акцентом не только не тронут, а вызовут ему такси за свои.

– Мой русский еще хуже, и я знаю плохо совсем, – сказал он.

Да уж, тут еще догадаться надо, что он говорит. Папа с мамой Джонаса, как оказалось, были простыми еврейскими эмигрантами (опять!), только из Польши, так что пара десятков слов в активе у него осталась.

Я попытался рассказать ему про наши изыскания. Ничего нового по сравнению с тем, что будет в «Ланцете». Да у меня просто не хватило бы словарного запаса выдать секреты, даже если захотел бы. Зато Солк пел соловьем. Как здорово, что такой молодой человек в самом начале пути оказался причастен к большому открытию. Надо только не почивать на лаврах и так далее. Я даже заподозрил было, что Джо-нас из прогрессивной половины человечества, но тут он бросил такой взгляд на проходящую мимо официантку, что мои подозрения мгновенно рассеялись.

А потом он и вовсе огорошил меня. В оперу пригласил. Венскую. Блин, да туда билеты стоят… А ему организаторы выдали парочку. Вот он и решил подкормить молодое дарование. В память о работе с Майклом и Анатолем, такими замечательными ребятами из России. Я тупо хлопал глазами, и тут до меня дошло, что это он про Чумакова со Смородинцевым. Блин, наверное, мне это снится. Где я, а где академики?

Ясное дело, пойду. Послушаю какую-то «Ле нотсе». Надеюсь, не засну. Пусть только попробует Галушко не пустить – я не я буду, если не упрошу Цинева послать этого деятеля на архипелаг Новая Земля искать шпионов среди белых медведей!

Договорились с Солком встретиться завтра и обсудить детали. А я пошел гулять по фуршетному залу – просто полюбоваться. И стал богаче еще на три визиточки – от какого-то мужика с испанским акцентом, немца из «Байера» и англичайника из «Глаксо». Красивые, хоть в рамочку вставляй. Буду любоваться долгими зимними вечерами.

* * *

Понятное дело, «Столыпин» в номере потребовал отчета обо всем. Я честно и сказал, что подходили такие и такие, спрашивали про исследования. А большой друг нашей страны профессор Солк пригласил меня посетить оперу. Вот буквально послезавтра вечером.

Чекист завис. Он думал, наверное, с минуту, потом, вероятно, прикинул, что секретоносителем я не являюсь, да и научники – не артисты какие-нибудь, бегают за свободой намного реже. Потому что понимают: эйфория от ста сортов колбасы пройдет, и окажется, что вокруг все занято. И ты со своим корявым инглишем мало кому нужен. Да, пробиваются, становятся лауреатами всяческих премий и прочее. Единицы. Остальные так и остаются прозябать на третьих ролях.

– Иди прямо сейчас в магазин при опере, договаривайся об аренде смокинга. – А Галушко-то оказался нормальный. Совет дельный дал.

Я помчался в оперу, меня там обмерили, дали номерок с моим заказом. Кстати, когда проходили мимо афиши, посмотрел, что дают. Оказалось, мне предложено посетить «Свадьбу Фигаро» Моцарта. Спектакль длинный, часа три с половиной. А антракт всего один. Надо будет получше выспаться, наверное.

Стоило мне вернуться, как я обнаружил, что Галушко, совершенно не стесняясь, залез в мой чемодан и теперь изучал мой блокнотик. Мне бояться нечего, там у меня исключительно сведения про австрийских коммунистов для выездной комиссии, нечитабельные заметки по докладу, да еще разговорник. К счастью, никакой крамолы. Фраз типа «Я советский гражданин и прошу предоставить мне политическое убежище» и «Не знаете, где тут можно продать сведения, составляющие государственную тайну?» там нет. Исключительно про утюги с кипятком. А самая первая – моя коронка.