БП. Между прошлым и будущим. Книга 1 - Александр Половец

Да простит мне читатель это короткое отступление, — я не мог его не сделать… И снова, от Лисицкой Галины:

«Он был совершенно исключительным — добрым, отзывчивым, щедрым человеком. Я таких больше в жизни своей не встречала. Он издал книги отца Александра Меня, принимал участие в строительстве часовни на месте убийства священника. Вдова Сергея Маргарита Федотова за те два года потеряла двух самых дорогих ей людей — сына и мужа. Она не получила никаких денег от издательства мужа («сверху» ей намекнули — «не возникать!») — очень скоро всё было варварски разграблено, чему я свидетель. Так вот, сейчас Рита Федотова на свои, на очень малые средства, экономя для себя на всем, издает великолепно исполненную серию просветительского и научного характера (благо права на нее Сергей Дубов приобрел ранее), — «Историю России и дома Романовых в мемуарах современников. XVII–XX вв.» — уже более 20 томов увидели свет. А еще — документальную серию «Народный архив. Век XX. Противостояние: Человек — Система». Издает от имени своего детища — «Фонда Сергея Дубова» — негосударственной некоммерческой организации, созданной в память о талантливом издателе и предпринимателе, погибшем от руки наемного убийцы. В задачи Фонда входит и оказание поддержки семьям журналистов и полиграфистов, ставших жертвами криминальных структур и современных войн.

Такой она человек — совесть общества, таким был и ее муж Сергей Леонидович Дубов. Светлая ему память…»

Возвращаюсь, однако, к монологу Гладилина.

— Убивали директоров крупнейших заводов, связанных с экспортом металлов, например. Эти люди, по-видимому, не шли на какие-то вещи, которых от них требовали. Они не подчинились. Гибли и журналисты, — ровным голосом, как бы зачитывая текст заявления для прессы, говорил Гладилин, — тот же Холодов из «Московского комсомольца». Холодов не был в этом списке — наверное, есть и другой, для таких, как он: журналист вышел на какие-то очень крупные дела, творимые очень сильной армейской мафией, — где-то на самом верху. И его убрали.

«…За несколько дней до гибели Холодов побывал в одной воинской части и обнаружил, что там проходят суперподготовку профессиональные убийцы… В том, что диверсия (убийство Холодова — А.П.) — дело рук профессионалов — сотрудников спецслужб — сомнений уже не остается. Вывод делается на основе анализа технических деталей взрывного устройства. «Аргументы и факты» сообщают нам… что в этот день Холодов должен был получить от сотрудника ФСК (Федеральной службы контрразведки — А.П.) компрометирующие ГРУ (Главное разведывательное управление — А.П.) документы…»

Это — из «Собеседника», номер 44 за 94-й год. Дальше автор публикации размышляет о том, кто же все-таки стоит за кулисами диверсии — ГРУ или ФСК. Столь ли важно это в контексте моих записок — право, не берусь судить. Разве что из любопытства следую за рассуждениями автора — вот еще цитата из той же статьи:

«Внимание публики было умело отведено от ФСК и приковано к ГРУ! Что могло и требоваться». И дальше: «Тут мы подходим к самому главному — кто был источником информации Дмитрия Холодова, кто давал ему материалы о военных коррупционерах, кто сообщал ему нечто о ГРУ и спецназе? …Министр обороны Грачев, человек не слишком далекий и потому прямой, не мудрствуя лукаво, в интервью «Независимой газете» так и заявил: «Дмитрия Холодова использовали как подсадную утку».

И затем автор рассказывает о загадочной гибели двух экспертов из ФСК, которые могли иметь отношение к убийству Холодова, из чего следует предположить, что организовано оно именно этой службой. Собственно, этим тезисом он и завершает свою статью, помещенную, кстати говоря, в разделе «Расследования».

Интересно все же, до каких уровней власти, до каких ее структур позволено добраться сегодня российской журналистике в своих расследованиях?..

— Сереже Мажарову 36 лет, — продолжил после минутного молчания Гладилин.

— Было… — невольно вырвалось у меня.

— Да, было. — Гладилин опять умолк. Молчал и я. — В эмиграции в Вене, — снова зазвучал голос Анатолия, — он оказался, когда ему было 17 лет. Там до сих пор проживает семья, с которой он выехал, его отец — музыкант, пианист, хорошо известный в Европе, Леонид Брумберг. То есть Сергей принадлежал, как теперь принято говорить, к еврейской эмиграции. Мажаров — фамилия его матери. Есть у него и сестра. А теперь остались два маленьких человека с искалеченными судьбами — его сын четырех лет, Алеша, Алексей… И дочь Аня — ей 6 лет. Ну, как им сообщить, что у них теперь нет отца! Этого никто не знает…

Голос в динамике сорвался.

— Сережа переехал в Париж, где начинать ему пришлось с самых низов, — после недолгой паузы заговорил Гладилин. — Никакого отношения к бывшим советским структурам, как и к так называемым «деньгам партии», ставшим основой многих успешных зарубежных бизнесов, он не имел. Первую коммерческую сделку он вообще заключил с бельгийцами. А потом, когда открыли границы, он успешно продал в Россию партию компьютеров — с этого, собственно, и начался этап его бизнеса, приведший Сергея к вершинам финансового Олимпа.

У него было несколько компаний, его московское бюро насчитывало, кажется, сотню сотрудников. А когда он увидел список и когда произошло покушение на Березовского, чья фамилия в списке предшествовала его, Мажарова, фамилии, Сергей закрыл бюро — и все эти люди потеряли работу… Он никогда не делился со мною подробностями ведения бизнеса, да я никогда и не спрашивал его о них, но было понятно, что в своих делах и связях он вышел на очень, очень высокий уровень. Повторю: в списке, который ему показали, он был на 15-м месте, всего же там было 27 имен.

— А кто шел после него? — я не мог не задать этого вопроса, хотя ответ предвидел однозначный. И, конечно, оказался прав:

— Никаких имен, следующих за ним, мне Сергей не называл… Но все предшествующие — имена тех, кого уже нет в живых, разве что за исключением Березовского — это капитаны российской промышленности, экономики, торговли. В России у Сергея была хорошая охрана, здесь же он ни от кого не прятался, жил вполне открыто. Ну, был у него охранник, он же шофер, с которым они расставались в конце рабочего дня. Вот совсем недавно, — вспоминал Анатолий, — Сергей появился на детской площадке, где я гулял с его детьми, без всякой охраны, и мы целый час играли с ними, бегали, дурачились. А охранника он на этот час отослал куда-то…

Да и вообще жил он достаточно открыто, в дом к нему часто приходили друзья. Правда, телефон его в парижском справочнике не значился, а был лишь в так называемой «красной» книге, не предназначенной для широкой публики. Следовательно, и квартирного кода его, кроме самых близких, никто знать не мог. К тому же, набравший этот код должен был появиться на телеэкране в квартире жильца, прежде чем получить возможность подняться на нужный этаж. Значит — привел убийц кто-то из своих?..