Близость - Ария Тес

Его слова, произнесенные тихим, будоражащим голосом, оставляют мурашки на моем нутре. Они путают сознание. Из-за них и его взгляда, который стал вдруг слишком интимным, я краснею и не знаю, куда себя деть.

Господи, как жарко вдруг стало…

Беру стакан, который он мне тоже наполнил дорогим виски и колой, делаю глоток. Воланд молчит. Он наблюдает за мной так…страстно, или это просто игра воображения? А может, нет? Откуда он знает мое имя?

- Откуда ты знаешь, как меня зовут? - тихо спрашиваю, но он снова игнорирует.

Отводит взгляд в сторону окна, где особенно красиво сейчас переливается Москва. И она снова не в красном, развратном платье. Рядом с этим мужчиной я и город чувствую иначе: красивой, статной женщиной в наряде от кутюр, которая знает себе цену и несет себя, как самое дорогое сокровище.

Как интересно меняется твое восприятие в зависимости от компании, да?…

- Когда-то я был на месте твоего мужа, поэтому легко могу его понять. Я тоже был ослеплен деньгами и знаю, что это такое…внезапно свалившиеся на голову блага.

- Ты тоже спортсмен?

Он издает тихий смешок и мотает головой.

- Нет. Мой максимум тогда - двадцать раз подтянуться. Я совсем из другой оперы, а нас с твоим супругом объединяет только то, что мы оба из задницы этой великой страны.

Откуда ты?…

Очень хочется узнать, но я себе не даю. Мне кажется, что это слишком личное, а мы же договорились, что не пересечем границ…

Воланд снова заговаривает через пару мгновений.

- Я не родился с платиновой ложкой во рту. На самом деле, я не родился даже с золотой. У меня самая обычная семья. Мать - учительница в начальной школе. Отец - обычный бригадир на стройке. Ничего выдающегося. Они просто люди. Если честно, временами даже ничтожные, особенно такими стали после того, как я заработал свой первый миллион. Но я не виню их за жадность. Я не виню их даже за то, что они вспоминают обо мне, только когда им нужны деньги.

- Мне жаль, - тихо шепчу, а сама удивляюсь, что он открывает мне свою душу.

Воланд переводит на меня взгляд и хмыкает.

- Не стоит. Это просто предсказуемо, и я их на самом деле не виню. Меня самого поглотили все те блага, которые слишком быстро свалились мне в руки. Я очень сильно охуел в свое время. Примерно так же, как охуел твой муж, Маргарита. Или хуже. Или чуть меньше. Я не знаю, потому что он планомерно уничтожает дорогого человека, а я уничтожал тех, на кого мне было насрать. И им тоже, скорее всего. Не думаю, что кто-то из них испытывал ко мне такие глубокие чувства, а может, и испытывал. Это уже не имеет значения. Деньги…они ослепляют. Я его не оправдываю, конечно, и он заплатит по счетам, просто пока он этого не понимает. И мне жаль. Жаль, что все так. Мне всегда грустно, когда я вижу, как люди допускают мои ошибки снова и снова, но самое главное, мне жаль, что с этим ничего нельзя сделать. Тебе, возможно, будет неприятно, но я же сказал, я не буду выбирать выражений.

- Я помню. Продолжай.

- Твоего мужа не остановить, - тихо, но твердо продолжает он, - Его ничего не остановит, а твои попытки сохранить ваши прошлые отношения - изначально были провальными. Наверно, ты много думаешь о том, что могла бы сделать? Не допустила ли ты ошибку, когда согласилась? Знаешь? Допустила, но только по отношению к себе. Ты себя поставила под удар и сделала больно. Ты сама себе нанесла травмы. А он? Он бы все равно начал тебе изменять. Просто потому, что мог. Он уже поддался соблазну, дальше было бы только хуже. Ваши отношения были обречены. Будь он сильнее, я бы сказал иначе, но будь он сильнее, мы бы здесь не сидели. Никакой ублюдок не смог бы его настроить. Золотов его настроил. Хотя нет, неверная формулировка. Он верно сыграл на его слабостях. Знал, где надавить. Знал, как правильно сказать, чтобы ему поверили.

- Ты говоришь так, будто он сделал все специально…

- А он и сделал это специально. Хочешь совсем откровенно? Я думаю, что это его личная игра в шахматы.

Не понимаю.

- Игра…в шахматы?

Воланд тихо хмыкает и кивает.

- Таким людям, как Золотов, невыносимо скучно. Они корчатся от лени и собственной ничтожности, а чтобы это все замаскировать, играют в игры, - он делает короткую паузу и добавляет жестко, - Я думаю, что вас развели, Катерина.

Он снова ставит меня в тупик, где я совсем ничего не понимаю, и даже мое имя не так сильно резонирует, точнее, я вообще не обращаю внимания, что он его откуда-то знает. Больше меня волнует его загадочное предположение…

- Что это значит?

- То и значит. Никакого сакрального смысла, только прямое его значение. Судя по тому, что ты рассказала обо всех моментах, когда он подталкивал тебя к нужному себе решению, я могу сделать только один вывод: это был развод. Ему очень сильно хотелось заставить тебя пойти на его предложение. Конечно, сначала он здорово обработал твоего мужа. Голову на отсечение даю, что там было что-то вроде: это нормально, она тебя любит и поймет, моя же поняла. Твой муж уже попал на крючок бабок и вседозволенности. Он смотрел на него и думал, что раз у его старшего товарища получается, то выйдет и у него. А потом ты сама предложила…

- Я боялась его потерять, - зачем-то оправдываюсь шепотом, в ответ на что Воланд коротко кивает.

- Да, я это понимаю. Наверно, и он понимал, что ради него ты сделаешь все что угодно, потому что любишь. Не знаю, было ли это осознанное давление или подсознательное, да и неважно это уже. Мы имеем то, что имеем. А вот тот факт, что тебя намеренно подталкивали в спину - это куда интересней.

- Интересней?

От моей растерянности Воланд немного морщится, но продолжает по-прежнему жестко.

- Ты должна понимать, кто тебя окружает, Маргарита. Ты попала к людям, которые играют такими, как ты. И они тобой сыграли, как в шахматы. Думаешь, Настя - твоя подруга? Да ни в жизни, глаза разуй. Она идет туда, куда ей скажет идти ее дражайший супруг. Она делает то, что