Невеста-наследница - Коултер Кэтрин

Поскольку погода стояла прекрасная, Синджен не торопилась возвращаться в замок. Она пустила лошадь легким галопом по пологим холмам, по лесам, где росли лиственницы, сосны, ели и березы. Синджен горстями пила воду из озера Лох-Ливен, такую холодную, что у нее немели губы. Отпустив поводья, она позволила лошади забраться в ельник, где та едва не завязла в торфяном болоте. Потом Синджен направила свою кобылу по тропинке, идущей сквозь суровые голые пустоши на восточных холмах. В конце концов, когда перед ее взором снова предстал замок Вир, она ощущала приятную усталость и радовалась, что так замечательно провела день.

Она задержала лошадь на вершине пригорка, где так недавно останавливалась вместе с Колином. Замок Вир по-прежнему казался ей сказочно прекрасным, даже более прекрасным, чем раньше, потому что теперь она чувствовала себя его частью. Она напомнила себе, что надо купить материи, чтобы сшить флаги для его четырех башен. А может быть — почему бы и нет? — она даже наймет какую-нибудь красивую молодую девушку с длинными золотыми волосами, чтобы та сидела в окошке одной из башен и на виду у всех заплетала и расплетала свои косы.

Синджен ехала и распевала песню, когда на глаза ей попался Филип, поджидавший ее возле массивных парадных дверей тюдоровского дома.

— Ну что же, мастер Филип, должна признаться, что мне пришлось изрядно за вами погоняться. Да, друг мой, на этот раз ты меня провел. Ну, ничего, погоди — увидишь, что будет, когда ты будешь гостить у меня дома, на юге Англии. Я сделаю так, чтобы ты заблудился в нашем кленовом лесу. Но в отличие от тебя я оставлю за собой след из хлебных крошек, чтобы ты мог найти дорогу домой.

— Я знал, что ты вернешься.

— Ну, разумеется — ведь я здесь живу.

Филип поддел камешек носком своего потрепанного и сбитого башмака.

— В следующий раз я не оплошаю, — сказал он. Синджен не стала притворяться, будто не поняла, что он имеет в виду. Она усмехнулась и взъерошила его густые черные волосы — точно такие же, как у его отца.

— Я нисколько не сомневаюсь, что ты постараешься не оплошать, но знаешь, Филип, у тебя ничего не получится, потому что теперь здесь мой дом. Лучше постарайся ко мне привыкнуть, а?

— Далинг права. Ты — уродина.

Синджен лежала в кровати с открытыми глазами и смотрела на темный потолок спальни. Сон не шел к ней. После того как уехал Колин, миновало уже более недели, и за все это время она не получила от него ни единой весточки. Она тревожилась; нет, она не тревожилась, а сердилась! Все комнаты в тюдоровской части замка Вир были приведены в порядок и выглядели безупречно, а ее двести фунтов были почти полностью истрачены. Хорошо бы съездить в Эдинбург, и не только для того, чтобы разыскать Колина, но и для того, чтобы достать еще денег. Люди, которые на нее работают, заслуживают того, чтобы им платили полновесными деньгами, а не обещаниями.

Плотники закончили чинить парадную лестницу и галерею для менестрелей и были готовы начать работу в северной башне, излюбленном обиталище Колина.

Можеть быть, ей лучше подождать его приезда, чтобы он сам мог следить за работой? Ну, нет, черт бы его побрал! Он не заслужил такого удовольствия. Синджен повернулась было на бок, потом перекатилась на спину и вздохнула.

Сегодня она впервые принимала гостей в качестве хозяйки замка — сосед-виконт с супругой приехали посмотреть на богатую наследницу, которая спасла лэрда от разорения.

Синджен уловила, что сказала о ней тетушка Арлет:

— Это такое бремя для всех нас, Луиза, такая обуза. Хотя эта особа и богатая наследница, она очень плохо воспитана и не имеет никакого уважения к тем, кто лучше нее. Она не обращает ни малейшего внимания на мое мнение и дерзко распоряжается всеми и вся.

Сэр Хектор Макбин поглядывал вокруг со всевозрастающим одобрением и немалым удивлением.

— Насколько я могу судить, ее распоряжения пошли дому только на пользу, Арлет. В кои-то веки здесь наконец запахло чистотой. Луиза, ты только посмотри на эту люстру! Честное слово, раньше я боялся проходить под ней, такой кошмарный был у нее вид, а теперь она вся сверкает, да и старая цепь, на которой она висела, похоже, заменена на новую.

Синджен решила, что после этой реплики ей следует появиться на сцене. Расправив складки юбки единственного оставшегося у нее платья и радушно улыбаясь, она вошла в зал.

Прием гостей прошел как нельзя лучше. Дворецкий Филпот, облаченный в новехонькую строгую черно-белую ливрею, подал к чаю пышки, выпеченные кухаркой замка Вир, самое восхитительное кушанье во всем мире. При этом Филпот был не менее величествен, чем король Георг III в дни просветлений (Георг III (1738-1820), английский король в 1760-1820 гг. Начиная с 80-х годов XVIII века периодически впадал в умопомешательство, а в 1811 г. окончательно сошел с ума, после чего страной стал править регент — принц Уэльский.) и так же бесстрастно вежлив.

У тетушки Арлет все внутри кипело. Казалось, еще немного — и она начнет брызгать слюной.

Синджен предложила ей пышку.

— Заварной крем, который готовит наша кухарка, невозможно описать словами. Не правда ли, он великолепен, тетушка?

Тетушка Арлет не нашлась, что сказать, и только молча кивнула.

Виконт и виконтесса Макбин оказались приятными людьми и, похоже, питали искреннюю симпатию к Колину. Когда они прощались, леди Луиза улыбнулась Синджен, похлопала ее по руке и тихонько сказала:

— Вы, я вижу, очень умная и практичная девушка. Знаете, в замке Вир многое может показаться весьма странным, и, конечно же, по округе ходят ужасные слухи, но я полагаю, что вы сумеете навести здесь порядок и не станете обращать внимание на всякие толки, которые, разумеется, не имеют под собой никаких оснований.

«Интересно, что она имеет в виду?» — подумала Синджен, благодаря виконтессу за любезность.

Она еще некоторое время постояла на крыльце, махая рукой уезжающим гостям. Тетушка Арлет, вновь обретя дар речи, проскрипела:

— Ты воображаешь, будто ты намного лучше всех нас. Но я уверена, что Луиза распознала, кто ты такая. Ты — выскочка, ничтожная выскочка, которая…

— Тетя Арлет, я — дочь графа. Если, по вашему мнению, это означает, что я выскочка, то вам необходимо срочно пополнить свое образование. И хватит с меня ваших обличительных речей. У меня слишком много дел, чтобы их слушать. — С этими словами она повернулась к Арлет спиной, лишив ее возможности ответить. — Далинг! Иди сюда, мое золотко, я хочу примерить на тебя новое платье.

Накануне Синджен нашла в своей постели змею: длинную, черную, отчаянно пытающуюся уползти в какое-нибудь укромное место. Сначала она моргнула, не веря своим глазам, потом улыбнулась. Бережно обернув змею вокруг своей руки, она вынесла бедную испуганную тварь наружу и выпустила ее в заросший сад.

Интересно, что Филип и Далинг предпримут сегодня ночью? Ей не пришлось долго ждать. Они повторили свой прежний, испытанный трюк с привидением. Надо сказать, это получилось у них довольно талантливо, и Синджен, с улыбкой глядя в темноту, проговорила дрожащим голосом:

— О-о, неужто это опять ты? Прошу тебя, дух, оставь меня, оставь!

Вскорости дух и впрямь убрался восвояси, и Синджен могла бы поклясться, что до нее донеслось довольное хихиканье.

Колин позвал ее сразу же, как только начал подниматься по выщербленным ступеням парадного входа:

— Джоан!

Но первыми его встретили Филип и Далинг. Далинг обняла его за бедро, крича, что Синджен противная, уродливая и злая-презлая.

В противоположность сестре Филип стоял неподвижно и молчал. Колин крепко обнял детей и спросил их, где Джоан.

— Джоан? — безучастно повторил Филип. — Ах, она. Она сразу везде. Она все делает и никому не дает передохнуть. Она ведет себя вызывающе, папа.

Подоспевшая тетушка Арлет зашипела ему в ухо, что девица, на которой ему пришлось жениться, всеми командует и все портит. Что он собирается в связи с этим предпринять?