Желтый дом. Том 2 - Александр Зиновьев

— Какой мы народ?! — возразил чей-то женский голос. — Мы — даровая рабочая сила, а не народ. Мы — рабы, только рабы в духе двадцатого века, воображающие себя самыми свободными существами за всю историю.

— А что поделаешь?

— Ничего. Положение наше подобно положению витязя в старой русской сказке, который выехал на распутье и прочитал на камне... Заметьте, прочитал! Значит, тоже был интеллигент для своего времени. И прочитал на камне следующее: поедешь прямо — голову потеряешь, поедешь направо — будешь съеден дикими зверями, поедещь налево — в огне сгоришь, а вернешься назад — вместе с конем потонешь.

— Одуреть можно! Больше шестидесяти лет после революции. Больше тридцати лет мирной жизни. А мы до сих пор живем хуже не придумаешь.

— Не отчаивайтесь! Нас диссиденты спасут.

— Оставьте эти сказки для западных идиотов. Никого, кроме себя самих, они не спасут. Видал я их и сыт ими по горло.

Под вечер, когда стало ясно, что погода испортилась надолго и всерьез, мы поплелись «домой». Мокрые. Голодные. Злые. А «дома» нас ждала новая неприятность — протек наш сарай, и спать нам в нем стало невозможно даже с точки зрения местного начальства. На время дождя нас распределили по домам. Комиссар, Костя и Иван Васильевич остались у Матренадуры. Комиссар — в горенке, а прочие — в чулане. Я, МНС, Кандидат и Дон поселились в соседнем доме в сенях. После ужина устроили общее собрание бригады. Представитель райкома сообщил, что прогноз погоды плохой, и призвал нас отнестись со всей серьезностью, проявить, проникнуться. Пообещал обеспечить спецодеждой — брезентовыми куртками с капюшоном, рукавицами, резиновыми сапогами. Это — в ближайшее время. А эти пару дней просил обойтись своими средствами. Одним словом, сказал он, битва за урожай вступает в решающую стадию.

Матренадура о Западе

Там даже газеты продают на вес. Приходишь и спрашиваешь: мол, битте-дритте, дайте три кило таймсы, пять кило франфуртыальгемайны, семь кило карьеры-деласеры. А что печатают?! Смех один. Одни объявления, что почем. И голые бабы. Что они там, голых баб не видали, что ли?! Смех, да и только!

Введение в спунологию

Какой образ жизни наяву должен вести человек, желающий стать спуном? Праведный. Но что это значит? Слово «праведный» чуждо нашей идеологии. У нас вместо в него употребляется слово «правильный». А это не одно и о же. Правильный образ жизни осуществляется по правилам, официально признанным в данном обществе и поощряемым им. А праведный есть уклонение от правильного, но — без нарушения норм правильного. Праведный образ жизни противоречит правильному образу жизни общества, но противоречит так, что общество за него не очень-то наказывает, а порой даже поощряет. Поощряет обычно молчаливо, но иногда и открыто. В чем тут дело? А в том, что праведная жизнь есть такое уклонение от правильной, которое не мешает правильной и даже ей способствует, ибо праведной жизнью живут одни, а правильной — другие. Например, если ты не женишься, не заводишь детей, не вступаешь в КПСС, не рвешься в партбюро, отказываешься становиться заведующим, не лезешь в лауреаты, довольствуешься комнатой в коммунальной квартире, не требуешь надбавки к зарплате и т.д. и т.п., это все не наказуется и молчаливо поощряется власть имущими и рвущимися к власти, ибо ты не посягаешь на их привилегии и не вступаешь с ними в конкурентную борьбу. Одного моего знакомого, который слова не может сказать без издевки над нашей жизнью, не посадили при Сталине и не трогают до сих пор, поскольку он, будучи очень талантливым человеком, не хочет защищать даже кандидатскую диссертацию и до сих пор снимает комнатушку (там, где он прописан, негде койку поставить). Его не сажают в благодарность за то, что он не становится крупным ученым и не разворачивает свой талант.

Если ты не лезешь в переполненный автобус, а топаешь пешком, не носишься по знакомым в поисках заграничных штанов, не стоишь в очереди на выставку вшивых «нонконформистов» или подонка Лизунова, если ты не... не... не... то ты даже заслужишь похвалу. Если ты не будешь тратить большие деньги на полированную мебель, а притащишь со свалки еще пригодный пружинный матрас и купишь за пятерку у соседей шкаф, который они собирались выбросить На ту же свалку, пообещав заплатить за это десятку дворнику над тобой посмеются, но с работы не уволят, в тюрьму и психушку не посадят. В старшие сотрудники не пропустят, конечно. Но ведь ты к этому и не стремишься, раз приволок тот матрас.

Если ты не будешь бурно выявлять любовь к Партии Правительству, Родине, Народу и прочим нашим благам, если не включишься в соревнование в честь, не встанешь на трудовую вахту в ту же честь и во имя, если не заявишь с трибуны, что Брежнев как писатель превзошел Толстого и Шолохова, если не... не... тебя возьмут на заметку, не пропустят в партию (а тебе это и нужно!), не изберут в партбюро (и слава Богу!), не выпустят за границу (а на кой она тебе?), не дадут премию (переживешь!)... Но пока еще не посадят за это — и это (то, что не посадят) есть величайшее благо, на которое только способно наше общество. И тебе этого вполне достаточно, ибо в тюрьме или психушке стать спуном гораздо сложнее. Чтобы стать спуном, нужен некоторый минимум свободы. Не случайно поэтому спунов не было в антагонистических обществах прошлого и нет в капиталистических странах. Не случайно поэтому спунологию открыл я, советский человек, ибо у нас впервые в истории человек стал свободен в самом полном и высоком смысле слова.

Главное — не лезь на рожон. Не ругай наш строй вслух. Не ругай наших руководителей. Поверь, это дерьмо не стоит того. Зато во сне ты можешь их свергать, судить за преступления против человечности, разоблачать их беспримерную тупость, пошлость, злобность, жадность, тщеславие. Во сне ты сможешь даже улучшать этот строй, созидать коммунизм «с человеческим лицом». И с многопартийной системой. Но вслух — ни в коем случае. И диссидента из тебя не выйдет — сразу же посадят. И с жизнью во сне расстаться придется.

Очень важно помнить еще следующее правило: не хвались своими принципами и образом жизни, не подчеркивай их и не выпячивай. Пусть другие видят и посмеиваются над тобой. А ты делай вид, будто ты от природы такой дурак. Не противопоставляй себя коллективу!!!

Подслушанные разговоры

МНС сидит с Катюшей на скамейке около сарая. Все прочие обитатели сарая ушли в клуб. Я остался — плохо себя чувствую, должно быть грипп. МНС и Катюша не знают, что я в сарае, а мне не хочется давать знать о себе и прерывать их разговор.

— Скоро вы уедете, — говорит Катюша. — Скучно будет без вас.

— Почему же скучно? — удивляется МНС. — Клуб у вас приличный. Фильмы бывают. Танцы. Лекции. Библиотека есть. Телевизор, радио.

— Все равно скучно. Фильмы ерундовые. Хороший фильм раз в год показывают. Книжки и того хуже. За хорошей книжкой очередь, несколько месяцев ждать приходится. Ребята пьют, похабничают и дерутся. Танцевать толком никто не умеет. Лишь бы потискаться. Тьфу, противно.

— Выходи замуж, заводи детей.

— Дети теперь — одни хлопоты. А за кого выходить?

— На твою долю женихов хватит.

— Хватит, да я за таких выходить не хочу. Ты же видишь, как тут живут. А я хочу хорошо жить. Чтобы все честно и чисто было. С уважением друг к другу. С открытой душой. Вот за тебя я бы пошла.

— Это еще хуже. Я эгоист. И совсем испорчен. Пью больше, чем ваши ребята.

— Если поженимся, переменишься. А я тебе хорошей женой буду. Никогда не изменю. Ухаживать за тобой буду. И книжки, какие нужно, все перечитаю. Я ведь в школе хорошо училась.

— Спасибо за добрые слова. Но ты понятия не имеешь о той среде, в которой я кручусь. Она ничуть не лучше здешней. Через год она тебя засосет так, что позабудешь про все свои намерения.

— Не позабуду, я крепкая. Я знаю, что к чему. Попробуй, сам увидишь. Не понравится — прогонишь. Я уйду, цепляться не буду. Попробуй, не пожалеешь.

Они встают со скамейки и куда-то уходят...

...А мне никто никогда не говорил таких слов. И никогда уже не скажет...

Потом появляются местные ребята. Садятся на ту же скамейку. Курят. Разговаривают. Но что это за разговор! Цинизм, пошлости, мат. А ведь они окончили восемь, а некоторые и десять классов школы. Говорят о том, что надо подкараулить бородача (это МНС) с Катькой, Катьку «отодрать», а у МНС кое-что оторвать и бросить собакам. Это не значит, что они непременно приведут свои намерения в исполнение. Это — языковая форма, в которой они осмысливают мир. Но бывает, что такие «невинные» разговорчики по пьянке претворяются в жизнь. Я понимаю Катюшу. Я бы тоже на ее месте не захотел выйти замуж за кого-нибудь из этих ребят, хотя среди них наверняка есть красивые, умные и добрые. А что поделаешь?! Подождет еще пару лет своего несуществующего «принца» и выскочит за первого подвернувшегося Ваньку. И позабудет мечты о том, чтобы все было честно, чисто и с открытой душой. И никуда от этого не денешься. Это вечно. Неужели вечно? Кошмар!