Космические волки: Омнибус - Уильям Кинг

Провожатый отступил в сторону у входа, и Анвинд взобрался по ступеням на возвышение. На одной из сторон куба обнаружилось грубое, но мгновенно узнаваемое изображение космодесантника в терминаторской силовой броне. Каменный воин сидел, положив руки на колени.

Остальное помещение оказалось таким же невзрачным, как и туннель; на отполированных стенах не имелось никаких надписей. Впрочем, одно слово всё же было высечено над резным образом терминатора:

Вожак стаи вновь посмотрел на барельеф. Символ на одном из наплечников, видимый сбоку, мог быть частью изображения рогатого черепа.

— Его звали Хрондир из Экзорцистов, верного ордена Адептус Астартес, — объявил спокойным, четким голосом человек, только что вошедший в залу. Тон новоприбывшего звучал в высшей степени самоуверенно, и сам он выглядел соответственно. Выше практического любого смертного, но ниже космодесантника; темнокожий, с резкими, точеными чертами лица и пронзительными глазами, под одним из которых обнаружилась татуировка в виде стилизованной буквы «I». Знак слегка поблескивал отраженным светом. Носил незнакомец одноцветную черную мантию, ниспадавшую с плеч тяжелого золотого доспеха, пластины которого покрывало замысловатое тиснение и витиеватые орнаменты. На поясе его висел молот с длинной рукоятью.

Годрихссон понял, что перед ним инквизитор — для Космического Волка доказательством послужила броня новоприбывшего, но о существовании Инквизиции знали только избранные, и немногие могли бы распознать её слуг по внешнему облику.

Инквизитора сопровождал другой смертный, бледнее и ниже его. Этот человек, носивший черные одеяния с серебряной каймой, оказался почти незаметным на фоне своего помпезно разряженного компаньона. Кроме того, он ничего не говорил, только время от времени поглядывал на инфопланшет.

— Я — Монтийф, а это гробница Хрондира, — продолжил инквизитор, жестом указывая на каменные стены. — Он пал здесь около трех столетий тому назад, в битве за спасение Бельтрассе, и жители планеты построили усыпальницу в его честь. С течением десятилетий катакомбы были расширены, чтобы вместить других участников сражения. Так мертвые снова оказались рядом с Хрондиром, тело которого, по местному обычаю, усажено внутри саркофага.

— Три столетия, — повторил Анвинд, по-прежнему изучавший барельеф на огромном кубе, саркофаге Хрондира. «Неужели прошло столько времени?»

— Да, — без нужды подтвердил инквизитор, который несколько секунд внимательно рассматривал Годрихссона. Затем он обернулся к гвардейцу, проводившему Волков в гробницу. — Гальверн, доложи обстановку.

— Мой господин, — тут же поклонился лакузиец, и Анвинд увидел, какое влияние над ним имеет Монтийф. — Вход полностью перекрыт обвалом, но в остальном гробница не пострадала.

— Огонь тяжелого орудия со штурмового корабля тау обрушил проход, — добавил вожак стаи. — Мои братья и я искали здесь временного убежища. Мы вернемся на поверхность, как только минует угроза.

— Если туннель заблокирован, то вы не выберетесь, — сказал инквизитор. — Это гробница, капитан, и здесь только один вход. К счастью, склеп весьма прочен и построен глубоко под землей, так что тау вряд ли сумеют нанести ему новые повреждения.

Годрихссон не стал обращать внимания на то, что Монтийф определил его звание — прочесть обозначения на наплечниках было несложно.

— Но если это гробница, что здесь делаете вы, инквизитор…?

— Инквизитор Монтийф из Ордо Маллеус, — полностью представился тот, и добавил, указывая на своего спутника. — А это дознаватель Праникс. Здесь мы для того, чтобы узнать все возможное о подвиге Хрондира и изучить врагов, повергнутых им. Вы, как боевые братья почтенного Шестого Ордена, несомненно, поймете необходимость раскрыть секреты побежденного неприятеля.

Анвинд не понимал, каким образом Монтийф собирается выяснить хоть что-то о давно сгинувшем враге, бродя по совершенно безликому склепу. Возможно, здесь как-то могли помочь странные машины и оборудование; так или иначе, вожака стаи это не заботило.

— Мы из четвертой роты, прибыли сюда сражаться с тау, — капитан вернулся к главному вопросу. — Нет ли другого пути наверх?

Невыносимо, подумал он, будет гнить в этой дыре, чувствуя, как бессмертие по капле утекает во тьму. Пагубно тусклый конец долгой жизни, полной славных битв.

— Довольно скоро вы сможете вернуться к войне против ксеносов, — ответил инквизитор. — Моя свита сейчас разрабатывает другую зацепку, но они знают о нашем местоположении и должны связаться со мной через девять дней. Найдя заваленный проход, мои люди затребуют всё необходимое, чтобы откопать нас. А до тех пор… Что ж, главную гробницу окружает огромный лабиринт туннелей, в котором нашли убежище более сотни гражданских. У них есть вода, воздух и провиант, так что вам несложно будет найти нужные припасы.

Снова хмыкнув, Годрихссон повернулся обратно к барельефу.

— Я знал его, — произнес Волк.

— Вы знали капитана Хрондира? — несмотря на свой пышный и грозный вид, Монтийф не смог сдержать удивления.

Космодесантник кивнул — пусть он и не был скьялдом, но мог удовлетворить любопытство окружающих, — и, откашлявшись, поведал свою историю.

Они сражались рядом в тонущем городе Маджоха, налево и направо рубя еретиков на подтопленных улицах. Тогда Анвинд был «кровавым когтем» и, вместе с другими молодыми братьями, отвечал на фанатичную дикость культистов собственной кровожадностью юных лет.

Разбушевавшаяся стихия грязными потоками прорывалась через осыпавшиеся стены, и точно так же волны мужчин и женщин, продавших души непроизносимым силам, бросались в атаку на Волков — из построек или из-под растущей воды.

Фенрисийцы обрезали их нити сотнями, и Годрихссон дрался в самом сердце битвы, рассекая мечом орды фанатиков, разрубая нечистую плоть и отделяя мутировавшие конечности от тел.

Для Анвинда и остальных Волков сражение за Маджоху было кровавой и медленной, многонедельной зачисткой зараженного населения. Неважно, космодесантники выслеживали врага, или враг сам нападал на них, исход всегда оказывался один.

Экзорцисты прибыли с иным заданием. Если четвертая рота рассредоточилась по городу, убивая еретиков везде, где находила их, то воины в красных доспехах двинулись через Маджоху напрямую, прорубая путь к Великому Престолу в её сердце.

Молодой Годрихссон оказался в числе Волков, привлеченных Экзорцистами для атаки на собор. Они три дня осаждали оскверненный храм, и именно там Анвинд встретил Хрондира и других терминаторов его отделения.

Они были скрытными и, по сравнению со вспыльчивыми «кровавыми когтями», сдержанными созданиями, но юноша увидел в них целеустремленных и беспощадных воинов. В промежутках между протяжными, неразборчивыми песнопениями и иными обрядами, Хрондир, который возвышался над Годрихссоном в своей терминаторской броне, немного рассказал о родном мире ордена, Изгоне.

Когда рухнула одна из стен Престола и развалились его укрепления, Экзорцисты настояли на том, чтобы отправиться внутрь в одиночку. Космическим Волкам оставалось только вернуться к основному заданию. Хотя Анвинд смотрел, как Хрондир и остальные терминаторы пересекают затопленную площадь и с боем прорываются в брешь, уже через несколько минут «кровавый коготь» вынужденно отвлекся, оказавшись по горло во врагах.

Так или иначе, в течение нескольких часов после вторжения Экзорцистов внутрь собора, воздух над районом Престола испытывал сильные возмущения, возникали и поглощались самими собой неестественные грозовые облака. Принюхиваясь, Волки на улицах Маджохи понимали, что в сердце города происходит нечто, решающее его судьбу.

А потом всё кончилось. Небо успокоилось, а Экзорцисты, выполнив свое задание, отбыли с планеты.

Фенрисийцы продолжали сражаться, но враг, лишенный поддержки того, чему сыны Изгона противостояли внутри Престола, утратил волю к сопротивлению. Космические Волки, впрочем, не щадили еретиков, и те, как могли, бились за собственные жизни, но Астартес перебили их за несколько дней.

Погружение города остановилось, паводковые воды, лишившись постоянного притока, начали застаиваться. Космодесантники оставили Маджоху в покое — или некотором его подобии. Улицы, забитые раздутыми, нечистыми телами бывших обитателей, превратились в безжизненные полузатопленные развалины.

Рассказывая, Годрихссон опустил кое-какие детали, вроде песнопений или огней в небесах. Смертный по имени Гальверн по-прежнему стоял рядом, а Волку не хотелось, чтобы гвардейца очистили за то, что он услышал вещи, которые Инквизиция предпочитала держать в секрете. Но в основном история осталась неизмененной — в той части, где говорилось о доблести Хрондира и битве, изменившей ход войны.