Плач по тем, кто остался жить - Юрьев Сергей Станиславович

20. Зайцев Владимир Михайлович, 1915 г. рождения, оперуполномоченный УНКВД, сержант госбезопасности, в органах НКВД с 1938 г.

21. Донцов-Кусков Ефим Дмитриевич, 1900 г. рождения, оперработник УНКВД по Полтавской области, младший лейтенант госбезопасности, в органах НКВД с 1921 г.».

По итогам изучения «искривлений следственной практики в УНКВД Полтавской области» было принято решение о немедленном аресте ряда следователей, допустивших это, а о части следователей решение должно было быть принято по итогам следствия над первой группой.

Часть была намечена на увольнение.

Теперь посмотрим на этих 21 сотрудника, как в итоге сложилась их дальнейшая судьба.

1. Волков арестован в 1939 году, в 1941 году приговорен к ВМН, приговор приведен в исполнение.

2. Поляков в 1939 году осужден на 10 лет лишения свободы за фабрикацию дел.

3. Титов арестован 15.10.1939. 15.02.1940 дело прекращено, освобожден.

Повторно арестован 08.10.1940. Военным трибуналом войск НКВД Харьковского округа 06.04.1941 дело направлено на доследование. Военным трибуналом войск НКВД Киевского особого военного округа 14.05.1941 приговорен к 6 годам лишения свободы.

4. Куценко 14.12.1939 г. уволен согласно ст. 38 п. «б» Положения (подразумевает арест судебными органами).

5. Федоров – данных нет.

6. Мироненко арестован 15.11.1939. Обвинение – ст. 206–17 п. «а» УК УССР. Военным трибуналом войск НКВД Харьковского округа 06.04.1941 приговорен к 10 годам лишения свободы. Президиумом Верховного Совета СССР 19.08.1942 исполнение приговора отсрочено до окончания военных действий, направлен на фронт. Далее данных о его судьбе нет.

7. Фишман – данных нет.

8. Алексеев – данных о репрессировании его нет. Умер в 1943 году на фронте.

9. Устенко пропал без вести на фронте в 1944 году.

10. Машошин – данных нет.

11. Юшканцев в 1940 году уволен по ст. 38 пункт «в» (невозможность использования на работе в Главном управлении государственной безопасности). Во время войны снова в органах, дожил до мая 1945 года.

12. Орлов – последние данные о нем относятся к декабрю 1944 года, тогда был подполковником. Данных о репрессировании его нет.

13. Берестнев уволен в декабре 1939 года «вовсе с исключением с учета согласно ст. 38 п. «в» Положения». Во время войны вновь в органах, закончил службу в 1946 году подполковником.

14. Чернявский-Ольшанецкий «в 1939 году уволен из ГБ в связи с арестом». Но, видимо, потом был освобожден, потому что закончил службу в 1946 году подполковником.

15. Левенец – данных о репрессировании нет. Последние данные о нем в октябре 1944 года, тогда он был майором.

16. Платонов – данных о репрессировании его нет. Последние сведения о нем относятся к 1945 году, тогда он был подполковником.

17. Куликовский уволен в запас в 1940 году, во время войны снова в строю, закончил службу в 1946 году, последнее звание – майор.

18. Тимченко – данных о репрессиях его нет. Последняя информация относится к июню 1945 года, когда он был капитаном.

19. Каганович – данных о репрессиях нет, закончил службу в 1950 году, полковник.

20. Зайцев перед войной служил в Дрогобычской области, пропал без вести на фронте в 1941 году.

21. Донцов-Кусков пропал без вести на фронте в 1941 году.

Итого из 21 человека есть сведения об аресте и осуждении 6 человек и увольнении из органов троих.

Хатько тоже давал показания в ходе следствия по ним.

22 июля 1939 года.

«…По установкам, даваемым бывшим начальником УНКВД Волковым, все военнослужащие, занимавшие до ареста руководящие должности в дивизии, обязательно должны быть связаны с гражданскими арестованными, причем чуть ли не открыто указывалось, что этот протокол должен быть художественно оформлен, а под этим художеством крылась липа, которую не только не пытались скрыть, а наоборот, лица, принимавшие участие в художественных оформлениях, поощрялись и даже представлялись и получали награды. Целый ряд одиночных дел, которые мне приходилось доследовать, состояли из одного протокола, в котором описывалась шпионская деятельность обвиняемых, причем вымысел в протоколах был настолько неправдоподобен, что арестованные заявляли, что за эти показания они могут быть осуждены только во внесудебном порядке, а когда их будут судить, то эти протоколы их спасут.

Фамилии арестованных по этим делам я все не помню. Могу назвать несколько: Дитковский, Дитковская, Репетило, Охрамович, Страдзе.

Из разговоров с арестованными мне известно, что такие показания они давали только после того, как их допрашивал бывший оперуполномоченный 5-го отдела Поляков, который по существу не допрашивал, а не разговаривая ни слова с арестованными, писал протокол, а если арестованный его не подписывал, бил его до потери сознания, а, вернее, до тех пор, пока он не подпишет протокол.

Как яркий пример фабрикации дел в Полтавском УНКВД служит материал, обнаруженный мною в переписке бывшего 5-го отдела, суть которого заключается в следующем.

В Полтаве при очистке ассенизаторами уборной были обнаружены негодные боеприпасы, как то: снаряды, взрыватели и прочее, которые по заключению специалистов пролежали в этой уборной свыше 15 лет и пришли в полную негодность. Волков и Куликовский использовали этот случай для создания диверсионной организации, добившись от арестованного Трегуба показаний, что он хранил эти снаряды в диверсионных целях.

В отчете об этом деле Успенскому указывалось в телеграмме, что арестованный Трегуб дал показания о наличии диверсионной группы и указал на имевшийся склад со взрывчатыми веществами, и что, проверяя эти показания, этот склад обнаружили».

ОТ АВТОРА

1. История с боеприпасами из туалета освещена в нескольких документах Полтавского УНКВД, но там указывалось, что боеприпасы не испортившиеся, а пригодные (в том числе и ручные гранаты).

2. Есть аналогичные слова и про Хатько и его подчиненных. Кроме того, про ведение им дела Галайды тоже можно много чего сказать, и про вещество Р-6, и про «шпионаж» Белова. «Вымысел в протоколе был настолько неправдоподобен, что за эти показания они могут быть осуждены только во внесудебном порядке».

Борьба с «искривлениями» Хатько вроде бы не затронула. В 1939 году он получил следующее специальное звание старшего лейтенанта госбезопасности и к тому времени уже был начальником Особого Отдела 25-й стрелковой дивизии, поднявшись с должности помощника начальника ОО.

Звание старшего лейтенанта госбезопасности имели лица, являвшиеся начальниками отделов Областного УНКВД. И даже замначальника УНКВД.

В начале Великой Отечественной войны числился начальником ОО 191-й стрелковой дивизии.

Автор не готов сказать, имело ли место замедление его служебного роста.

Часть шестая. Волховский фронт

В этой части приходится отталкиваться от минимума фактов, которые есть в распоряжении автора. Этот минимум, что Хатько являлся начальником Особого Отдела 191-й стрелковой дивизии и пропал без вести на фронте в октябре 1941 года. Указывается, что это произошло на Волховском фронте, но тут к информации следует подходить критически. Формально Волховский фронт образован впервые в декабре 1941 года, то есть явно после смерти героя.

Большинство признанных пропавшими без вести погибли при неизвестных обстоятельствах. Часть из них потом могли оказаться в партизанах, в плену, были даже самоустранившиеся от войны и занявшиеся сельским хозяйством (их обычно называли «окруженцы» или «зятьки»). Но проходили десятилетия, и становилось ясно, что пропавшие без вести не подадут весточку о себе. Иногда удавалось позднее найти что-нибудь, и летчица Лилия Литвяк перестала быть безымянной погибшей летчицей. А скелет из могилы, возле которого лежала петлица с генеральскими звездами – это командарм Ракутин, пропавший без вести в Вяземском окружении.