Военная контрразведка. Эпизоды борьбы - Анатолий Терещенко

Одновременно отделом контрразведки Смерш 34-го стрелкового корпуса 17 ноября 1944 г. было арестовано 14 человек военнослужащих, находившихся на сборно-пересыльном пункте. В отношении этих лиц имелись данные об их службе в том же батальоне и участии в борьбе против партизан, поджогах населенных пунктов и грабежах мирных жителей, в особенности на территории Греции…

Отделом контрразведки Смерш 259-й стрелковой дивизии 11 ноября 1944 г. арестовано 6 человек, ранее изменивших Родине, а затем служивших в 769-м туркестанском батальоне легионеров, в составе которого принимали участие в борьбе против греческих партизан. Также установлено, что все они, нон и другие добровольцы 789-го батальона, являлись активными карателями, проводившими грабеж мирного населения и поджоги населенных пунктов. Из материалов следствия по всем делом изменников-карателей видно, что батальоны, в которых они служили, осенью 1944 г., в ходе боевых действий были разбиты частями Красной Армии на территории Югославии. Остатки недобитых легионеров бежали с немцами, о часть их было взята в плен.

Входе следствия выявлен ряд новых изменников Родины — карателей, в отношении которых проводим дальнейшие мероприятия по розыску и аресту.

Список выявленных и арестованных изменников Родине, служивших в т. н. «туркестанском легионе», прилагаем.

Начальник Управления контрразведки Смерш

3-го Украинского фронта Генерал-лейтенант Ивашутин».

Эти предатели получили по заслугам. Одних военные трибуналы приговорили к ВМН — расстрелу, других ожидали, как правило, десятилетние сроки лагерного содержания.

Военные контрразведчики Смерш провели серию интересных операций и на территории Чечено-Ингушской АССР против немецкой агентуры и гитлеровских пособников в лице руководителей и организаторов повстанческого движения в Чечне Хасана Исраилова и Майрбека Шерипова.

Начиная войну с нашей страной, немцы, среди прочего, рассчитывали разыграть «националистическую карту». Частично это им удалось. Ряд народностей СССР, в частности, чеченцы и ингуши, фактически встали на путь массового предательства. И эти слова подтверждаются архивными данными.

Во-первых, с их стороны отмечалось массовое дезертирство. За первые три года войны из рядов РККА дезертировало около пятидесяти тыс. чеченцев и ингушей — точнее, 49 362 человек, уклонилось от призыва — 13 389, что в сумме составляло 62 751 человек.

Во-вторых, организация бандитизма. Сегодня деятельность «борцов с Советами» часто героизируется, а по сути, «повстанцы» были элементарными бандитами. Их обычная тактика — ограбить, украсть, убить, а потом скрыться при появлении милиционеров, опергрупп ГБ или воинов РККА. За период с начала войны по 1944 г. органами госбезопасности было уничтожено около двухсот банд.

В-третьих, на территории Чечено-Ингушетии произошло три крупных восстания: в конце октября 1941 г. — в Галанчожском, Шатоевском и Итум-Калинском районах, в августе 1942 г. — в Итум-Калинском и Шатоевских районах и в октябре 1942 г. — в Введенском и Чеберлоевском районах.

С приближением фронта к Кавказу немцы стали забрасывать в эти районы свою агентуру и диверсионные группы с целью максимального усиления бандитско-повстанческих формирований.

Есть смысл остановиться на совместной работе военных контрразведчиков вместе с отдельными территориальными органами НКВД Чечено-Ингушской АССР. Почему отдельными, будет сказано чуть ниже. ГУКР Смерш нужны были сведения о степени участия местного населения в оказании помощи немецким оккупантам и состоянии повстанческого движения в Чечне.

В начале 1943 г. советской военной контрразведкой был арестован резидент немецкой разведки Осман Сайднуров (агентурный псевдоним — «Губе»), получивший от руководства абвера звание оберста — полковника.

Он был выброшен с германского самолета в районе селений Аршты — Берешки Галашкинского района ЧИ АССР еще в 1942 г. вместе с четырьмя пособниками. Перед ними была поставлены следующие задачи:

— разведдеятельность;

— проведение диверсий на железнодорожном транспорте в расчете на срыв передвижения частей Красной Армии;

— формирования бандитских групп и организации восстания на Кавказе.

На допросах Губе показал» что немецкое командование требовало подбивать местное население на участие в саботаже, срывать продовольственные поставки воюющей Красной Армии, проводить теракты против местного чиновничества и военнослужащих, сеять панику и слухи.

Гитлеровцы в ответ на лояльность и помощь оккупационным властям заявляли, что дадут после войны независимость всем кавказским народам. Большое внимание уделялось влиянию на призывную молодежь для склонения её к дезертирству и пополнения банд, особенно в гористых местностях…

На одном из допросов он показал:

«Среди чеченцев и ингушей я без труда находил нужных людей, готовых предать, перейти но сторону немцев и служить им. Меня удивляло: чем недовольны эти люди? Чеченцы и ингуши при Советской власти жили зажиточно, в достатке, гораздо лучше, чем в дореволюционное время, в чем я лично убедился после 4-х с лишним месяцев нахождения на территории Чечено-Ингушетии. Чеченцы и ингуши, повторяю, ни в чем не нуждаются, что бросалось в глаза мне, вспоминавшему тяжелые условия и постоянные лишения, в которых обитала в Турции и Германии горская эмиграция.

Я не находил иного объяснения, кроме того, что этими людьми из чеченцев и ингушей, с настроениями изменническими в отношении своей Родины, руководили шкурнические соображения, желание при немцах сохранить хотя бы остатки своего благополучия, оказать услугу, в возмещение которых оккупанты им оставили бы хоть часть имеющегося скота и продуктов, землю и жилища».

25 августа 1942 г. группа обер-лейтенанта Ланге в количестве 30 человек, укомплектованная в основном чеченцами, ингушами и осетинами, десантировалась в районе селений Читки, Дачу-Борзой и Дуба-Юрт Атагинского района ЧИ АССР тоже для организации диверсионно-террористических актов и организации повстанческого движения.

Для этого руководитель группы установил связь с одним из главарей чеченских банд Хасаном Исраиловым, а также с предателем Эльмурзаевым, который, будучи начальником Старо-Юртовского райотдела НКВД, в августе 1942 г. перешел на нелегальное положение вместе с районным уполномоченным заготовительной конторы Гайтиевым и четырьмя милиционерами, забрав 8 винтовок и крупную сумму денег.