Тайна племени Бату - Людмила Стрельникова

— Не надейтесь, что мы не долетим. Я всегда мечтала парить, как птица. Не было возможности. Вы исполняете мою мечту. Вперед, мальчики, за мной! — бодрым провозгласила она и прыгнула вниз. «Мальчики» последовали за ней.

Стэлпсон смотрел на проём озадаченно: комедия, которую он ожидал увидеть, не получилась. И резко повернувшись к одному из своих молодчиков, он заорал:

— Почему летим прежним курсом?

Гарри помчался в кабину. Спустя пять минут самолет круто развернулся и полетел в неизвестном направлении.

— Вот теперь полный порядок, — удовлетворенно проговорил Стэлпсон и повернулся к пленникам. — Поговорим без посторонних, — он кивнул в сторону прыгнувших пассажиров. — Моё предложение: вы добровольно отдаёте то, что получили от племени, а взамен я дарую вам жизнь и высаживаю где-нибудь в тридцати километрах от ближайшего населённого пункта.

— А если мы не согласимся? — задал встречный вопрос Андрей.

— Придётся вас потрясти как следует. Кстати, личные вещи прошу все сдать мне, — и он указал на ящик с ручкой, который изобретатель не выпускал из рук.

— С этим ящиком я не могу расстаться, — попробовал воспротивиться изобретатель.

— Взять! — палец американца повелительно остановился на металлическом предмете.

Один из молодчиков протянул руку, но ближе, чем на полметра пальцы его не смогли приблизиться к ящику, натыкаясь на непонятную невидимую преграду. Защитное поле окутало его корпус равномерно, заключая вместе с изобретателем в один общий объем, так что пока он держал аппарат «Саж» в руках, за его судьбу можно было не беспокоиться.

Детина сделал еще несколько неудачных попыток приблизиться к ящику, но безрезультатно. Тогда Стэлпсон достал пистолет и несколько раз выстрелил в руку Андрея. Пули, издавая странное шипение при соприкосновении с полем, растворялись бесследно. Изобретатель довольно улыбнулся, а Стэлпсон изобразил недовольную гримасу.

— Да, хорошо защищены. Но я найду средства, воздействующие на вас. Сидеть будете здесь, — он указал на проход.

Андрей понял: не хотят, чтобы они видели, куда летит самолет.

— Ничего. Я из вас всё равно скоро вытрясу всё, что угодно мне, — пригрозил американец, и направился в кабину лётчиков для дальнейших распоряжений. О конечном месте приземления знал только он.

Сидя на полу, Андрей гадал, куда же их везут. Все четверо молчали, понимая, что в воздухе — они обезоружены в том смысле, что им негде спрятаться, а прыгать с высоты пять тысяч метров было рискованно: Андрей не знал, способно ли поле защитить от удара при падении с такой высоты, самортизировать удар, и поэтому решил пока занять выжидательную позицию. Вреда причинить им не могли никакого, а выбросить за борт самолета тоже бы не рискнули, потому что все секреты находились в руках экспедиции. Конечно, их могли бы взять на измор, но, во-первых, и сами охранники не выдержали бы в воздухе долгое время без еды, а пищевые припасы в самолете, как и горючее, ограничены. В любом случае они должны спуститься на землю, так что все должно было разрешиться только при посадке.

Летели часов шесть. За это время самолет преодолевает более трех тысяч километров. Андрей определил только направление движения: если вначале летели на север, то потом повернули на юг.

Молодчики Стэлпсона вели себя довольно оживлённо, что-то рассказывали друг другу, громко хохотали, некоторые спали в мягких креслах. Через некоторое время звук мотора изменился, самолет начал сбавлять скорость. Из кабины летчиков показался Стэлпсон и объявил:

— Всем приготовиться, к посадке, — затем обратился к пленникам: — Не вздумайте сразу же зарываться в землю. Высаживаемся на остров. В радиусе тысячи километров — вода. Вы не утонете, но зато умрёте от голода и нехватки пресной воды. Так что поживите лучше у нас, может, договоримся.

Небольшой остров, на который высадились пассажиры, с северной стороны имел ровную поверхность, куда и приземлился самолет, а с южной — был горист и обрывист. Скалы поднимались на высоту до двухсот метров и на них тучами сидели какие-то черные птицы.

Группа прошла к горам и остановилась у подножия, чтобы спрятаться от ветра. Ни одного кустика или дерева — морская вода да голый камень окружали людей. Птицы, очевидно, кормились только рыбой. Никаких животных, по всей вероятности, тоже на острове не водилось.

Молодчики расположились под одной из скал.

— Не правда ли — превосходное местечко? — сделав жест рукой в сторону ровной поверхности, покрытой галькой, усмехнулся Стэлпсон. — Здесь есть, куда спрятаться, но абсолютно нечего есть. Мясо и яйца этих птиц столь отвратительны, что любой уважающий себя человек согласится скорее умереть от голода, чем питаться такой пакостью. Так что питание будет зависеть полностью от меня. Завтра я улечу на материк, чтобы пополнить наши скудные запасы. Надеюсь, вы достаточно разумны и не собираетесь умереть от голода. Я предлагаю вам следующие условия: вы передаёте мне все знания, полученные от племени Бату. Каждый взамен поручает от меня по пять миллионов. Этого вполне хватит, чтобы жить прилично. Желающие могут со мной сотрудничать, — он многозначительно посмотрел на Андрея, намекая, что именно его желал бы заполучить к себе в сотрудники. — К тому же, можете получить виллу на островах Тихого или Индийского океана. Единственное мое условие — никогда не вставать мне поперёк дороги… Пока я летаю, можете подумать над моим предложением.

— А если мы не захотим отдавать знания или захотим сотрудничать с вами на равных условиях? — поинтересовался Андрей.

— Если не отдадите добровольно, погибнете голодной смертью. А уж мы найдём способы забраться за недосягаемость вашего защитного поля и забрать знания. О сотрудничестве на равных условиях не может быть и речи. Видите ли, мы не так воспитаны, чтобы мириться с равенством, более того — у нас в крови борьба с ним, так что союза не получится. Единственный вариант — подчинение. Вы все люди молодые, а жизнь удивительно прекрасна, особенно, когда в кармане много денег. Вы даже представить себе не можете, какие радости откроют для вас миллионы… А пока вы — жалкие слепцы, фанатики, увлечённые своими идеями. А получите деньги, мир раскроет перед вами свои новые стороны.

Андрей возразил:

— Не столько деньги доставляют радости, сколько труд. Праздная жизнь не может бесконечно радовать и доставлять удовольствия, в конце концов наступает скука и апатия. В этом отношении труд дарит человеку большее разнообразие и никогда не надоедающие радости открытия нового.

— Вот-вот, я и говорю, что у нас с вами идеология совершенно разная, поэтому вам лучше согласиться на первый вариант.