Завет Христа - Ульрих Хефнер

— Не хватает только мотива и заказчиков, — добавил Буковски. — Но доказательств вины достаточно.

— Как, на ваш взгляд, можно довести расследование до конца?

— Между убитыми священниками есть связь. Оба они занимались древними языками. Они были знакомы, как видно по фотографии из Интернета, где они изображены вместе с доцентом из Мюнхена и профессором археологии из Израиля. Если не учитывать убийство в церкви Виса, думаю, это дает мотив. Убийство пономаря — случайность, я уверен. Возможно, преступники надеялись найти что-то в церкви. Причетник помешал им, а потому должен был умереть.

— Что же это могло быть? — спросила директор. — Вы ведь приказали еще раз обыскать церковь.

— Не имею ни малейшего представления: мы ничего не нашли и после второго обыска, хотя проводили его тщательно, — ответил Буковски. — Это, должно быть, документ, карта сокровища — что-то, что легко спрятать.

— То есть мы должны выжидать и надеяться, что после ареста преступника у нас появятся другие сведения.

— По крайней мере, на данный момент. Но Сантини был не один. У нашего подозреваемого был сообщник.

Директор довольно улыбнулась.

— Я думаю, мы передадим данные розыска оперуполномоченным Федерального управления уголовной полиции. В конце концов, он уже несколько лет в бегах. Мы подготовим сообщение для прессы и отдадим дело коллегам. В данной ситуации это разумно и необходимо. Возможно, оперуполномоченным Федерального управления уголовной полиции повезет больше. Мы это дело не потянем.

— Я бы предпочел немного подождать, — возразил Буковски. — Наши коллеги из Франции напряженно работают над этим делом. У нас все еще нет машины, которой они воспользовались, когда совершали преступление в церкви в Висе. Не стоит слишком быстро…

— Мой дорогой коллега Буковски, — прочувствованно произнесла директор. — Вы действительно хорошо поработали, но настала пора успокоить общественность и обратиться к другим делам. Расследование дошло до той точки, где мы больше ничего не можем сделать. Пишите рапорт и отсылайте его в прокуратуру. Если появятся новые данные, мы всегда можем снова подключиться к расследованию.

Буковски знал, что не стоит ожидать от начальства поддержки. Директор права. Из Сантини ему ничего не удастся выудить, даже если того вообще смогут поймать. И Буковски глубоко сомневался в том, что личность сообщника будет когда-нибудь установлена. Тем не менее его не отпускало дурное предчувствие. Отдавать дело при том, что очень многое остается неясным, было не в его характере.

Тель-Авив, университет Бар-Илан…

Когда Том, оставив машину недалеко от кампуса, шел через обширную стоянку, на него подул свежий соленый бриз. Дыхание близкого моря пробилось сквозь выхлопные газы улиц, домов и промышленных сооружений.

Сегодня Том с самого утра позвонил декану Еруду и попросил его о встрече. Декан этому, похоже, не очень-то обрадовался: очевидно, он хотел закрыть наконец главу под названием «Рафуль». Но когда Том стал настаивать, обосновывая свое желание различными обстоятельствами в отношении проведения раскопок и задержки зарплаты, декан Еруд согласился. Он сказал, что в десять часов у него найдется полчаса, но затем он должен снова посвятить себя своим обязанностям. Институт имени Иосифа Карлбаха вводит в эксплуатацию новое компьютерное оборудование, и ему нельзя отсутствовать на этом официальном событии. «Получаса должно хватить», — подумал Том.

Современное административное здание находилось в центре территории, окруженной высокими деревьями. Том вошел внутрь. Тысячи студентов учились в этом втором по величине вузе страны. На переднем плане здесь стоял иудаизм, который должен был в сочетании с современной наукой открыть всем студентам ворота в прошлое, настоящее и будущее страны и человечества в целом. Постоянно возрастающее число студентов полностью подтверждало правоту концепции, которой придерживалось руководство университета.

Том отметился в приемной и сел на скамейку в коридоре. Ему пришлось немного подождать, пока появится декан Еруд. На ученом был черный смокинг, белая рубашка и аккуратно сидящий галстук-бабочка.

— Извините, господин Штайн, — сказал он Тому. — У меня действительно очень напряженный график. Представители прессы уже прибыли. Давайте решим все вопросы как можно быстрее.

— Меня это полностью устраивает, — согласился Том.

— Конечно, то, что произошло на раскопках, — просто ужасно. Я никак не могу в это поверить.

— Профессор Хоук и Джина Андреотти никак не замешаны в сомнительных делах, господин декан. Полиция ошибается. Я, правда, не знаю, как это можно доказать. Но за профессора я ручаюсь.

— Мне жаль, — ответил декан Еруд. — К сожалению, в чужую душу не заглянешь. Я тоже глубоко уважаю профессора как порядочного человека и прекрасного ученого. Но я не берусь подвергать сомнению результат расследований нашей полиции.

Том кивнул. Еруд откашлялся и провел его в кабинет, находившийся напротив приемной.

— Присаживайтесь. Что привело вас ко мне, господин Штайн?

— Раскопки пока что приостановлены, но мы еще не получили деньги за свою работу, — объяснил Том.

Декан Еруд поморщился.

— Но это невозможно: мы перевели зарплату всего персонала профессору Рафулю. И он закрыл договора с работниками, насколько мне известно.

Том кивнул, соглашаясь.

— К сожалению, профессор уехал.

— Да, да, к сожалению, я не знаю, где он сейчас находится. Со мной он не связывался.

— Он не говорил вам, что отправился в Германию, чтобы проанализировать свитки? — почти между прочим спросил Том.

— В Германию, говорите?

— На юг Германии, — подтвердил Том. — Я думал, вы в курсе.

Декан задумчиво рассматривал ногти.

— Он не сообщил мне, что собирается делать.

— Вы должны понять: в конце концов, речь идет о зарплате — моей и моих коллег. Жизнь нелегка, если жить без денег.

— Само собой разумеется.

— Нам задолжали двадцать тысяч долларов, — продолжал Том. — Это не маленькая сумма.

— Я понимаю, но я не знаю, как вам помочь. Мы уже закрыли смету на проведение раскопок и перевели остаток суммы. К сожалению, бюджет нашего университета невелик. Вам следовало бы обсудить этот вопрос с профессором Рафулем.

— Да я бы с радостью, если бы я только знал, как его найти.

Декан посмотрел на часы над дверью и встал.

— К сожалению, я не располагаю временем и не имею представления, где вы можете найти профессора.

— Но вы могли бы сказать мне, по крайней мере, куда профессор мог направиться. Ведь у него должны быть там знакомые.

Декан отодвинул стул.

— Мне жаль, но я не могу вам помочь. Насколько я помню, в Мюнхенском университете когда-то работал профессор древней истории. Хаим Рафуль несколько раз встречался с ним перед началом раскопок. Это где-то в Альпах.

— Возможно, вы помните, как его зовут? — спросил Том.

Профессор поспешил к двери.

— Я только знаю, что он когда-то преподавал в Мюнхенском университете, но имени его не помню.

Декан Еруд открыл дверь. Том встал, подошел к нему и протянул руку.

— Большое спасибо, господин декан, пусть вы и не смогли помочь мне.

Декан раздвинул губы в неестественной улыбке.

— Как только Рафуль объявится, я позабочусь о том, чтобы вы получили свою зарплату.

— Благодарю вас.

Том еще немного постоял в коридоре. Декан Еруд поспешил прочь. Том и не подозревал, насколько ценна та информация, которую он узнал от декана.

31

Иерусалим, Центр цифровых данных…

Рядом с горой Скопус, в кампусе университета в восточной части Иерусалима, находился еврейский Центр цифровых данных, интернет-возможности которого были гораздо выше обычных и где хранились и обрабатывались бесчисленные статьи, монографии и отчеты об исследованиях из институтов и университетов всего мира. Это был необходимый источник знаний для студентов, профессоров и научных сотрудников, которым Мошав и Яара также часто пользовались в прошлом.

После того как Том поехал на машине в Тель-Авив, Мошав и Яара тоже отправились в путь, но на такси. Жан Коломбар вновь предпочел остаться в отеле.

Информационный центр представлял собой один огромный зал, заставленный бесчисленными столами с компьютерами. В зале было немало студентов, которые сидели за мониторами или разговаривали друг с другом. Многие были одеты в черные костюмы и шляпы традиционных сионистских групп.

После проверки документов Яара и Мошав — как занимающиеся наукой археологи, они обладали правом доступа в центр — нашли свободный стол с компьютером в относительно спокойном уголке большого зала. Здесь же можно было распечатать все нужные файлы.