Политики, предатели, пророки. Новейшая история России в портретах (1985-2012) - Сергей Черняховский

Еще он в свое время успел погрозить стране гражданской войной, если будет продолжаться курс на восстановление государственного контроля за экономикой.

Еще одна «яркая идея» — войти в состав «Большой Европы» — от Лиссабона до Владивостока и с единым «шенгенским» статусом. Бред, разумеется, полный. Потому что этого не нужно той самой «малой Европе». И в силу того, что непонятно, как в этом случае отсеивать новые волны мигрантов, которые польются в Европу через юго-восточные границы России. И в силу того, что и в самой России найдется заметное количество людей, которые польются в рамках этого «большого Шенгена» на заработки в Германию и Францию. И если тридцать лет назад принято было считать, что «железный занавес» — это творение СССР, то сегодня видно, кто не хочет создавать безвизовый режим на границе.

И еще одна, не менее бредовая идея — вхождение в зону евро. ЕС как раз мало забот с экономиками Греции, Португалии, Италии и им подобных. Они просто ждут того, чтобы выдать россиянам вместо рублей евро. Желательно — по курсу один к одному. И затем оплачивать все социальные обязательства российского государства. А еще — дотировать ее сельское хозяйство так, как они дотируют свое.

Прохоров выводит желательность «евроизации» рубля тем, что кроме сырьевых ресурсов он ничем не обеспечен. Вообще спорно, такое обеспечение — это хорошо или плохо. Если на то пошло, доллар и этим не обеспечен в сегодняшней ситуации и при своей сегодняшней эмиссии. Но допустим, что это плохо — с какой стати банкам Евросоюза менять России этот не обеспеченный рубль на свой обеспеченный евро?.. Разве что на вхождение в число акционеров сырьевых кампаний. То есть — за долю в их собственности. И, разумеется, контрольную.

То есть это бред в первую очередь потому, что это нереализуемо — по названным и неназванным в данном случае причинам.

Строго говоря, когда Прохоров что-либо говорил на политические темы, всегда создавалось впечатление, что он сам не понимает что говорит — и что не он сам придумывает то, что он говорит.

И самое главное, что эти планы и цели предлагаются даже не для того, чтобы их реализовывать. А чтобы всех заставить о них говорить. И тем самым, поставить в центр обсуждений Прохорова и его несуществующую партию. Повысить их упоминаемость. И повторить своего рода «эффект Жириновского»: предложить на обсуждение клоунаду. Только в другом идеологическом векторе.

Роль Прохорова в этом сценарии — роль циркового «коверного», потешающего публику. Смех положительная эмоция. И клоун — привлекает внимание.

Бухгалтер

Дискуссия Кудрина с Путиным во время прямой линии, и то, что ему не только предоставили возможность задавать вопросы, но и излагать свою позицию, причем беря слово неоднократно — стала трактоваться как презентация Кудрина в качестве альтернативы Медведеву и первого кандидата на пост премьер-министра.

При этом существуют три трактовки смыслов такой презентации. Первая — Кудрин действительно готовится к этой должности, а общество — к его новой роли.

Вторая — Кудрин является инструментом давления на Медведева, напоминанием ему, что реальная замена ему существует, — и используется как средство «принуждения к миру», к тому, чтобы крыло Медведева в правительстве перестало сопротивляться курсу Путина, сосредоточилось на исполнении инаугурационных Указов, а не на раздаче государственных предприятий близким им бизнес-группам и рыночной идеологизации экономики. Занялось налаживанием производства (чего они не умеют и не хотят делать в принципе), а не борьбой с курением, промиллями, переводами тех или иных стрелок и борьбой с российским образованием и наукой.

Третья — презентация Кудрина является неким ответам производственно-этатистскому крылу элиты, требующему отставки Медведева. Предупреждением — в случае ухода Медведева смена нынешнего правительства может обернуться успехом кандидата еще более рыночного крыла. Причем если Медведев личной прочной опоры на реакционные финансовые кланы не имеет, последние поддерживают его лишь в противовес Путину, то Кудрин для этих групп более органичен, и его премьерство выгодно им и не выгодно этатистам в большей степени, чем сохранение нынешнего кабинета.

С точки зрения второй трактовки, давления на Медведева — это тоже имеет значение. Отставка Медведева при замене его на бывшего министра финансов не вызовет впечатления «левого поворота» и за нынешнего премьера не вступятся ни рыночные кланы, ни, тем более, производственно-этатистское крыло, и он окажется без союзников в борьбе за свои позиции.

Другое дело, что Кудрин выполнить те же инаугурационные Указы тоже не сможет просто в силу своей ментальности и экономических подходов. И к решению этой задачи годится еще меньше, чем Медведев. Чтобы выполнить эти Указы — нужен человек с умениями управляющего-организатора: наподобие Орджоникидзе, Косыгина, Устинова — некое современное издание типажа сталинских наркомов-производственников. Способные поставить в премьерском кабинете раскладную кровать и сказать — спать буду здесь, пока работу не налажу.

Медведев так не может, у него другой тип — он администратор. Его амплуа — писать правила, заслушивать отчеты и выполнять отдельные поручения руководства. Но Кудрин — тем более этого не может. Его тип — финансист, казначей. Его умения — распределять потоки, фиксировать баланс и не допускать переходов. Первый может быть царским стольником, второй — хранителем казны. При этом первый — далек от умений Меньшикова. А второй — от распорядительности Кольбера.

Все то, что Кудрин говорил на прямой линии о том, что нужна программа, что нужны инвестиции — правильно. Только он под всем этим имеет в виду не то, что нужно было бы иметь в виду: под программой — он понимает не программу создания наукоемких производств, а программу распределения и выделения средств, под инвестициями — не вложение государственных средств в производство, а выдачу кредитов и надежду на то, что кто-то придет и даст России деньги. И именно на развитие того, что позволит ей в будущем конкурировать с теми, кто эти деньги даст.

Кудрин провалит исполнение Указов так же, как проваливает их исполнение Медведев. И в этом отношении его после провала будет легче менять на нормального премьера, чем на последнего менять Медведева.

То есть, за сохранение Медведева, с точки зрения определенной логики, во-первых, то, что его пост — определенное отступное, продукт масштабной предвыборной договоренности. Одна из сильных сторон Путина — его соблюдение договоренностей. И это качество позволяет мириться с ним тем группам, которые и политически скорее готовы быть его оппонентами. Его верность обязательствам — составная часть его политического капитала, и утрата ее — не в его интересах. Хотя, как часто бывает, подчас приходится выбирать между капиталом элитного признания и капиталом эффективности и доверия со стороны народа.