Наезд на актеров - Владимир Черкасов

Вадика полоснуло наглое упоминание о семье. Он уточнил:

- А свежих девочек нет?

- Пока перебой, поэтому и гостей нету. Но тебе-то и среди основных кадров неплохо.

Подчеркивание Вахтангом Вадикова пристрастия к Соньке того тоже задело. Как и предчувствовал Маэстро, киллер пришел на дело в состоянии крайнего эмоционального возбуждения, воспламеняла которое в нем на этом свете лишь рыжая Сонька.

Они прошли в гостиную. Вахтанг, зная, что Вадим практически не пьет, поставил на стол легкие напитки и крикнул в комнаты:

- Соня, Нюся! У нас почетный гость.

Дамочки вскоре появились в лихих секс-нарядах. Нюська в черных чулках с резинками и кружевных узких темных трусах, из распаха прозрачного короткого платья показывались голые груди. На Соньке синий пояс-чулки, с короткой юбочкой открывающей ягодицы и промежность, литой бюст выступал пулями сосков из декольтированной до пупка блузки.

Увидев, что почетный гость - Вадик, они вяло прошествовали к столу.

Вахтанг разлил вино, поднял тост. Выпил и сказал Вадику:

- Давненько ты не заходил.

Вадик отставил рюмку, поглядел на него дырами глаз, сгустившимися от зазиявшей в них черноты, и произнес чуть повышенным голосом:

- Вынужден был появиться, чтобы вас, Вахтанг, наказать.

Вахтанг немного опешил, но быстро взял себя в руки и бросил с кривой улыбочкой.

- Последнее время сплошняком мне грозят. То какой-то Камбуз, то ты.

- Я не грожу, - сухо сказал Вадик, аккуратно откусывая от дольки дыни.

Уже с откровенной усмешкой поглядел на него Вах.

- Чем же я перед тобой или Маэстро провинился?

- Больше передо мной, - ответил Вадик. - Вы Соню, к которой я хорошо отношусь, избили так, что почки кровоточили.

Вахтанг мрачно зыркнул на Соньку, потом - на этого червячного Вадика.

- Охерел совсем? Ты с кем говоришь? Ты какие права имеешь на такой базар с хозяином хаты?!

Сонька уже поняла, что Вадик пришел сегодня больше не из-за ее прелестей, на что и намекал Мадера. Она сообразила, что пустоглазый Вадик сейчас совершит что-то жуткое. Сонька вспотела и боялась даже пошевелиться. Нюська, не прислушиваясь к разговору, тянула шампанское.

Вадик закончил есть дыню, вытер руки салфеткой и посмотрел на Ваха строгим учительским взглядом.

- Вы здесь больше не хозяин.

- Что-о?!

- Я понимаю, что вам хотелось бы им быть, но нельзя, потому что вы отбываете, - приподнимаясь на стуле, проговорил Вадик.

- Куда? - растерянно спросил Вахтанг. - Сейчас объясню, - сказал Вадик.

Он быстро выпрямился, шагнул к Вахтангу с неприметно зажатым в руке ножом и молниеносно всадил его грузину в горло, вскрывая глотку.

Кровь ударила на скатерть фонтаном. Вадик выдернул нож, отступил немного и нагнул голову Вахтанга, умирающего с хрипами и клокотаньем, к столу, чтобы не забрызгать себе ноги. Он проделал это ловко, как ветеринар над корчащимся в агонии животным.

Сонька и Нюська окаменели.

Вадик подождал, когда из мертвеца более-менее стечет кровь, и скинул тело со стула. Труп Вахтанга шмякнулся на ковер.

- Спокойствие, девочки, - ровным голосом скомандовал Вадик.

Нюську затошнило, она зажала рот ладонью.

- Иди проблюйся, - бросил ей Вадик, снимая пиджак для свободы движений и склоняясь над трупом.

Он присел на корточки и стал выкалывать Вахтангу глаза.

- Вадя, - жалобно попросила Сонька, - можно и мне уйти?

- Сиди, - трудясь, сказал Вадик. - Пересядь на диван, чтобы я тебя видел.

Сонька встала, прошла к дивану, стоящему рядом с местом расправы над Вахом, и плюхнулась на него.

Вадик косо взглянул на нее и приказал:

- Сними юбку и блузку.

Та суетливыми пальцами стащила с себя одежду, оставшись лишь в поясе-чулках.

Лицо Вадика конвульсивно подергивалось, судороги бледного пятна лица под слипшимися волосами корежили его лоб, переносицу и подглазья в такт ударам, которые Вадик наносил ножом по лицу Вахтанга. От усилий у Вадика на спине открылась рана и расплылась кровавым пятном сзади на рубашке.

- Иди ко мне, - пересохшими губами выдохнул он.

- Как?! - не поняла его Сонька.

Вадик расстегнул брюки, приспустил их вместе с трусами и встал на колени.

- Бери у меня в рот.

Он так же содрал брюки с мертвеца, обнажив его гениталии, и воткнул в них нож.

Сонька подползла к Вадику на карачках, дрожа от ужаса и омерзения.

- Бери! - крикнул Вадик.

Член у него отлично, ломово стоял, чего Сонька никогда не видела. Она вобрала его в губы.

Вадик начал безудержно втыкать Соньке в рот, она стала задыхаться. А рукой с ножом Вадик резал, кромсал половые органы Вахтанга. Это был апофеоз шизофренического безумия и страсти маньяка, возбужденного убийством, глумлением над трупом и одновременным диким желанием. Вадик потерял контроль над собой.

Сонька видела, что у Вадика крыша съехала. Он безудержно садил ей в рот, доставая до горла, она уже слабела от удушья. Видя, как Вадик терзает труп, Сонька решила, что палач и ее затрахает в полном смысле этого слова.

Мокрое от пота и экстаза лицо Вадика было обращено к расчленению ненавистных ему органов Вахтанга. Свободной рукой он держал за гриву Соньку, колошматя ей во рту членом, окрепшим едва ли не в такую же сталь, как нож, втыкающийся в кроваво обмякший клубок у мертвеца.

Теряющая сознание Сонька стащила свой туфель и что было силы ударила им по лицу Вадика. Длинный тонкий каблук неожиданно легко вошел в левый глаз палача.

Вадик взвыл от боли. Бросил нож, пытаясь выдрать вонзившийся каблук. Сонька отпрянула, схватила нож и молниеносно всадила его в мошонку Вадика, так же ненавистную ей, как тому плоть Вахтанга!

Вадик ойкнул и лапнул Соньку железной рукой за горло. Она стала бить ножом ему в живот, как когда-то детдомовец Вадик - своей первой мальчишеской жертве. Киллер сомкнул у Соньки на шее две руки, но слабел от огненных ударов снизу.

Сонька вырвалась, вскочила. Вадик лежал на полу, по-детски прижав коленки к располосованному животу. Он тихо умер.

***

Сидящий на улице с подслушкой оперативник набрал домашний номер Кострецова:

- Сергей! У Вахтанга крутая расправа! По-моему, и грузина, и еще кого-то уделали.

- Сейчас там что? - спросил Кострецов, одеваясь и натягивая на себя перевязь с кобурой.

- Затихли, но, наверное, море крови.

- Ничего не предпринимай, - распорядился капитан. - Выезжаю. Сам туда зайду.

Он тут же набрал номер павильона. Трубку подняла мычащая Сонька.

- Соня, - крикнул Кострецов, - ты чего? Что еще стряслось?

- О-ох, Сере-ега... Вадик Ваха замочил, а я в крайняке - Вадика... Чего ж делать?! Мне теперь и от Нодарика, и от Маэстро кранты...

- Жди меня. Я еду.

Кострецов выскочил из квартиры и ринулся вниз, перепрыгивая через ступеньки.

***

Около дома Вахтанга капитан приказал оперативнику вызвать опербригаду и ждать его указаний. Сам же взбежал на нужный этаж и зазвонил в дверь. Ему открыла зеленая от пережитых кошмаров Нюська и махнула рукой в сторону гостиной.

На залитом кровью ковре рядом, по-братски валялись трупы "режиссера", не успевшего осознать свою гибель, и скрюченного киллера. Окровавленная Сонька голышом сидела за столом, лихорадочно глотая водку.

Кострецов приземлился на диван, грустно усмехнулся:

- Конец твоей карьере, Соня.

Та закурила, дрожащими пальцами потрогала гири грудей в пятнах крови.

- Ой, Сереня, хоть живой осталась.

- С какой стати Вадик заявился? - спросил Кость.

- Маэстро начал разбор с Нодаром по нашей хате. Я на днях с его человеком, Мадерой, стрелку имела. Объяснила политику Нодара и Вахтанга, встала под руку Маэстро. Мадера намекнул: жди дел. Вот и дождалась.

- Что за Мадера? - уточнял капитан нового фигуранта.

- Цепной Маэстро, в авторитете. По банкам за коммерсанта выступает, вид солидный, хотя канает как-то вприпрыжку. И лысый, уши торчат. Хороший вообще мужик.

- Все мы хорошие пока зубами к стенке спим. А ты чего на Вадика напала?

- Я-я?! Он, псих, такое начал чудить! Махнул пером глотку Ваху и давай над мертвяком измываться: глаза колоть, яйца резать. Меня заставил ему в этот момент сосать. Ой, Сереня, не дай Бог кому даже это увидеть... А я-то в самой кровище раком стою и чую: перекрывает бивень кислород, задыхаюсь. Вот-вот амба... Ну и рубанула его каблуком в спину, у него там, видать, рана кровянила. Он перо кинул, я за перо...

- Самообороной это называется. Так что по убийству Вадика можешь оправдаться. Но на тебе и другие крутые дела.

- Ты это, Сергей, к чему? Какие дела?!

Кострецов достал свое удостоверение, показал издали Соньке. Та выронила из зубов сигарету.

- О-о, легаш!

Усмехнулся опер.

- А ты говорила, что любого мужика можешь рассечь.

- О-о, то-то ты меня барать не стал... Я ж из-за этого сразу тебя заподозрила, а потом, думаю, цену ты себе набиваешь... Все одно не верится. Ну ты и легавый, Сереня!