Тайна поместья Эбберли - Кейт Латимер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я и не думала ничего такого. Леди Клементина была непростым человеком, это я знаю, но в поместье её любят. Миссис Пайк, Уилсон, они всегда по-доброму её вспоминают.
– А вот её родственники – нет. На похороны приедут Ситоны, от них такого можно наслушаться! Особенно если они тебя не заметили и думают, что говорят между собой. Я думаю, они просто леди Клементине завидовали из-за денег, а теперь завидуют Руперту и Дэвиду, вот и злословят: Руперт у них приблудный щенок, Клементина – сумасшедшая, её муж – нищий авантюрист, а Дэвид – незаконнорожденный. Только старая графиня достойно себя ведёт, вот она – настоящая леди. Она…
– Незаконнорожденный? – перебила Кристину Айрис. – Сэр Дэвид?
– Ну конечно, он законнорожденный. Просто они так говорят… – Кристина махнула рукой. – У леди Клементины долго не было детей. Вот и пошли слухи, что это у её мужа было что-то не в порядке и она Дэвида от кого-то другого родила. А ещё… Нет! – Кристина решительно затрясла головой. – Не буду даже говорить! Не знаю, зачем я рассказала… Сама сплетничаю ничуть не хуже них.
Кристина повернула к дому:
– Если решишь ехать со мной, то скажи заранее, хорошо? Мы рано выедем. Не позднее половины седьмого.
* * *
– Я не уверен, тот ли это почерк, но он очень похож, – сказал Дэвид, когда Айрис показала ему записку из книги.
– Мне тоже кажется, что тот же самый. Я просила у инспектора копию, но он так её и не сделал. Я понимаю, что он не обязан, но это же в его интересах. Может быть, капитан Марч сможет помочь?
– Каким образом? – переспросил Дэвид.
Он, сидя за столом в своём кабинете, сосредоточенно рассматривал записку, которую принесла ему Айрис.
– Он ведь как-то договаривается с полицией. Я так думаю… Насчет улик и прочего…
– Точно не знаю, как они это делают. В любом случае, капитан Марч уехал.
– Куда?
– В Лондон. Он сказал мне вчера вечером, что не может ничем помочь, слишком много времени прошло.
– Он просто сдался?
– По его словам, это будет тратой времени и денег. Сказал примерно то же, что мой адвокат: полиция может предполагать что угодно, доказать они ничего не смогут; если убийца и оставил улики, то позднее он их или уничтожил, или их уничтожило само время.
– Это хотя бы честно…
– Да, – вздохнул Дэвид. – И он честно сказал мне, что будь он полицейским, то подозревал бы меня.
Айрис опустила глаза. Её список – если не считать принудительно добавленного туда Руперта, – сократился буквально до трёх имён: Дэвид Вентворт, Мюриэл Вентворт, Энид Причард. И самым очевидным кандидатом на роль убийцы оказывался Дэвид.
Ей самой было тяжело про это думать. Она искала способы оправдать Дэвида – и не находила. Инспектор Годдард был прав: она хотела верить в то, что Дэвид – не убийца, и пыталась найти доказательства в пользу этого. Это просто не мог быть он!
– Может быть, они всё же ошиблись, и преступник не из поместья? – сказала она. – Иначе это бессмыслица какая-то!
– Я сегодня виделся с тем вторым детективом, с Ленноксом. Они подтвердили, что орудием убийства был такой же нож, как те два, что я им передал. Это антикварная нефабричная вещь, так что сплав относительно уникален. Обломок выкован из того же сплава, состав серебрения тот же самый, форма совпадает. Это точно нож из библиотеки. А значит, убийца – кто-то из дома.
– Может быть, есть ещё какое-то объяснение? – почти в отчаянии проговорила Айрис.
Дэвид Вентворт положил листок на стол.
– Я бы хотел, чтобы так оно и было, потому иначе я должен подозревать убийцу в одном из тех, кто живёт сейчас здесь. Это не даёт мне покоя… Господи, это один из них! Я знаю их всех много лет, они мои родственники, и… – Дэвид резко замолчал. – Вы пришли показать записку, а не выслушивать, как мне тяжело. Извините, Айрис.
– Ничего страш… То есть я думаю, что если вам нужно с кем-то поговорить, то я не против.
Дэвид поднял на неё глаза, но ничего не сказал, снова начал читать написанное на листке.
– Знаете, кто мог это написать? – спросила Айрис.
– Предполагаю, – задумчиво протянул Дэвид. – А вы?
– Думаю, это ваш отец. Записка – что-то вроде расходов за неделю. Возможно, «100 ф. бр.» – это сто фунтов брату. Я слышала, что ваш отец помогал ему. Деньгами в первую очередь.
– Я тоже подумал, что это мог бы быть он. – Дэвид достал из ящика стола маленький серебряный ключ, а потом подошёл к высокому старинному бюро, стоявшему в углу возле окна. – Тут должны быть его письма, открытки… Можем сравнить.
Дэвид, немного провозившись с непослушным замком, достал из бюро пачку писем в конвертах, развязал стягивающий их шнур и начал перебирать.
– Это не от него, это тоже… Не думаю, что отец много писал. Только маме во время войны… Ещё брату, у того дома не было телефона. Вот это похоже… «Как погода в Шотландии? Не верю, что может быть хуже, чем у нас». Посмотрите! – Дэвид протянул Айрис письмо.
Это был тот же почерк, может быть чуть более торопливый и одновременно чёткий, но, несомненно, тот же самый. Айрис посмотрела в начало письма, там стояла дата «17 октября 1936 года», а потом в конец, на подпись.
«Твой любящий муж Джон».
Айрис вздохнула: если письмо в кармане леди Клементины действительно было написано её мужем, то это делало историю ещё более странной. Джон Вентворт умер от сердечного приступа в ноябре 1945 года. Даже если это было последнее написанное им письмо, оно всё равно было написано почти за тринадцать лет до того дня, как погибла леди Клементина!
– Ваша мать… – осторожно начала Айрис. – Она часто перечитывала письма мужа?
– Сомневаюсь. Она вообще не была сентиментальна, и… Я почти не помню отца, но мне сложно представить мать, перечитывающей его письма. Но это может быть одно из тех самых писем Мюриэл.
– Которые она привезла в тот день в Эбберли?
– Она привезла их на пару дней раньше, и они лежали в библиотеке. Наверное, их никто так и не прочитал. Не представляю, что в них могло быть интересного. В любом случае, такая переписка – это очень личное, – добавил Дэвид словно оправдываясь.
Что-то не складывалось.
– Получается, – сказала Айрис, – что леди Клементина вызвала по срочному делу поверенного и редактора…
– Профессора Ментон-Уайта она пригласила за неделю до того, но случайно получилось, что они с Баттискомбом приехали в один день, – поправил Айрис Дэвид.
– Пусть так. Но поверенного она точно вызывает внезапно, и еще вашего дядю Роланда. У неё происходят самое меньшее два тревожащих её разговора, один с вами, другой с кем-то неизвестным. Она пишет письмо или, по крайней мере, его черновик, и пишет в очень взволнованном состоянии. Она очень расстроена, собирается пойти на реку, чтобы успокоиться, подумать… А потом замечает старые письма в библиотеке и решает их почитать?
– Она могла положить письмо в карман раньше.
– Но она ведь переоделась, чтобы идти на реку. Уилсон сказал, что по одежде понял, куда она собралась.
– Да, у неё было несколько вещей, которые она надевала, чтобы было удобно грести, – подтвердил Дэвид. – За обедом и после него она была в платье. Такое бледно-лиловое с узорами… Она
