Уинтерер. Зимний меч. Книга 1 - Чон Минхи

на пол и не обратившая на это никакого внимания, подняла палец вверх и ткнула Ланзье в лоб.

– Знай свое место! А не то я обо всем расскажу отцу, и он тебя вышвырнет!

Борису стало любопытно, что ответит обладатель изысканной внешности, который был здесь всего лишь слугой. Но ожидания Бориса не оправдались.

– Прошу меня простить, юная госпожа. Я был неправ.

Разве не глупо ожидать иного ответа?

Однако тон не казался таким уж кротким. Роузнесс, к которой уже долгое время все относились как к юной леди, быстро догадывалась о таких вещах. Она все еще выглядела недовольной, но сделала шаг назад, взглянула на Бориса и выдала:

– Сегодня я стерпела лишь потому, что со мной брат. Если еще раз поймаю тебя на чем-то подобном, расскажу обо всем отцу, так и знай!

Слово «брат» должно было, кажется, удивить Ланзье, но он просто поклонился, не проявив никакого любопытства, попрощался и ушел. Кемия как можно скорее вернула книгу на полку. Только тогда Роузнесс решила проверить, не пострадала ли та.

– Ну, думаю, все в порядке. Не страшно.

Роузнесс всегда думала, что умеет обращаться со слугами, но этот парень, которого отец привез из Кельтики в прошлом году, оказался непрост. Когда она кричала на него, он склонял голову, а если требовала чего-то невыполнимого, кротко соглашался. Но Роуз все сильнее и сильнее ощущала, что в душе ему нет дела до юной госпожи – такой же маленькой, как он сам. Ей жутко не нравился его взгляд, который словно бы говорил: «Мне приходится прогибаться под твои желания, но с моими чувствами-то ты ничего не сможешь сделать».

Это были отношения, в которых слуге не оставалось ничего, кроме как внимательно следить за перепадами настроения хозяйки: не подавлена ли она сегодня, не злится ли – и стараться изо всех сил улучшить ее настроение; если повезет – получить похвалу или награду. Роузнесс хотела, чтобы слуга проигрывал, когда она желает выиграть, и вел себя глупо, когда желала покрасоваться. Хоть они и ровесники, она – юная леди, а он – слуга. Отношения на равных неприемлемы.

Но у Ланзье было и слабое место – его младшая сестра.

Ланзми, десятилетний ребенок-аутист

– Ты все посмотрел? Идем уже. – Роузнесс, чье волнение вдруг улеглось, холодно повернулась и вышла, словно это не она только что собиралась показать Борису кабинет.

Он никогда не проявлял особого интереса к книгам, однако, прежде чем уйти, взглянул на плотно заставленные книжные полки, и ему пришло в голову, что они больше подошли бы мальчику вроде Ланзье, тайно читавшему книги одну за другой, а не графу, получающему из них только необходимые знания.

– Мальчика, которого вы сейчас видите, Бориса да Бельнора, я усыновил семь лет назад. Отныне он будет жить вместе с нами в замке, поэтому вы должны служить ему с той же преданностью, с какой служите Роузнесс.

– Хорошо, хозяин, – ответил за всех старый дворецкий Мальку.

Борис слышал, что этот старик тоже из Трава-чеса, поэтому заранее насторожился, но того, похоже, это не слишком волновало.

Взгляды всех слуг, собравшихся во втором по величине зале замка, были прикованы к Борису. Граф стоял, положив руку ему на плечо, и, казалось, они весьма близки, словно настоящие отец и сын. Волосы графа были черными, в отличие от светлых волос его жены и дочери, что придавало ему еще большее сходство с Борисом, чьи волосы были иссиня-черными. Некоторые даже склоняли головы, думая, что, возможно, он привел в дом не приемного сына, а ребенка от другой женщины.

Борис не испытывал удовольствия оттого, что столько людей смотрит на него, выдумывая всякие версии, но вдруг решил: это не проблема. Он не мог позволить себе расстраиваться из-за подобного, ведь вся жизнь в замке отныне равносильна хождению по канату. Нужно сохранять невозмутимость, быть отважным и осторожным.

– Так, а теперь выбери среди всех слугу, который тебе понравился. Или можешь просто сказать, какие качества ты хотел бы в нем видеть, и я выберу подходящего человека.

Борису хотелось избежать ситуации, когда за каждым его действием следил бы взрослый или пожилой человек, а ошибку проще скрыть перед ровесником.

– Думаю, было бы хорошо, если бы мы были примерно одного возраста.

Когда Борис сказал это, его взгляд упал на Ланзье, стоявшего в последнем ряду. Не обязательно выбирать его; возможно, лучше поискать более глупого, чем слишком догадливого. Но Борису все еще было любопытно, что за человек этот Ланзье. Он отличался от жителей Аномарада, но также отличался и от него самого. Это его отличие от всех заинтересовывало.

На лице графа отразилось, что это доставит ему хлопоты, но вскоре он сказал:

– Ребенка, стоящего в самом дальнем ряду, зовут Ланзье. Ты хочешь сделать его своим слугой?

– Да.

Ланзье даже не взглянул на Бориса. Лишь вышел вперед и поклонился, когда граф жестом позвал его.

– Меня зовут Ланзье Розенкранц, юный господин.

Услышав его голос, Борис, кажется, немного понял, что чувствует Роузнесс по отношению к Ланзье, – кажется, он почувствовал то же самое. Ланзье подчинялся, но на самом деле не выказывал ни малейшего уважения.

– Это юный господин Борис. Служи ему со всей преданностью. Отныне это твоя первая обязанность. Работу, которую ты выполнял до сих пор, можешь оставить.

– Да, хозяин.

Он ответил графу тем же равнодушным тоном. Однако, поскольку граф был взрослым, он не обращал внимания на все эти мелочи в его поведении.

Когда слуги разошлись, граф жестом показал, что они с Борисом могут идти, а ему самому нужно о чем-то поговорить с дворецким Мальку.

Мальчики вдвоем вышли в коридор.

Ланзье заговорил:

– Идемте в вашу комнату, юный господин. Я расскажу вам о том, что вы должны знать, чтобы в замке чувствовать себя комфортно.

Борис, слушая голос, который на этот раз стал даже холодным, просто кивнул.

Tук, тук, тук, тук.

Когда они шли в комнату, ритм их шагов случайно совпал. Некоторое время спустя Ланзье специально сменил шаг. Борис что-то почувствовал и попытался снова войти в один ритм. Когда ему опять это удалось, шаги Ланзье стали медленнее. После того как подобное повторилось еще пару раз, Борис выпалил:

– Если тебе неудобно, я могу пойти вперед.

Не услышав ответа, Борис прошел вперед, открыл дверь в комнату и вошел внутрь, затем обернулся и проследил, как Ланзье входит следом. Закрыв дверь и дойдя до центра великолепной гостиной, тот посмотрел прямо на Бориса и сказал:

– Садитесь первым.

Когда два мальчика