Элен и ребята 2. Часть вторая - Луи Бардо

— Ты вздыхаешь? — сказал Стивен Корнуэлл и вошел в кабинку. — Не вздыхай, дорогая, Это великолепное платье! Лучшего и в Париже не сыскать! Элен с явным удовольствием продемонстрировала Стивену синяк на своем локте.

— Тебе это ни о чем не говорит? — поинтересовалась она.

— О чем мне это может говорить? — удивился Стив.

— О сегодняшней бурной ночи в отеле, — сказала Элен.

— О вчерашней, — поправил ее Стивен.

— Ну хорошо, — согласилась Элен. — О вчерашней ночи. Ты столь бурно любил меня, что никак не мог обойтись без этого синяка.

— Подумаешь, синяк! — воскликнул Стивен. — Чепуха!

— Если так и дальше пойдет, — задумчиво произнесла Элен, то тогда я вся буду пестреть такими синяками… А в одно прекрасное время вообще могу превратиться в один гигантский лиловый синяк!

— Можешь, — не стал разубеждать ее Стив. — Но ведь любовь требует жертв, не так ли?

— Может, и требует, — сказала Элен. — Но я не хочу, чтобы жертвы эти наблюдались только с одной стороны…

— То есть… — сделал вид, что чего-то не понимает, Стивен Корнуэлл.

— Я не хочу быть только жертвой, — сказала Элен. — Я не хочу только приносить себя в жертву. Иногда я хочу, чтобы жертвами были и другие…

— Но не я, — быстро сказал Стивен. — И не надейся. Со мной этот номер не пройдет.

По всему было видно, что он обиделся.

Но Элен понимала, что рано или поздно она должна была начать этот разговор. В конце концов, в отношениях между влюбленными наступает момент, когда надо выяснить все начистоту. Сказать другому всю правду. Все, что думаешь на самом деле. И о себе, и о своем партнере. Только так. Иначе поступать нельзя. Да иначе не получится.

У влюбленных могут быть тайны друг от друга совершенно в иных вещах. Но только не в самой любви! Любовь не может стоять на месте. Она должна постоянно развиваться, Если же она застывает, то это не любовь. Тогда это лишь иллюзия. Обман.

— Ладно, — вздохнула Элен. — Я тебя поняла…

Стивен не стал углубляться в тему разговора. Не стал выяснять отношений. Не стал говорить о жертвенности. О надеждах. Ну и о многом другом, о чем мог бы сказать. Или не сказать. Он предпочитал не говорить сейчас о таких вещах.

— Примерь мое искупление за твой синяк, — сказал Стивен Корнуэлл. — И будь счастлива…

Платье выглядело прекрасно, розовое, нежное, с миниатюрными звездочками. У Элен никогда раньше не было такого красивого платья. В этом Стивен был прав: подобного платья не сыскать и в Париже.

— Я попробую, — ответила Элен.

— Тебе нравится платье?

— Да.

— Оно хорошее.

— Оно просто замечательное. Оно просто не может не нравиться. Это я должна сказать честно.

— Мы возьмем его, — сказал Стивен. Они вышли из примерочной кабинки.

— Заверните, — бросил Стивен Корнуэлл продавщице. — Упакуйте. Застегните. Положите в чемодан.

Продавщица округлила глаза и недоуменно воззрилась на Стивена. Она не сразу сообразила, что происходит. Впрочем, ведь нельзя слишком многого требовать от обыкновенной продавщицы…

— Это он так шутит, — пояснила продавщице Элен.

— Ага, — мило, по-деревенски ответила девушка и даже постаралась улыбнуться. Но улыбка получилась у нее натянутой. Видимо, продавщица не привыкла к столь оригинальным клиентам. Провинция есть провинция. Это же не столица Франции…

— Интересно… — сказала Элен, когда они со Стивеном покинули магазин. Каблучки туфелек Элен звонко цокали по бетонным плитам тротуара. Цок-цок-цок выбивали они свой нехитрый ритм.

— Что тебе интересно, дорогая? — Стивен повернул к ней голову, его лицо озаряла лукавая улыбка. В глазах вспыхивали и гасли звездочки обаяния. Словно кто-то невидимый нажимал на клавиши необычного инструмента: свет-тьма, день-ночь, свет-тьма..

— Интересно, ты о других женщинах заботился точно так же, как и обо мне? Или нет?

— Или нет, — незамедлительно ответил Стивен. — Или да. Или опять нет, или снова да…

— Ну скажи, — просила Элен.

— Не скажу, — отвечал Стивен.

— Почему?

— А какая разница?

— Есть, есть разница! — настаивала Элен.

— Для тебя может и есть, — сказал Стивен. — А для меня — нет Внезапно он остановился посреди улицы и щелкнул Элен по лбу. Потом еще и еще. Он «подарил» Элен три щелбана. Прохожие удивленно оглядывались на странную парочку.

Элен глупо улыбалась. Она стояла на тротуаре и глупо улыбалась. Вид у нее был растерянный. Она не знала, как ей поступить. Но сердце подсказало ей правильный ответ. Она не стала кричать, плакать и топать ногами. Она не стала закатывать истерику. Она только тихо сказала Стивену:

— Ты псих, Стив. Форменный псих. Теперь-то я это знаю точно. Но я прощаю тебя. Я прощаю тебя, потому что я тоже психованная. Иначе я не была бы сейчас рядом с тобой, иначе я давно бы от тебя ушла.

Она шагнула к нему навстречу. И Стивен заключил ее в свои объятия. Он поцеловал ее долгим, нежным поцелуем. Очень и очень деликатным. Как в тот, первый, самый первый их счастливый день.

Элен целовала Стивена совсем другим поцелуем. Она целовала его так, как целовала тогда, когда простила его за грубую шутку с колесом обозрения.

Стивен и Элен наконец разжали объятия. Отстранились друг от друга, переводя жаркое дыхание.

Элен машинально поглядела направо, и Стивен перехватил ее взгляд. Оба они смотрели на ратушу. На ратушу, у которой они остановились. Эта ратуша, хоть и была старой, но выглядела необычайно притягательно. Элен задрала голову вверх. И Стивен тоже задрал голову. Они увидели часы. Там, на ратуше, на самой ее верхушке.

— Пойдем? — Стивен потянул ее за руку.

— Куда? — удивилась Элен.

Она не знала, куда он ее приглашает. Сначала не могла этого понять. Просто стояла и смотрела на красивую ратушу.

— Ты никогда не хотела оказаться внутри часов? — поинтересовался Стивен. — Никогда не мечтала об этом?

— Мечтала, — призналась Элен. — Особенно, когда была маленькой…

— Это очень важно — оказаться внутри часов, — с серьезным видом заявил Стивен. — Можно будет всему миру диктовать свое время… Так пойдем же… Я тебе покажу что-то интересное.

— Что ты мне покажешь, Стив? — Элен послушно следовала за ним. Стивен настойчиво тянул ее за руку. — Что покажешь?

— Сама знаешь, что, — деловито отвечал Стивен. — Много чего интересного внутри… и в этой башне с часами, да и вообще… Вообще внутри…

Они торопливо поднимались по крутой винтовой лестнице. Элен слегка задыхалась. Стивен тоже немного задыхался. Стены, казалось, нависали над ними, крутились в нескончаемом хороводе, завораживали однообразием.