Терновый венец Екатерины Медичи - Неля Гульчук

Дофин был опозорен, но остался в живых и по-прежнему являлся наследником престола.

Уязвленной герцогине д’Этамп нужно было все начинать сначала. На этот раз осуществить задуманное представлялось весьма трудным. Наследник, у которого война и бесконечные интриги фаворитки вызывали отвращение, вернувшись с полей сражений, где он был в большей безопасности, чем при дворе отца, немедленно с радостью помчался в Ане к прелестной и понимающей его Диане, чтобы вновь погрузиться в ее обществе в приятную и теплую атмосферу уюта и любви.

Замок Ане, принадлежавший Диане, напоминал настоящий рай на берегу реки Юры и был для Генриха вторым домом. Девять лет брака не научили его любить свою жену. Он по-прежнему боготворил Диану и полностью доверял только ей. Когда он прибыл в замок Ане и вошел в будуар Дианы, она тут же отпустила прислугу.

Генриха переполняли чувства: он опустился на одно колено и поцеловал ее руки.

– Диана, дорога к тебе показалась мне бесконечной.

Она рассмеялась, обхватила его голову своими руками и крепко поцеловала Генриха.

Он прижался лицом к черно-белому атласному платью Дианы.

– Я люблю, Диана, тебя и только тебя! Все остальное в моей жизни не имеет для меня никакого значения.

Взяв Генриха за руку, Диана подвела его к роскошному алькову. Вскоре они оба парили в небесах.

Дни и ночи в течение недели любовники проводили вместе: он открывал ей свое сердце, признавался в ненависти к отцу и его фаворитке.

– Я ненавижу двор отца. Париж напоминает мне Вавилон. В опьянении король и его ближайшее окружение скоро дотанцуются до пропасти.

– Генрих, я так боюсь за тебя. Будь осторожен, скрывай свои мысли и чувства. Ты недооцениваешь опасность, исходящую от любовницы твоего отца. Она заманивает в свои сети твоего брата, – предостерегала своего рыцаря Диана.

– Неужели ей мало ее бесчисленных любовников? – возмутился Генрих.

– Фаворитка боится тебя, поэтому и хочет возвысить Карла, пока жив король. Она явно торопится. Я не сомневаюсь, что из-за нее ты проиграл сражение. Это ее проделки. Я боюсь за тебя, мой Генрих! Мой верный рыцарь! Я называю тебя моим, потому что безумно хочу этого, но я, к сожалению, не имею на это права.

– Почему не имеешь? – искренне удивился Генрих.

– У тебя есть жена, – напомнила Диана, – и у вас должны быть дети. Не забывай об этом.

Он внимательно посмотрел на Диану и, как клятву, произнес:

– Запомни, я не позволю никому разлучить нас. Я люблю тебя… и только тебя, моя Диана.

О Генрихе король, казалось, и вовсе забыл. Но герцогиня д’Этамп помнила о дофине и денно и нощно. При первом удобном случае она обратила внимание короля, что наследник престола, вместо того чтобы после позорно проигранного сражения отправиться в спальню жены и искать сочувствия у нее, тут же в сопровождении своих дружков поскакал в Ане, даже не поздоровавшись с дофинессой. На что может надеяться несчастная итальянка, если ее муж все свободное время проводит в постели с женщиной, которая годится ему в матери.

В своем ли уме вдова сенешаля! Король должен объяснить сыну главную причину, почему у Катрин уже девять лет нет детей.

Франциск признал, что мудрая Анна безусловно права.

Анна была уверена, что у Катрин детей никогда и не будет, поэтому и заступилась за нее: в первую очередь она тем самым хотела досадить Диане, а затем, ввиду отсутствия у дофина наследников, возвысить младшего сына короля и устранить старшего.

Королевский гонец был отправлен в Ане и передал Генриху требование отца немедленно вернуться ко двору. Генрих решительно отказался возвращаться и хотел выгнать вон нежеланного визитера. Но Диана, опасаясь сплетен и королевского гнева, настояла на его немедленном возвращении. В глазах Генриха бушевала ярость, когда он вошел в кабинет отца.

– Ты выставляешь себя на посмешище, став рабом женщины, которая годится тебе в матери, – гневно бросил в лицо сыну король.

– Я презираю ваше окружение, и их насмешки мне глубоко безразличны, – резко парировал слова отца Генрих.

– Вот как? – усмехнулся король. – А если я запрещу тебе встречаться с твоей любовницей?

– Я никогда не подчинюсь этому приказу, Ваше Величество, – Генрих не собирался сдаваться, – истинный рыцарь должен быть предан своей Даме до конца жизни.

– За неподчинение я отправлю тебя в Бастилию.

Слова отца не испугали сына. Лицо Генриха продолжало оставаться непроницаемым.

– Я уже однажды по вашей милости провел в тюрьме четыре года. Меня не страшат ваши угрозы.

Блестящие прищуренные глаза короля стали задумчивыми.

– Почему вы требуете от меня невозможного? – вдруг не выдержал Генрих и закричал. – Почему я должен приносить в жертву государству все, что мне дорого?

– Все? Страсть к Диане де Пуатье ты называешь всем?

– Да!..

Сын был непреклонен. Отец впервые увидел в Генрихе сильную личность, умеющую отстаивать свои убеждения, и Франциску это пришлось по душе.

– Послушай меня, Генрих, – примирительно произнес король, – у тебя есть жена, молодая, верная, мудрая, достойная наследника французского престола. Не забывай своего долга перед Катрин и государством: наследник престола должен иметь потомство. Вот когда у тебя появятся дети, ты можешь проводить в объятиях Дианы столько времени, сколько пожелаешь. Только помни, что ты – Валуа. Наш род не должен угаснуть. Иначе тебе придется уступить место наследника престола младшему брату.

Лицо Генриха продолжало оставаться мрачным: он всегда помнил своих друзей и никогда не прощал своих врагов, главным из которых он продолжал считать своего отца.

В этот вечер Екатерина вновь терпеливо ждала своего мужа. Камеристка тщательно подготовила ее к его приходу: на волосы и веки дофинессы она нанесла несколько капель фиалкового экстракта, на шею и грудь – флорентийский ирис, за ушами – майоран, на икры и ступни – нард, розовую эссенцию – на живот и бедра. Екатерина умела искусно пользоваться парфюмерией и косметикой. Ее наряд в этот вечер был волнующе изысканным.

Время тянулось бесконечно медленно, а Генриха все не было – к своей жене он явно и на этот раз не торопился.

Екатерине понадобилось призвать на помощь весь свой здравый смысл и все самообладание, чтобы не кинуться в его покои, – настолько сильным было желание немедленно увидеть мужа, дотронуться до него, почувствовать на себе его тяжелый, без нежности взгляд, оказаться хоть на одну минуту в его объятиях, – за эти мгновения она готова была пожертвовать всем самым дорогим в ее жизни.

Она подошла к зеркалу. Яркий, изящный наряд только подчеркивал трагическое выражение лица. Она заставила себя улыбнуться, чуть не заплакала и решительно отошла от зеркала.

Екатерина была из тех натур с бурными чувствами, чье отчаяние бывает беспредельным, но после взрыва эмоций она умела быстро прийти в себя и трезво рассудить: зачем сдаваться, если в отличие от соперницы ты молода и здорова.

Мыслями она перенеслась в покои сестры короля, с которой особенно сблизилась в последние дни.

Королева Маргарита недавно приехала из Нерака навестить своего любимого брата, зашла к Екатерине и застала ее плачущей. В тот день Генрих, вернувшись после длительного отсутствия в Париж, тут же умчался в Ане к своей любовнице.

Сестра короля – добрейшее создание, изумленная увиденным, взяла ее за руки, поцеловала и попыталась успокоить.

– Генрих пренебрегает мной, – помимо воли вырвалось из глубины души обычно скрытной Екатерины.

– Бедная Катрин, не отчаивайся. Генрих со временем оценит и полюбит тебя. Вот увидишь. С годами я научилась смотреть на жизнь спокойнее и поняла, что не все наши желания ведут к счастью, если бы судьба вдруг смилостивилась к нам и дала им возможность исполниться. Мы часто браним судьбу, а впоследствии оказывается, что она распорядилась к лучшему. Ты славная и мудрая, наделенная многими талантами. Подумай о тех благах, которые даровала тебе судьба. Научись ценить то, чем ты награждена свыше.

Голос Маргариты успокаивал, и Екатерина быстро овладела собой. Она сама была удивлена легкостью, с которой выдала свои чувства перед Маргаритой. Муж Маргариты, грубый человек, изменял ей с более молодыми женщинами, и королева, как и Екатерина, была несчастлива в браке, однако она нашла свое счастье в служении людям и в творчестве, в создании собственного духовного мира, окружила себя высокообразованными людьми, среди которых были талантливые писатели, художники, архитекторы.

Ее высоко ценили Эразм Роттердамский и Франсуа Рабле. Круг ее интересов напоминал круг интересов Лоренцо Великолепного.

Пока Генрих находился в Ане в объятиях Дианы де Пуатье, Екатерина наслаждалась общением с королевой Наваррской и ее друзьями. Маргарита была единственной дамой, благосклонно относящейся к Екатерине. После встреч с сестрой короля Екатерина ощущала душевный подъем, в ней пробуждалась неведомая прежде уверенность в себе и в своем высоком предназначении.