Последняя из рода Страут (СИ) - Любовь Огненная

— Иди ко мне, любовь моя. Тебя согрею этой ночью я.

Мои волосы станут твоим одеялом,

Мои воды — твоей мягкой периной.

Иди же ко мне, будь со мной рядом.

В пламени страсти вместе сгорим мы.

Иди ко мне, любовь моя. Тебя согрею этой ночью я.

Я покажу тебе мир без хлопот.

Я буду любить тебя до конца твоих дней.

Я защищу тебя ото всех невзгод.

Я буду только твоей, только твоей.

Иди ко мне, любовь моя. Тебя согрею этой ночью я…

(Автор Л. Огненная)

Стремительное движение сбоку от себя я уловила лишь краем глаза. Испугавшись, отпрянула на миг и тут же вновь перекинулась через бортик, с ужасом ожидая, всплывет шагнувший в воду матрос или нет.

Всплыл и даже поплыл, широко разгребая воду руками. Но за это время мимо меня прямо через борт перелез и проскочил другой пират. Его я поймать за одежду попыталась, но безуспешно. Пальцы сомкнулись в воздухе: я просто не успела.

Обернувшись, заподозрив неладное, я от ужаса похолодела. Слюна во рту стала вязкой, губы высохли, а сердце подступило к самому горлу. И бояться было чего.

Широко раскрыв глаза, медленно покачиваясь из стороны в сторону, прямо на меня шли пираты. Те, кто еще не ступил на верхнюю палубу, активно это упущение исправляли. Побросав свои задания и обязанности, они спускались по веревкам, мачтам и поднимались с нижней палубы. Ни один из них не моргал. Вместо разноцветных радужек на дне их глаз плескалось голубое сияние.

— Вы чего? Господа, стойте! Вы чего удумали!? — паниковала я, цепляясь за чужую одежду, тряся за плечи.

На капитана так и вовсе ведро воды вылила. Оно стояло на верхней палубе, дожидаясь, пока я приступлю к ежедневной рутине. От солевых корок и разрушений судно защищала магия морской ведьмы, а вот от чаек защиту никто придумать не догадался. Пираты называли их морскими крысами.

— Ше творится-то! Ше творится! — появилась на палубе Роззи.

Рыжая морская свинка крыльями хлестала Рича по морде, но тот тоже словно впал в транс вместе со всеми.

— Роззи, что с ними? — закричала я, пытаясь оттолкнуть пиратов от края палубы.

— Ох, слава Древним! Я думала, ше одна таки с головой осталася.

— Роззи! — возмущенно крикнула я на ее причитания, что сейчас были вот вообще не к месту.

— И ше ты на меня орешь? Не видишь ше ли, али глаза твои заняты? — вызверилась пернатая в ответ, подняв с палубы пустое ведро, чтобы скинуть его на Рича. Ведро кока скрыло целиком. — Сирены их зовут, бабы окаянные.

— А зачем? — побежала я к узлам, что крепили и держали паруса.

Идея разрубить узлы и спустить ткани появилась в одночасье. Я хотела их просто скинуть вниз на головы пиратов, чтобы задержать их хоть ненадолго и выиграть немного времени. За борт они выпрыгивали друг за другом, а меня, как незначительную преграду, просто отталкивали.

Сирены не прерывались ни на секунду. Их пение становилось только громче.

— Зачем-зачем?! Топить щас будут! — выкрикнула Роззи и полетела мне на помощь.

— Что делать-то? — совсем отчаялась я.

Узлы поддаваться не хотели абсолютно.

Но это мне. Пернатая лишь крыльями махнула, как все узлы развязались одновременно, а на палубу упали не только паруса, но и реи.

Арсу одной такой прилетело прямо по макушке, что, в общем-то, его совсем не остановило.

— Ой, прости! — съежилась я, представляя, как капитану было больно.

Но он действительно будто и не заметил удара. Покачнулся только раз.

— Не отвлекайся! — ругалась Роззи, управляющая упавшими парусами.

Ими она пыталась спеленать всю команду, но мужчины ловко подныривали под тканью.

Разозлившись, я вновь настигла края палубы и перекинулась через бортик.

— Что вам надо от нас? — прокричала я во всю мощь легких, обращаясь к хвостатым. — Немедленно прекратите! Вы же их убьете!

— Плату! — в один голос произнесли все сирены, резко повернувшись в мою сторону, чем заставили вздрогнуть.

Испугалась я не на шутку.

— Какую плату? — не поняла я. — Сундуки вернуть?

— Плату, — повторили девушки непримиримо.

— Роззи, чего они хотят? — обратилась я к пернатой.

Приземлившись на скачущее по палубе ведро, она пыталась его удержать на месте, не дав перевернуться.

— Да я-то ж откуда ведаю? Эй, шайка-лейка! Ви ше приперлися?! Хотя нет, постой-ка. А-а-а-а-а… Помнится, Зельяр говорил, ше им надоть затулить костяные гребни. Черный год! Спрашивается вопрос: гиде же ми возьмем костяные гребни?

Еще не дослушав ответ морской свинки, я кинулась в камбуз. По лестнице слетела за секунду. Еще миг потратила на то, чтобы достать из гамака шкатулку с костяными гребешками.

И вот вопрос: если Пират-призрак не хотел, чтобы кто-то нашел его клад, зачем тогда оставил вместе с сундуками гребни? Выходит, пират знал, что когда-нибудь кто-то попробует отыскать его сокровища.

Открыв шкатулку прямо на бегу, я высыпала все до единого гребни в море. Сирены прекратили петь в тот же миг. Оборвав мелодию, они вновь взглянули на меня.

— Плата принята, — отчеканили они хором, развернулись ко мне спинами и начали уплывать.

Невозмутимо так уплывать, а пираты за ними.

— Верните матросов! — прокричала я, возмущенная до глубины души.

— Это тоже плата! — ответила мне одна из девиц, оскалившись.

— Эй, рачки облезлые! — взлетела надо мной Роззи. — Я вам понта пустить-таки не дам! А ну, отдавайте мужиков! Иначе я вас сейчас в кляре зажарю!

Милые красавицы разом обернулись в нашу сторону и в единый миг превратились в шипящих страшилищ. Кожа посерела, носы провалились, а рты стали пастями с сотнями иголок-зубов. От бортика я отпрянула, как от кипятка. Однако навредить нам в действительности они уже не могли: плата была принята. Так пернатая сказала.

В спины уплывающим сиренам я смотрела недолго. Пираты, что еще недавно буквально преследовали хвостатых, наконец очнулись от чужой магии и увидели впереди плывущих сирен. Мне впервые довелось увидеть, как быстро умеют плыть