На задворках чужого разума - Ника Митина

class="p1">Спустя еще продолжительное время я решилась кое-что сделать. В глубине своего сознания я понимала, еще во время периодов, когда меня так сильно мучала совесть, и я испытывала чувство вины, что так будет правильно, что мне нужно это сделать. Но я была не готова.

Сейчас, после длительных сеансов с психотерапевтом и комплексного лечения, я осознала, что простила Сережу. Я начала его понимать, мне стало его даже жаль. Я по-прежнему считаю, что детство он мне подпортил, но больше не виню его. Он испортил жизнь и себе – но не потому что плохой был человек, а потому что оказался слабее обстоятельств.

Впервые я решила приехать на кладбище, где он похоронен. Я не занималась траурной процедурой – свалила все на добросердечных соседей. Я не хотела в этом участвовать и практически полностью устранилась тогда. Но где мой отчим нашел свое последнее пристанище, я, конечно, знала.

У охранника на кладбище я попыталась узнать, на каком участке захоронен Сережа. Он не знал, но подсказал ориентир – сказал, в какой части погоста находятся те, кто умер в тот же год, когда и мой отчим. Я поблагодарила мужчину за информацию и пошла в указанном направлении. Много слышала, что кладбища часто как-то негативно влияют на людей, имеют темную ауру, вызывают дрожь и жуть. Сама я в таких местах до сих пор и не бывала, даже на могилу матери не ездила, но сейчас никаких неприятных эмоций я не испытывала. Лишь некоторое волнение, но сам по себе погост тут ни при чем.

Не знаю, сколько бродила я вдоль рядов, вчитываясь в имена тех, кто покоится под этой землей – за временем я не следила. Но в конце концов мой взгляд зацепился за небольшой деревянный крест. На нем стояли знакомые фамилия, имя и отчество. Они были выгравированы прямо на дереве. Тут же – дата рождения и дата смерти. Я вздохнула. Каким молодым он ушел! Еще мальчиком ему пришлось взвалить на себя множество взрослых забот, которые его и сломали. Которые и загнали его в гроб. Чему, между прочим, поспособствовала и я.

Я снова вздохнула. Нельзя больше обвинять себя. Ему я уже никак этим не помогу, а вот себе наврежу основательно. История не имеет сослагательного наклонения. Было так, как было, чего уже теперь стенать.

Я дотронулась до кулона-бабочки, висящего на моей шее. Сегодня день моего перерождения. После этого я присела и положила руку на деревянный крест. И тихо сказала:

– Прости меня, папа.

Примечания

1

Цитата из песни группы Eurythmics Sweet dreams.