Современный российский детектив - Анна Майская

времени наблюдалось уже несколько поставленных на стоянку автомобилей. Мужчина выбрал именно этот промежуток дороги совсем не случайно, потому что он располагался как раз по пути следования из местного отдела полиции. Ровно в пять часов десять минут стало понятно, что же именно явилось причиной такого его не совсем обычного поведения.

По Ново-царицынскому шоссе, следуя друг за другом, продвигались два заполненных до отказа автобуса, участвовавшие в снятии со своих постов дежуривших в эту ночь полицейских. Как только они скрылись из виду, новоявленный мистер Икс завел двигатель своего автотранспорта и вывел автомобиль на проезжую часть. Не вызывало никаких, даже маломальских, сомнений, что он был в курсе проводимых правоохранительными органами мероприятий в Царицыно. На улице уже рассвело, но движение в городе еще не было столь интенсивным: проходило самое спокойное время суток, тем более в этом районе столицы.

Господин «инкогнито» съехал с основного маршрута и стал углубляться в лесопосадку до того момента, пока это являлось возможным. Подъехав, по возможности близко, к тому самому месту, где обычно находили изуродованные женские трупы, мужчина остановился. Сняв с себя шляпу, которая ему только мешала, он обнажил уже знакомую желтую маску, изображенную в виде резиновой тыквы. Подойдя к пассажирской двери, незнакомец открыл ее, после чего извлек наружу бесчувственное тело изрядно «набравшейся» проститутки. Одновременно с этим с заднего сиденья авто он захватил небольшую дорожную сумку. Повесив ее себе на плечо, он, практически не напрягаясь, взвалил на другое спящую девушку и понес все это, неспешно углубляясь в заросли парковой зоны лесного массива.

Отойдя от машины метров на двести, неизвестный небрежно бросил на землю живую, но вместе с тем окутанную «мертвецким» сном ношу, после чего открыл свою сумку. Сверху лежал непрозрачный серебристого цвета «скотч». Именно его он решил использовать в первую очередь. Раздев проститутку до гола, он принялся методично и прочно связывать ей за спиной руки, после чего перешел к ногам, скрепив их между собой возле лодыжек. Далее, он извлек наружу прочную канатную веревку, переплетенную между собой и имеющую общую толщину, сравнимую с человеческим пальцем. С одного конца этой бечевки человек, представляющий свою голову в виде тыквы, сделал петлю, изобразив из нее удавку. Тут же он захватил ею голеностопный сустав своей ничего еще не знающей жертвы.

Закончив эти несложные приготовления, незнакомец перекинул другой конец получившегося устройства через возвышающийся над землей толстый сук дерева и, подхватив его с другой стороны, стал подтягивать тело кверху. Когда голова оказалась на расстоянии девяноста сантиметров от травянистой земли, мужчина, облаченный в страшную маску, зафиксировал туловище путаны в таком подвешенном положении, прочно замотав веревку за другим, более низким, сучком.

Несколько секунд полюбовавшись своей несложной «работой», он снова полез в черную сумку и достал из нее небольшую металлическую коробку. Там находились всевозможные швейные принадлежности. Достав утыканную иголками подушечку, чужак некоторое время ее разглядывал, пока не выбрал себе не очень длинную прямую иглу, не превышавшую более пяти сантиметров. Из этой же шкатулки он извлек тонкую медную проволоку. Привычным движением легко загнал ее в ушко.

С этим своеобразно приготовленным «инструментом», мучитель приблизился к своей жертве и начал медленно зашивать ей рот. Хоть та и была под сильным, захватившим все ее тело «кайфом», да еще и, кроме всего прочего, накачена клофелином, но боль от прошивания, совершаемого без какого-либо наркоза – как принято говорить: на живую – постепенно стала приводить молодую женщину в чувство.

Она смогла кое-как ощущать окружающую обстановку только тогда, когда ее губы уже наполовину были пришиты друг к другу. Кричать страдалица уже не могла, а только мычала и жутко пыхтела. Она попыталась начать дергаться телом, но очень скоро поняла, что связана очень крепко, а главное, висит вниз головой. Все эти манипуляции привели к тому, что она смогла наконец-то открыть слипшиеся глаза. Широко раскрыв свои веки, девушка оцепенела от ужаса. Что же она могла такого увидеть? Склонившуюся над ее лицом жуткую страшную «тыкву», приделанную к туловищу человека, одетого во все черное. На нее уставился взгляд, не выражающий ни жалости, ни состраданий. Здесь было от чего впасть в неестественный ступор. Именно это и случилось с опытной проституткой.

Хоть где-то в глубине души охватившая ее паника и твердила, что нужно орать, брыкаться и делать все, чтобы хоть как-то освободиться от связывающих ее пут, однако на самом деле ее тело словно сковало неведомой силой, а изнутри не могло вырваться ни единого сколько-нибудь членораздельного звука. Тихонько постанывая, жертва наблюдала за тем, как изверг заканчивает свое жуткое «дело», причиняющее ей неимоверные, мучительные страдания. Лишь крупные капли слез беспрестанно стекали вниз, постепенно делая мокрыми ее спускающиеся к земле длинные пышные волосы.

Когда губы были прочно пришиты, тиран проделал точно такую же операцию с половым органом проститутки, а также и с ее веками, и лишь после этого счел необходимым аккуратно убрать швейные принадлежности обратно в коробочку. Затем он извлек из своей сумки шприц и большую ампулу с «адреналином». Методично заполнив жидкостью игольчатую, но в основном полимерную емкость, мучитель вколол ее в вену исстрадавшейся «терпеливицы», делая это прямо так, не перетягивая руку жгутом. Молодая женщина почувствовала невероятный прилив сил, однако в этой ситуации оказавшийся бесполезным, так как сделать она все равно ничего не могла: в первую очередь из-за сковавшего ее ужаса, да и потом, изувер, видимо, хорошо знал свое жуткое «дело», полностью ограничив движения жертвы.

На все эти приготовления у страшного незнакомца ушло чуть более двадцати минут времени. Далее, убрав не нужный уже инструмент, он достал острозаточенный медицинский скальпель и, покрутив им перед глазами висящей вниз головой проститутки, рукой, одетой в черную кожаную перчатку, сделал первый надрез, проведя им наискось через левую щеку, образовав таким образом рану, длинной в три и шириной в полтора сантиметра. Поскольку тело висело кверху ногами, кровь заструилась немножко быстрее, чем это могло бы быть в обычных условиях, когда «живорез» пытал своих мучениц, оставляя их исключительно лежа.

Осознав перспективу быстронаступающей смерти, терзатель сменил тактику и начал резать сначала ноги страдалицы. Он делал небольшие, не проникающие глубоко в тело разрезы, повреждая лишь кожный покров и верхний слой жировой прослойки, едва достигая мышечной ткани, таким образом причиняя девушке невероятно мучительные страдания, притом практически не обескровливая ее туловище. Живодер тонко знал свое ужасное «ремесло». Он действовал не спеша, но достаточно энергично, постепенно превращая тело мученицы в одну сплошную телесную рану с невероятно затейливым, но не имеющим видимого смысла рисунком.

Не