Как Ворон луну украл - Гарт Стайн

Едва обронив «до свидания», Роберт повесил трубку. Какого хрена?! Свидания-то не состоялось! Надо было сказать: «Да пошла ты!»

Доплатив еще пятьдесят центов, Роберт позвонил в информационный центр, и электронный оператор соединила его с колл-центром Аляскинских авиалиний. Там уже настоящая девушка-оператор забронировала для Роберта билет на Аляску, во Врангель, на воскресенье, в половине седьмого утра. Четыре часа — и Роберт окажется в одном городе с Дженной.

Времени еще вагон и маленькая тележка, надо чем-то себя занять, иначе неизвестно, куда его приведет инстинкт саморазрушения. Покинув бар, Роберт направился вверх по Четвертой авеню в сторону кинотеатра «Колизей». Там он посмотрит, как люди уничтожают друг друга. На искусственную бойню. Управляемое, полномасштабное побоище за смешную цену — то, что надо. Старый добрый боевичок. В «Колизее» их постоянно крутят. Роберт посмотрит киношку два-три раза, потом проголодается и только тогда начнет обдумывать следующий шаг. А до тех пор можно забыться.

Дженне предоставили выбор, и она занимает место рядом с пилотом. Если уж лететь на маленьком самолете, то чего мелочиться? Филд проверяет рычажки и реле на приборной панели, давит на кнопки, пока не добирается до последней — красной. Жмет на нее, и пропеллер тут же оживает. Двигатель, чихнув, плюется облаком дыма. Филд взмахом руки отдает команду парню на пристани, и тот, отвязав самолет, ногой отталкивает его от пирса. Мотор, кашлянув несколько раз, уносит машину прочь от суши.

Сев один раз в самолет такого размера, Дженна поклялась, что никогда в жизни больше не полетит на подобном драндулете. Она тогда была на восьмой неделе беременности. О ребенке знали только она и Роберт. Решили последний раз выбраться в отпуск, ведь потом их ждали долгие девятнадцать лет без покоя и отдыха. Полетели на остров Святого Варфоломея, пересаживаясь в каждом следующем аэропорту на самолеты размером все меньше и меньше. Поначалу Дженне даже нравилось. Из Сиэтла в Даллас — на «Боинге-767», из Далласа на остров Святого Мартина — на «Боинге-737», и наконец последний этап путешествия они должны были проделать на двухмоторном двенадцатиместнике.

Пилот и помощник выглядели как подростки тринадцати лет в большой, не по размеру, форме Кубинских ВВС. Сам самолет как будто пробыл в эксплуатации лет восемьдесят. С потолка в кабине свисали некие рычаги (видимо, необходимые для управления машиной), передвинуть которые пилотам удавалось только совместными усилиями. Затем всех пассажиров пересадили на одну сторону — чтобы самолет ровнее лег на крыло и не рухнул с неба. Глядя на это безобразие, Дженна здорово нервничала, однако по-настоящему ее встряхнула посадка.

По идее, взлетно-посадочная полоса известна не то чтобы пилотам, но и вообще всем в округе. И когда самолет заходит на посадку, пилота ведет диспетчер. Самолет Дженны и Роберта, впрочем, кружил над горой, едва не срезая крыльями верхушки деревьев. На склонах белели маленькие кресты — видимо, памятники жертвам авиакатастроф. Потом самолет неожиданно нырнул вниз и на полном ходу, под самоубийственным углом, понесся к земле.

Дженна заорала бы во весь голос от страха, да дыхание перехватило. Ни вздохнуть, ни ахнуть. Прочие пассажиры, казалось, ничуть не были взволнованны. Пилоты отважно снижались. Сквозь лобовое стекло Дженна видела несущуюся прямо на них землю и думала: все, погибель пришла. Потом самолет резко задрал нос, ударился шасси о бетонку и — не снижая скорости — понесся по взлетно-посадочной полосе, которую и назвать-то так было стыдно. Машина мчалась по дороге прямиком в океан. Мальчишки-пилоты хохотали вовсю; один, заметив бледное, как у призрака, лицо Дженны, ткнул приятеля локтем в ребра. За развлечением оба тут же забыли, что впереди — синяя бездна.

В последний момент они включили реверс, и пассажиров дернуло вперед. Вещи покатились по проходу между рядами. Когда самолет наконец замедлился, пилоты развернули его к предполагаемой точке выгрузки.

На обратном пути Дженна предпочла сесть на корабль.

Под управлением Филда гидросамолет нехотя поднимается в воздух. Он будто вынужден подчиниться законам аэродинамики, а иначе так и остался бы на воде. Вот и взлетели. Высота — пятьдесят футов, сто, двести… Самолет взмывает еще выше, кренится. Вращается двуцветный диск — половинка синяя, половинка красная, или, скорее, это самолет вращается вокруг оси диска. Крутится белая стрелка. Пятьсот футов, шестьсот. Показания отличные, полет нормальный. Между ног у Дженны подергивается желтовато-серый штурвал, повторяя движения своего близнеца в руках у Филда. Все хорошо, главное — не смотреть вниз.

Эдди, похлопав ее по плечу, тычет пальцем в пол. Дженна не хочет смотреть, ни за какие коврижки! Она решила, что если пялиться строго в приборную панель, то полет пройдет незаметно. Вцепившись покрепче в подлокотники кресла, она наконец украдкой бросает взгляд вниз — самолет пролетает над Хоботом. А ничего, даже красиво.

Самолет уже на высоте тысячи футов, и Дженна наслаждается видом островков. Их сотни — покрытые темной пеленой деревьев, они связаны причудливой сетью воды. Похоже на флоридский Эверглейдс. Дженна вспоминает картинки из одного телешоу. Как Эверглейдс, только больше по площади.

Филд постоянно держится над водой, и та ведет его, словно дорога.

Похлопав Дженну по руке, старичок говорит:

— Сейчас кое-что покажу.

Самолет резко кренится вправо, и Дженне становится плохо. Разве можно поворачивать так резко?! Наконец машина выравнивается, и Дженна расслабляется. Они будто съехали на боковую дорогу — внизу река, что тянется тонкой ниткой и петляет между деревьев. Самолет быстро снижается, однако Дженна уже привыкла. Все хорошо, они не упадут, не погибнут. Она больше не боится.

— Это река Стикин, — говорит Филд, стараясь перекричать шум мотора. — Во времена Золотой лихорадки по ней аж до самой Канады ходил паром. Индейцы боялись этой реки. Верили, будто вверх по течению уплывают умершие, покидая наш мир. Они отказывались водить к истокам Стикин белых и сильно удивились, когда старатели вернулись оттуда живыми. Подумали, что у белых есть волшебная сила.

— Так всегда и случается, — произносит Дженна.

Филд смеется и достает из кармана куртки бутылочку виски. Откупоривает ее и протягивает Дженне:

— Хлебните. Полегчает.

Дженна вскидывает руки: мол, не станет она пить, но Филд бутылочку не убирает.

Эдди, подавшись вперед, говорит Дженне не ухо:

— Лучше выпей. Скорей всего Филд сейчас пролетит на бреющем над ледником. Специально для тебя.

На бреющем? Над ледником? Черт! Что значит «на бреющем», Дженне невдомек, однако ей уже страшно. Отхлебнув виски, она протягивает бутылочку Эдди. Тот отпивает спиртного и закрывает крышку.

— А мне? — просит Филд.

— А ты за рулем, — напоминает Эдди и прячет виски в карман.

Самолет опускается до трех сотен футов и летит как будто в долине: по обеим сторонам от них возвышаются заснеженные горы. Дженне больше понравилось над островами. Она, кажется, понимает, что на уме у Филда, и в сердце просыпается страх.

— Не хочу на бреющем, — говорит она Филду. — Да еще над ледником.

— О, бросьте! Вам понравится.

Они огибают угол. Казалось бы, какие углы в небе? Но Дженне так легче воспринимать схему полета. И вот перед ними ледник — здоровенный, он перекрывает долину. От бурых и синих глыб как будто исходят волны холода.

Столько льда в одном месте Дженна никогда прежде не видела. Самолет ныряет вниз и летит прямиком на стену — та словно воспаряет над ними. Их самолетик теперь — крохотная точка на фоне ледника. Филд ухмыляется, и Дженна моментально вспоминает это выражение — точно так улыбались кубинские мальчишки-пилоты. Просто Филд знает, что будет дальше, а Дженна — нет.

Ледник все ближе и ближе, Дженна боится неизвестности. Она опасается худшего и в то же время чувствует себя в безопасности: Филд явно не намерен убиться или выкинуть Дженну из кабины. Ледник надвигается, они вот-вот в него врежутся…

В самый последний миг Филд дергает штурвал на себя и влево. В глазах у Дженны темнеет, сознание меркнет, голова кружится. Сквозь серый туман удается разглядеть небо. Самолет вроде бы накренился, хотя трудно понять, где верх и где низ. Из-за страшного давления сориентироваться почти невозможно.

Кто-то трогает Дженну за плечо. Это Эдди, он указывает влево. Дженна смотрит в окно мимо Филда — и видит, как движется стена льда. Передний слой белым полотном медленно откалывается от основной массы и соскальзывает вниз, в реку. В воздух взлетает дым, нет, снежное крошево, оно бьет фонтаном. Филд еще немного сдает влево, и становится видно, как лед — с чудовищным грохотом — обрушивается в воду. Зрелище одновременно и страшное, и прекрасное.