Первый кадр 1977 (СИ) - Арх Максим

— Ты знаешь Борь, — заметил Аркадий Натанович, — а я в этом уже не сомневаюсь! Спросишь почему? Ну ты сам посмотри. Юноша молод, а ты глянь, как он высказывается. Складывается такое впечатление, что он уже один раз жизнь прожил, а сейчас проживает её заново. Смотри сколько он всего знает. Я думаю, это для него просто новая жизнь.

Я о**** и посмотрел на старшего брата широко раскрытыми глазами.

«Ну «нифига» себе товарищи, граждане и гражданки, это ж надо было за пол часа меня раскусить на все «сто» … Может быть версия с инопланетным происхождением всех ведущих писателей-фантастов, которая ходит в этом времени, не такая уж и фантастическая? И передо мной действительно сидят два инопланетянина, которые могут читать мысли?» — вмиг вспотев подумал я и в замешательстве потянулся за чаем лихорадочно соображая. Как бы на это ответить так, чтобы «неспалиться» полностью.

— Вон смотри Борис, как он взмок сразу. Видишь вон на лбу капельки пота выступили, — продолжил раскалывать меня старший брат, а затем хохотнув добавил: — Смотри, сам говорит, про инопланетян и при этом, заметь, сам является инопланетянином, — вскинул он руки вверх и засмеялся. — Это же нонсенс!

Младший брат улыбнулся и отпив чая замотал в согласии головой.

— Ну с молодой человек, — продолжил весело куражится старший брат, — откуда вы к нам прибыли? Из Альфа Центавра? С Марса? Или из Ефремовской туманности Андромеды?

Я уже взял себя в руки, поэтому улыбнувшись «фирменной» обезоруживающей своей искренностью улыбкой ответил:

— Увы Аркадий Натанович, я местный.

— А почему увы? — удивился тот. — Напрасно Вы так молодой человек. Вам повезло. Вы Александр живёте в прекрасной стране, в удивительное время, где нет войны, нет голода, холода, разрухи. Где есть люди, которые всегда готовы прийти на выручку попавшему в беду. Где есть люди, которые готовы поставить плечо попавшему в беду, причём сделать это они готовы не за какие-то преференции, а только лишь из голого энтузиазма. Так, что юноша, нет поводов для грусти.

— Аркадий, мы опять забрели не туда, — сказал Борис Натанович и посмотрев на меня напомнил: — Мы говорили про доказательства твоей уникальности и….

— Это видения о будущем, — просто сказал я, перейдя к тому, за чем собственно я сюда и пришёл.

— Ты видишь видения о будущем? — удивился собеседник и попытался выяснить: — И что же в них.

— Разное бывает, — начал «чесать» я. — В последнее время, например, они все почему-то касаются вашего творчества.

— Очень интересно. И что же там о нас? — произнёс Аркадий Натанович заинтересованно.

— Ну вот из последнего, что я понял, — продолжил псевдоясновидящий взяв из вазочки баранку, — это то, что ваш роман «За миллиард лет до конца света», несколько смазан в конце.

— И что же тебе в нём не понравилось? — поинтересовался критической рецензией старший брат и добавил: — Кстати ты его, когда прочитал?

— В прошлом году, читал начало. Ждал продолжения и вот этом дождался. Продолжение выпустили в журнале «Сила и знание».

— Ясно, — проговорил младший брат, хлопнув себя ладонью по коленки. — Теперь всё ясно! Ты прочитал роман, тебе он понравился и тебе втемяшилось в голову, что ты это самое придуманное «гомеопатическое мироздание»? Так?

— Так, — подтвердил я и увидев обрадованные глаза младшего брата сразу же «обломал» того, — но не совсем так.

— Объясни.

— Да роман я ваш читал и в журнале, но узнал я о нём задолго до публикации.

— Как это?

— Я же говорю вам — видения.

Глава 18

— Ну и что же тебе в романе не понравилось? — поинтересовался старший брат.

— Во-первых очень непонятно сдался ли полностью Малянов или нет, — стал объяснять свою позицию я не забывая поедать печения и баранки, запивая всё это дело сладким чаем. — Если сдался, то вот вам и уступка пресловутому хаосу. Если же нет, то давайте тогда писать вторую часть.

Я рассказывал и рассказывал, углубляясь в философию романа всё глубже, а благодарные слушатели практически не дыша смотрели на меня «во все» глаза.

Когда же я сказал:

— Неплохо было бы вообще написать продолжения романа и назвать его скажем … Гм… Ну скажем: «Трудно стать богом», — меня поправили.

— У нас есть роман с похожим названием. Он называется «Трудно быть богом», — напомнил мне Борис Натанович.

— Знаю, ответил я, а затем поморщившись добавил, — только прошу вас и заклинаю, не разрешайте снимать фильм по книге никому, особенно… — проговорил критик и озвучил фамилию режиссёра, который сделал из прекрасного романа не фильм, а г***о, причём не в фигуральном, а реальном смысле этого слова, ибо там происходят опорожнения желудка буквально в каждом кадре картины.

— Ничего себе, а могут и так снять?

— Ещё как могут, — заверил их я. — Однако вернёмся к роману «за миллиард лет…» … Пусть, например, во-втором томе Малянов встретиться с Вечеровским и в беседе с ним они всё же прейдут к выводу, что «это гомеопатическое мироздание» придумано, каким-то высшим существом и что учёные, своими изобретениями нарушают угодную ему картину мира.

Братья удивлённо переглянулись, а я продолжил пересказывать написанное в 1996 году Вячеславом Михайловичем Рыбниковым «фанфик-продолжение» к роману.

Видя, что присутствующие в шоке, я не стал ждать вопросов с мест, а посмотрев на часы, сразу же перешёл к другому роману.

— Теперь возьмём ваш суперроман «Град обречённый»…

— Откуда ты про него знаешь? — вскрикнул Аркадий Натанович. — Он же ещё не отредактирован и нигде никогда не публиковался!

— Да? — удивился я, понимая, что «маленько» лоханулся и вспоминая, что роман впервые увидит свет лишь в 1988 году. Надо было срочно как-то «отмазываться» и я якобы, не обращая особого внимания на вопрос из зала спокойно «отмахнулся»: — Я же говорю — видения.

— И что? Что там в видениях о романе? — горячо поинтересовался младший брат.

— Да много там чего, — сказал ясновидящий и начал перечислять: — Во-первых непонятно тема «пантеона» и игры в шахматы — это Вы о Сталине и мировой шахматной доске? Во-вторых, что за фигня — красное здание и почему хватаемые люди оказываются на жёлтой стене, а затем падают вниз — вы имеете ввиду Кремль или КГБ?

Писатели ошарашенно молчали, глядя в пол, а я продолжал:

— Также, например, не совсем понятна суть Стеклянного здания, которое Воронин с Изей найдёт в пустыне. Это таким образом вы хотите показать суть сытого общества? Общества, которое хочет построить беззаботную жизнь? А мы, что строим в нашей стране?..

Я ставил им вопрос за вопросом, а они, не проронив не слова и не разу меня не перебив молчали и слушали, слушали и молчали.

— Всё это, нужно было бы по идее объяснить менее философским языком и преобразовать в обычную историю человека, — говорил я, — который попал в необъяснимое место, если конечно у вас есть цель писать для обычных людей, а не для небольшой кучки философов-мыслителей. Кстати, вот эти ваши замаскированные иносказания, могут быть неправильно поняты на самом верху, ибо вы показываете их пороки, а это, как «говорят» в Италии — черевато.

Если же вы таким способом пытаетесь показать проблему и пройти цензуру, то уверяю вас, те кто будет это читать всё прекрасно поймут. Это для большинства обычных граждан которые прочтут роман красное здание — это просто дом который перемещается по городу, но для тех кто будет решать судьбу издания романа, это здание скажет о многом и они такого просто не допустят.

Одним словом, вопросов по тому роману меряно не меряно и вам бы неплохо было бы их решить более простым способом, иначе роман ваш может выйти только лет через двадцать. Однако, как говорится, хозяин барин, и естественно решать вам. Я советовать в этом плане ничего не буду, ибо это ваше творчество, ваша жизнь, а посему вам в ней и следует принимать последнее решение.

Те подняли на меня глаза и хмыкнули, а я, сказав: — Идём дальше, — принялся резать «правду матку», по живому, расчихвостившая всё то, что мне не понравилось в их романах прошлого и будущего, прыгая от одной книге к другой, как сумасшедший.