Большая книга ужасов 33 - Галина Гордиенко

— Рр-руками ничего в палатке не тр-р-рогать!

Ребята испуганно обернулись и невольно ахнули: в помещении, секунду назад — пустом, появился (неизвестно откуда) продавец. Ничуть не менее необычный, чем его цилиндрическая палатка. Короче, вполне под стать своему магазинчику! Во-первых, он оказался в черной, закрывавшей практически все его лицо маске. Во-вторых, в длинном, до щиколоток, черном же плаще. В-третьих, от него дурно пахло. А в-четвертых — как сумел рассмотреть Гришка, — белки его глаз, видневшиеся в прорезях бархатной на вид маски, отчетливо отливали красным. Огненно-красным!

Странный продавец стоял в двух шагах от друзей, пораженных его внезапным появлением, и пальцы его рук — тоже, кстати, скрытых черными перчатками! — судорожно сжимались и разжимались. Продавец явно еле сдерживался.

— Ничего не тр-р-рогать!!! — еще раз рявкнул он.

Лена едва ли не в первый раз в жизни побледнела. Гришка привычно огрызнулся:

— Нельзя, значит, не буду. Зачем так орать-то? — И он неохотно отошел от стены.

Лена перевела дыхание и с невольным восхищением покосилась на невозмутимого одноклассника — вот ведь гад рыжий! Ничего не боится! Сама же Лена чувствовала себя в этом необычном магазине крайне неуютно. А такое, уж поверьте, с ней случалось крайне редко. Лена Парамонова в их небольшой компании отличалась именно бесстрашием. Что неудивительно: четвертый дан по карате в любого человека вселит уверенность в себе. Впрочем, Лена всегда этим выделялась — уверенностью в себе!

Но среди этих зловеще мигавших огоньков свечей Лена вдруг растерялась. Она настороженно оглядывала полукруглые, абсолютно черные стены, страшные маски с пустыми глазницами и жалась поближе к Гришке. Небольшая палатка словно перенесла Лену из родного города в совершенно чуждый ей мир, и это неприятное ощущение стойко держалось, несмотря на все доводы разума. Лене казалось — она в ловушке.

Гришка же, напротив, окончательно успокоился. Шумно потянул носом воздух. Скривился от отвращения и вызывающе уставился на продавца. Смерил его с ног до головы насмешливым взглядом и воскликнул:

— Что это в твоем магазинчике за амбре, приятель?

— Ам… амбу… чего? — непонимающе проворчал тот, неприязненно посматривая на невоспитанных покупателей, норовивших потрогать товар.

Лена невольно хихикнула. Гришка с чувством пояснил:

— Амбре — это обычнейшая вонь, чтоб ты знал. Хотя запашок в твоей лавке обычным можно назвать только из любезности!

Продавец неуклюже переступил с ноги на ногу и тоже принюхался. Недоуменно пожал плечами:

— Серой пахнет. Как и положено. У нас же специфические товары.

— Да уж, — согласно кивнул Гришка. — Специфические — это уж точно!

Продавец насупился и грозно засопел. Пытался понять — не оскорбили ли его?

Гришка оглянулся на бледную Лену, застывшую у самого выхода, и вдруг как-то нехорошо оживился:

— А чем ты торгуешь? Масками, что ли?

У Лены неприятно засосало под ложечкой. Этот Гришкин тон она знала отлично. С самого детства. Он означал — Лапшина понесло, так что пришло время держать ухо востро.

— Почему только масками? Всем чем угодно! — охотно отозвался продавец и хрипло откашлялся.

— Всем чем угодно — для Хеллоуина? — придирчиво уточнил Гришка.

— Ну да.

Продавец отбросил недавние сомнения относительно клиентов. Поправил черную маску и подошел поближе к малолетнему посетителю. Темная фигура в длинном плаще смотрелась до того зловеще, что Лена непроизвольно прижалась спиной к спасительной двери, ведущей на улицу. Гришка же едва удержался, чтоб не отпрянуть от странного типа. Продавец щедро дохнул на Лапшина серой и доверительно прошептал:

— У меня есть все!

Гришка скептически фыркнул:

— Так-таки все?

— Все, — подтвердил продавец и ниже склонился к уху мальчика: — На выбор — можно пугать самого себя, можно — друзей…

Свечи внезапно замигали. Тысячи тусклых звезд вокруг Гришки с Леной гасли и вспыхивали, гасли и вспыхивали… Это зрелище завораживало. Лишало воли. Заставляло бессмысленно всматриваться в неверные огоньки. У Лены закружилась голова, и она длинно зевнула.

Продавец, сделав многозначительную паузу, вкрадчиво продолжил:

— Есть кое-что дефицитное. Только что завезли. Гарантирует незабываемо острые ощущения. Опять-таки, и для того, кто этим воспользуется, и для окружающих.

— Ну да? — недоверчиво посмотрел на него Гришка.

Продавец кивнул и торжественно прошипел в самое ухо потенциального покупателя:

— Клянусь преисподней!

Гришка, не выдержав мерзкого запаха из клыкастого рта, отпрянул в сторону и хмуро буркнул:

— Прикид у тебя классный, я оценил, только ты ко мне слишком близко не подходи. — Он ухмыльнулся: — Понимаю, конечно, ты вошел в образ и все такое… Но, по-моему, ты малость перестарался. Даже в аду такой вони нет, как из твоей пасти!

— Почему — нет? — растерянно спросил продавец и шумно почесал в затылке.

— Иначе там ни одного грешника не осталось бы, — нервно хмыкнул Гришка. — Сбежали бы!

Он невольно улыбнулся парню, оторопело шлепавшему голыми, без ресниц, веками. Лапшин вновь восхитился про себя классным прикидом продавца и решил перейти к делу — время-то поджимает! Гришка ухватился за рукав черного плаща и с нескрываемым любопытством воскликнул:

— Так что ты там сказал о новом завозе? Который обеспечивает острые ощущения всем без исключения? — Гришка озабоченно сдвинул рыжие брови. — Только говори сразу: на сколько это потянет? Честно предупреждаю — у нас с Ленкой лишних деньжат нет. Так что ты на многое не замахивайся. Как там говорят?.. Умеренность, умеренность и еще раз умеренность!

И Лапшин, восхищенный собственным красноречием, радостно заухал. Лена встревоженно нахмурилась.

Продавец крякнул и выдернул откуда-то — ошеломленному Гришке показалось, что прямо из воздуха — крохотный бумажный пакетик. Это было проделано настолько ловко, что Гришка невольно вздрогнул и заозирался. Между его лопаток леденящей змейкой скользнула капля холодного пота. Лена за спиной изумленного Лапшина тихо ахнула. «Ничего себе, — восторженно подумал Гришка. — Вот это спеца так спеца сюда работать пригласили! Прямо настоящий фокусник. Интересно, какую зарплату хозяин ларька ему платит?»

Лену же последняя выходка продавца только сильнее встревожила. Она терпеть не могла того, чего не понимала! Она плотнее прижалась к двери на улицу и раздраженно напомнила:

— Рыжий, окстись! Тебе деньги на поводок для Тимки дали!