До смерти здоров. Результат исследования основных идей о здоровом образе жизни - Эй Джей Джейкобс

Я смотрю Dr. Oz в те бесконечные минуты, когда чищу зубы. Мне говорят интересные вещи. Например, выражение «лечь спать» сбивает нас с толку. Оно звучит слишком пассивно. Чтобы заснуть, нужно работать. Планировать. Брать сон штурмом. Может быть, лучше «бросаться спать»?

Я обращаюсь к доктору Майклу Брюсу, сомнологу, автору книги Good Night[187]. Доктор многое может посоветовать: душ (кратковременное повышение температуры тела и последующее ее понижение сигнализируют мозгу, что пора спать), вишневый сок (он содержит мелатонин – вещество, которое регулирует сон), комендантский час (нужно отключать все телевизоры и компьютеры за час до сна) и – лучший способ – решение задачек для третьего класса.

Когда я пытаюсь уснуть, мой мозг обычно напоминает бегущего по двору и вопящего мальчишку, играющего в «полицейских и воров». Несколько лет назад я пытался считать овец, но это не помогает. Оксфордское исследование 2002 года показало, что, считая овец, мы оттягиваем начало сна. Это слишком скучное занятие, и оно не может отвлечь нас от мыслей о работе и семье.

Доктор Брюс посоветовал мне обратный счет через три единицы. Я попробовал. И всего через несколько секунд (400, 397, 394…) я почувствовал, как мой мозг переключается на нейтральную передачу.

Обратный счет через три единицы – это достаточно сложно, чтобы удерживать наше внимание, и достаточно скучно, чтобы нас клонило в сон. Через пару минут я засыпаю. Надеюсь, это дает долговременный эффект и у моего мозга не разовьется иммунитет, как у супербактерий, о которых я по-прежнему много читаю.

Спать дольше

Еще один секрет: я ложусь спать раньше.

Я всегда думал, что смогу натренировать себя на 6 часов сна и избавиться от потребности в 7,5 часа отдыха. То, что это не удавалось и я вечно чувствовал себя разбитым, я списывал на свою лень.

Доктор Брюс избавил меня от иллюзий. В каждом из нас заложена определенная потребность в сне – обычно 7–9 часов, хотя одному ветерану Первой мировой войны было достаточно всего часа. Вы ничего не можете изменить. Спать – это не играть в гольф и не пить водку. Ваш опыт здесь не имеет значения. Если вы не спите положенное, это сказывается на вашем здоровье и трудоспособности.

Я перенес время отхода ко сну с 01:00 на 23:30. Это был акт доверия. Пришлось поверить, что если пойду спать сейчас, то завтра сделаю больше. Пришлось убедить себя в том, что отправлять письма после полуночи контрпродуктивно. Выяснилось, что я не так уж доверяю себе. Как правило, я не ложился до 00:30.

Дела пошли на лад, когда я купил Zeo Personal Sleep Manager за 199 долларов. Это ваша личная лаборатория сна (Тим Феррис пишет о Zeo в своей книге). Вы надеваете на голову относительно незаметную повязку. Zeo замеряет мозговые волны и определяет продолжительность вашего сна и его качество (соотношение быстрого, неглубокого и глубокого сна), после чего рассчитывает ваш балл, или ZQ.

Zeo сделал то же, что когда-то шагомер: превратил обязанность в игру. Я соревнуюсь с самим собой. Мой первый ZQ был 44 (ужасно), а уже через неделю – 68 (неплохо). Хорошая новость для издательского бизнеса: кажется, семь минут чтения бумажной книги влияют на результат самым лучшим образом, помогая уснуть быстрее и глубже. Забавно, но все же. Для нашего бизнеса никакая помощь не будет лишней.

Джули взяла у меня Zeo и в первую же ночь набрала 99. Почти два часа восстанавливающего глубокого сна. Никогда не видел, чтобы она так радовалась успеху.

– Я знала, у меня великолепный сон, – сказала она. – Я могла бы участвовать в соревнованиях.

Мать Джули с гордостью подтвердила это.

– Она была единственным ребенком на свете, который спал всю ночь, не просыпаясь, с того самого момента, когда нас выписали из роддома.

Подводим итоги. Девятнадцатый месяц

Масса тела: 72 кг

Сплю ночью: в среднем 7,5 часа

Сижу днем: в среднем 4 часа

Жму от груди: 84 кг (15 повторов)

Читаю каждый день: 6 тематических блогов

У меня все в порядке, чего не скажешь о моем деде. Я иду к нему с Лукасом и Зейном, и, когда мы заходим в квартиру, я понимаю, что он чувствует себя хуже.

Он сидит в кресле. Рот открыт еще шире, кожа еще более дряблая, тело еще более неподвижное. Он вряд ли может лечь или сесть без посторонней помощи.

– Он застыл? – спрашивает Лукас.

Я краснею и, пытаясь сгладить неловкость, делаю вид, будто Лукас интересуется температурой.

– Нет, ему не холодно. Обогреватель включен. Я уверен: ему тепло.

– Кажется, он застыл, – повторяет Лукас.

Слава богу, дед плохо слышит.

Дед внимательно смотрит на нас и немного оживляется.

– Что ты сейчас пишешь, Эй Джей?

Я снова рассказываю о своей книге. Лукас подбирает зеленый воздушный шар в углу комнаты. Тетя Джейн объясняет, что деду его дал физиотерапевт. Дед должен подбрасывать его, чтобы сохранить подвижность.

– Положи на место, Лукас. Это шарик прадедушки.

– Нет, пусть играет, – говорит Джейн. – Поиграй с прадедушкой.

Лукас бросает шарик своему прадеду, который бросает шарик обратно Лукасу.

Они перебрасывают шарик друг другу. Лукас смеется, дед улыбается.

Пожилых людей часто сравнивают с детьми. Но одно дело сранивать, другое – видеть это своими глазами. Дочери деда (у него их пять, и одна всегда рядом) вытирают ему слюну с подбородка. Когда у него закрываются глаза, они спрашивают: «Кто у нас устал?»

Старение – долгий, медленный процесс потери самоконтроля. В детстве контроля нет вовсе. Фраза «радоваться как дитя» всегда казалась мне странной. Правда ли это? Да, вам бывает весело, когда, например, ваши родители делают что-то смешное (разрывают бумажку пополам). Но в остальном время младенчества ужасно. Вы так зависимы от других. Чтобы появилось банановое пюре, нужно рыдать, биться в истерике, умолять. Это компенсируется тем, что дети не знают самостоятельности. Старики сознают, что теряют.

Глава 20 Мочевой пузырь

Цель: знать, что пить

Я посвятил много времени вопросу «что есть?», но мало вопросу «что пить?». Собираюсь это исправить.

Я заказал так называемый BluePrintCleanse. Это набор для соковой диеты-поста, которую рекомендуют ряд женских журналов и щебечущие знаменитости второго эшелона вроде Элизабет Хассельбек и Джулии Стайлс.

Я заказал его онлайн и на следующий день получил коробку с тридцатью шестью бутылками. Мне должно хватить на три дня. На самом деле должно хватить нам с Джули. Я уговорил ее присоединиться.

В коробке – бутылочки пяти цветов: светло-желтые (лимонад с нектаром агавы и острым перцем), белые (молоко из кешью), зеленые с овощными соками (сельдерей, шпинат, листовая капуста и т. д.), красные (яблоко, морковь и свекла и т. д.) и темно-желтые (ананас, яблоко и мята).

Вполне может быть, что эти соки самые дорогие в истории напитков. Надеюсь, каждому лимону, из которых приготовили этот лимонад, делали массаж шиацу, потому что мы заплатили двести долларов на двоих.

Утром я протягиваю Джули ее сок, и мы чокаемся пластиковыми бутылками. «Твое здоровье!»

Каждый из нас делает глоток зеленого напитка. Неплохо. Роскошный кузен овощного сока из супермаркета. Они как кашемир и хлопок.

– Ну как тебе? – спрашиваю я.

– То ли освежающий, то ли тошнотворный.

К десяти утра я немного голоден, но ничего страшного. Я убегаю по делам и возвращаюсь через час. Я нахожу Джули у нас в спальне. Она… жует?

– Что у тебя во рту?

Джули хихикает и убегает от меня. Я пытаюсь ее догнать.

– Открой рот.

– А-а-а-а-а.

Ничего. Что бы это ни было, она проглотила улику. Я вынес предупреждение и отпустил ее.

Теперь пряный лимонад. Мы снова чокаемся и делаем глоток. Лимонад сладкий, но перец придает ему остроту.

– Ну как тебе?

– Это не для меня, – отвечает Джули. – Я просто действительно люблю еду.

Я провожу день в библиотеке за чтением книг о здоровье. В пять часов вечера возвращаюсь домой. Джули сидит в гостиной с притихшим Лукасом на коленях. Вид у Джули не веселее.

– У меня болит голова. Я сделала свою работу только наполовину. Мне плохо. Честно говоря, я веду себя, как последняя дрянь.

Я настороженно киваю.

– Я принесла еду из индийского ресторана.

Джули продержалась всего девять часов из трех дней (если не считать жульничества). Джули постится на Йом-Киппур, но это ее предел. За BluePrint не стоит тысячелетняя история, окрашенная чувством вины.

Еще два дня я придерживаюсь диеты. У меня развивается стокгольм-ский синдром: мне все больше и больше нравятся соки, особенно густое миндальное молочко, похожее на йогурт. Я чувствую, как оно плещется в моем уже не совсем пустом желудке.

Я продолжаю ждать чуда. Некоторые утверждают, что соковая диета проясняет мысли и придает силы. К несчастью, для меня она имеет другие последствия:

Голод. Я настолько голоден, что истекаю слюной, когда вижу салат латук. Повторяю: салат латук.