Поводыри на распутье - Вадим Панов

– Привет!

– Привет!

Черенки, покуривающие «травку» у ворот дома, парня знали, покивали, но с вопросами приставать не стали; на Болоте так не принято: захочет, – сам расскажет, почему не появлялся две недели, а не захочет – не расскажет. Илья, несмотря на то что русский, считался в доме своим – комнату снимал, а старый Оглыев не любил, когда к его жильцам без дела лезли. Да и Илью уважал: студент как-никак, головой себе дорогу в люди прокладывает, в общем, правильный парень.

– Али!

Один из черенков подошел к Илье.

– Да?

– Передай отцу. – Молодой человек протянул сыну хозяина конверт. – За эту неделю и за следующую.

– ОК.

Комнату у Оглыева Дементьев снял еще до того, как поступил в Университет и нашел работу у Корнелиуса, в первый свой день в Анклаве. Комната была дешевая, одна из самых плохих в доме, скудно обставленная и с грязными стенами. Удобства в коридоре. Холодильник то работал, то не работал. Одним словом, для бедного студента подходяще.

Вот только бедный студент чаще всего ночевал у Корнелиуса, а о том, что снимает комнату, предпочитал не распространяться.

А Оглыеву он говорил, что поселился в университетском кампусе.

А зачем ему в таком случае комната, старик не спрашивал. Любознательные на Болоте долго не живут. Нужна, значит, нужна. Оглыев знал, что жилец отличный машинист – пару раз Илья помог старику разобраться с управляющими домом программами, – и догадывался, для чего ему плохая комната с мощным сетевым каналом. Но предпочитал молчать.

Номер «балалайки» Карбида Дементьев разузнал вскоре после разговора с Пэт, подобная информация не относилась к числу секретных, а потому на поиск в сети потребовалось всего десять минут. Теперь же следовало определить, что скрывается в черепушке байкера, что, собственно, предстоит взломать. Программа-разведчик, построенная на стандартных алгоритмах, отправилась к Карбиду вместе со звонком.

– Да! Кто это? – Голос грубый и недовольный. – … Молчишь, сука? Найду…

Илья оборвал связь. Достаточно. Разведчик проскочил и начал работу. А на обещание байкера найти и что-то там сделать Дементьев не обратил внимания: сквозь защиту, которую выстраивали стоящие в «раллере» программы, не всякий машинист пройдет, чего уж говорить о каком-то самокатчике?

Молодой человек закурил и открыл в отдельном окне учебник по истории: в конце недели ожидался зачет. За подготовкой к нему и пролетели пятнадцать минут, потребовавшиеся программе-разведчику для оценки ситуации, составления отчета, вложения его в следующий звонок Карбида и самоликвидации. С кем разговаривал байкер, было не важно, как только он набрал номер, раскрылся сетевой шлюз, и отчет выскользнул наружу. Его появление «раллер» приветствовал мелодичным перезвоном, заставившим Илью закрыть учебник и потянуться.

– Ну и что у тебя есть? – Дементьев быстро просмотрел данные. – Хреновина у тебя, дорогой Карбид, такая хреновина, что даже говорить стыдно.

Как Илья и ожидал, ничего экстраординарного в голове байкера не нашлось: стандартное железо, стандартные программы. Много пиратских копий – это вызывало у ломщика презрительную усмешку. Короче, ничего сложного, что дополнительно подтвердило быстрое завершение работы разведчика. Будь Карбид умнее, поставил бы дорогую защиту, Илье пришлось бы повозиться подольше.

Впрочем, Дементьев и так не бездельничал.

На составление следующего пакета программ Илья потратил около шести часов, поскольку практически все писал по памяти. Причем не из «балалайки», а из своей, человеческой памяти, ибо даже обрывки составляемых алгоритмов могли привлечь внимание безов и указать, что скромный студент-первокурсник знает и умеет значительно больше, чем должен. Каждый из таких обрывков – это допрос в «Пирамидоме», а сложенные в один пакет – Африка, рудники, арендуемые СБА у «Всемирной Рудной Компании». Ворвись сейчас в комнату безы, и все – жизнь закончилась. Из Африки не бегут, из Африки не возвращаются. Но Дементьев работал спокойно, был уверен в принятых мерах безопасности. Не спеша составил нужный пакет, оптимизировал его, существенно уменьшив объем файлов, добавил несколько блоков, вновь оптимизировал, и так до тех пор, пока не убедился, что полученные программы смогут без труда проскочить в байкерскую «балалайку».

На этот раз требовался более длинный звонок Карбиду, но Илья все спланировал заранее.

– Внимание, вам звонят из информационного центра СБА, вы говорите с роботом, проводящим выборочную проверку чипов…

Даже самые отмороженные уголовники не рисковали прерывать связь с «Пирамидомом» и послушно отвечали на задаваемые вопросы.

Карбид не стал исключением. Он вежливо побеседовал с «роботом», а тем временем в его голову вполз подготовленный Ильей пакет.

А еще через три часа спящего Дементьева разбудил звонок: освоившаяся в байкерской голове программа сообщала, что готова организовать скрытый канал связи.

Возвращение Щеглова в Москву сопровождалось не меньшими мерами предосторожности, чем отбытие в Эдинбург. Тепло попрощавшись с «коллегами», «резервный пилот» взял такси и направился в Царское Село, не в самый дорогой из его районов, разумеется. По дороге Мишенька убедился, что слежки за ним нет, если не считать едущую на двух машинах группу прикрытия, и заключил, что путешествие прошло успешно. Переоделся Щеглов в одной из квартир СБА, затем спустился в подземный гараж, где его ждали оперативники отдела прямых переговоров, и отправился на доклад к Мертвому.

Ответ шотландца – оригинальную открытку – Мишенька получил еще в полете. И, понимая, что Кауфман ждет именно эту информацию, начал с нее:

– Господин Макферсон отнесся к нашему предложению более чем благожелательно. Он готов к сотрудничеству.

Максимилиан удовлетворенно хмыкнул:

– Как долго его пришлось уговаривать?

Но смысл вопроса был другим: твое мнение, Щеглов, о шотландце? Доверять можно?

– Я абсолютно уверен в искренности нашего общего друга, доктор Кауфман, – ответил Мишенька. – Господин Макферсон оценил ситуацию предельно серьезно, взял время на размышление и, я уверен, потратил его с пользой. У меня нет сомнений в том, что господин Макферсон принял наше предложение, а не затеял, с подачи господина Моратти, некую контригру.

Щеглов умел работать с людьми, оценивал их быстро и очень точно, практически никогда не ошибался, поэтому Мертвый поручил непростые переговоры с Макферсоном именно ему.

– Насколько неуправляемым он станет после избрания?

Мишенька тонко улыбнулся.

Кандидатура шотландца была выбрана не просто так. Кауфман тщательно изучил директоров СБА, пытаясь найти оптимального кандидата на должность президента, и Шон, при всех своих недостатках, показался ему наиболее перспективным. Однако теперь Мертвый хотел услышать, как среагировал Макферсон на лестное и неожиданное предложение. Хотел услышать впечатления Щеглова, видевшего глаза Шона, говорившего с ним и наверняка составившего собственное мнение о кандидате. Совпало ли оно с портретом, нарисованным до встречи?

– Господин Макферсон не герой, доктор Кауфман. Он хитрый, самолюбивый, но его стержень из железа, а не титана. В ситуации «потерять все или подчиниться» он уступит. Даже если успех вскружит ему голову, одного визита будет вполне достаточно, чтобы напомнить господину Макферсону об обязательствах перед друзьями.

– Окончательный вывод?

– Господин Макферсон – член нашей команды.

– Отлично. – Мертвый улыбнулся. – Теперь поговорим о текущих делах.

Мишенька не был дома три дня. Он только что вернулся из командировки, в ходе которой спал всего несколько часов, упражнялся в управлении сверхзвуковым самолетом и проводил сложные переговоры. Щеглову требовался отдых, но Мертвый рассудил иначе. Значит, у него были на то веские основания.

– Я слушаю, доктор Кауфман.

– Человек Моратти неплохо поработал. У нас довольно напряженная ситуация в Аравии, и я подозреваю, что будет еще сложнее.

– Я читал новости, доктор Кауфман, и совершенно с вами согласен, – кивнул Мишенька. – Они не остановятся на достигнутом. – Помолчал. – Я должен заняться этой проблемой?

– Нет. Бунт оставим Слоновски. А ты должен подумать, когда и как на меня будет совершено покушение.

– Мы должны совершить на вас покушение? – уточнил Щеглов.

– Нет. Ты должен предотвратить покушение на меня.

– Есть информация?

– Моратти понимает, что, даже потеряв должность, я останусь влиятельным человеком. Боюсь, он сделал правильные выводы из истории с Петрой, понял, что не имеет власти в Анклаве, и хочет прижать меня по-настоящему. То есть – убрать. И ты должен подумать, когда и как он это сделает.