Стоя в тени - Шеннон Маккена

Это было уже чересчур. Эрин зажмурилась, устыдившись своей похотливой физиономии, вздохнула и прошептала:

— Зачем ты так поступаешь со мной, Коннор? Тебе нравится меня мучить? Не пора ли прекратить эту пытку?

— Пытки бывают разные, — хрипло ответил Коннор и поцеловал ее за ухом, в самое чувствительное местечко.

Глаза Эрин подернулись поволокой, соски отвердели.

— Ты тоже мучишь меня, Эрин. Зачем ты раздразнила меня своей ночной сорочкой? Раньше невесты надевали ее перед тем, как возлечь на викторианское супружеское ложе. Не сжимай так сильно свои восхитительные ягодицы! Расслабься и отдайся мне!

Эрин закусила нижнюю губу и простонала:

— Пощади меня, пожалуйста!

— Ты сводишь меня с ума, Эрин! Я теряю рассудок, когда тобой овладеваю. — Он легонько прикусил ей мочку уха.

Эрин вдруг затряслась от истерического хохота, подумав, что кое-какие отверстия все-таки у нее остались девственными.

— Я уже не могу даже пошевелиться, у меня там все болит! Пощади, дай мне передохнуть!

— Раздвинь ноги! — промурлыкал Коннор. — И наблюдай в зеркало, что я стану с тобой после этого делать. Обещаю, что тебе понравится.

Эрин взглянула в зеркало и вскрикнула:

— Какого дьявола ты спрашиваешь моего позволения, дикарь? Раздвинь сам мои ноги, проклятый варвар, и вперед! Ты ведь об этом втайне мечтаешь?

— Но зачем же нам опускаться до дикарских манер, дорогая? — возразил Коннор, теребя ее соски. — Поверь, тебе понравится гораздо больше, если ты сама мне отдашься. Это позволит тебе почувствовать себя победительницей.

Эрин завиляла задом, как бы выражая свое несогласие, и воскликнула:

— Победительницей? Какая чушь! Это обыкновенное насилие, и я не собираюсь тебе помогать. Лучше отпусти меня.

Коннор вновь поцеловал ее в шею.

— Я хочу растопить тебя в своих объятиях, глупенькая. Воспламенить тебя изнутри. Не бойся, дорогая. Нам обоим будет чудо как хорошо, вот увидишь.

— Хорошо будет только твоему большому раздутому эго, — заявила Эрин.

Коннор со смехом покачал головой:

— Мое большое раздутое эго мы лучше обсудим в другое время. Например, после того, как закончим с этим делом. Тогда сможешь рассказать мне, какой же я негодяй. Если, конечно, захочешь.

— Не зли меня, Коннор! Ты и так достаточно потрепал мне нервы! — возмутилась Эрин, теряя терпение. — Прекрати обращаться со мной, как с тряпичной куклой.

— Ты не кукла, дорогая, — прошептал он. — И слава Богу! Ты прекрасная принцесса, спустившаяся с небес, чтобы ослепить меня своей красотой. Позволь же мне наконец насладиться ею!

Эрин негодующе фыркнула, но, к собственному удивлению, наклонилась и раздвинула ножки, явив восхищенному взору Коннора блестящие влажные складки. Они так и манили к себе его пальцы, язык и губы, приводя в неистовство мужское достоинство.

Уставившись в зеркало, Эрин с жадностью наблюдала реакцию Коннора на ее женские прелести. И настроение У нее быстро улучшалось. До этого момента рискованные сексуальные эксперименты она проводила, лишь оставшись одна в своей кровати, изнемогая от стыда, смутных желаний и одиночества. Героем ее дерзких фантазий всегда становился Коннор, его образ вытеснял из памяти пошляка Брэдли, об интимной близости с которым ей не хотелось даже думать, чтобы не расстроиться еще сильнее. Вряд ли бы ей в такие мгновения понравилось свое отражение в зеркале, подумала Эрин.

Теперь же она видела абсолютно другую женщину.

Принятая ею поза была достойна обложки порнографического журнала. С загнутыми за спину руками, торчащими сосками и пурпурным от вожделения лицом, она словно бросала вызов своему прошлому со всеми его предрассудками и ложной стыдливостью. Мускулистая рука Коннора лежала на ее втянутом животе, другая рука ласкала ее половые губы и клитор. Все вдруг помутилось у Эрин перед глазами, и она застонала и зажмурилась.

Реальный Коннор был значительно привлекательнее героя ее эротических грез. Он был суров, решителен и требователен, как и положено настоящему мужчине. Однако не лишен и нежности, не говоря уже об умении доставить удовольствие даме своего сердца. Особенно же выдающимися оказались его сексуальные возможности. Его ненасытность превзошла все ее самые смелые предположения, он был готов познавать ее всесторонне вновь и вновь, даря ей всякий раз толику новых ощущений. Все это до сих пор не укладывалось у нее в голове.

К счастью, в данный момент его больше заинтересовали иные части ее организма. Введя свои длинные пальцы глубоко в ее заветные кладовые, он стал творить там подлинные чудеса, то совершая медленные круговые движения, то причудливо изгибая их и нажимая на сокровенную точку, то надавливая ладонью на низ лобка. Внутри у Эрин все кипело, бурлило и содрогалось. Жадно хватая ртом воздух, она замотала головой, надеясь стряхнуть наваждение. Но Коннор нажал пальцем на клитор — и вспыхнувшее в промежности пламя моментально испепелило остатки ее самоконтроля. Стиснув стенками влагалища пальцы Коннора, Эрин стала лихорадочно дергаться. Напряжение, стремительно нараставшее в ней, внезапно лопнуло, Эрин вскрикнула и обмякла, наполнившись ласковым теплом.

Открыв глаза, она обнаружила, что сидит у Коннора на коленях, а его рука продолжает обхаживать ее прелести. Эрин обернулась — он поцеловал ее в губы и улыбнулся, чрезвычайно довольный собой. Разорванная ночная сорочка валялась на полу.

Эрин вскочила, подняла ее и негодующе вскричала:

— Взгляни, что ты наделал! Я заплатила за нее уйму денег!

— Разве трудно ее зашить? — с невинным видом спросил он.

Эрин заскрежетала зубами и отшвырнула испорченную вещь в угол. Он определенно насмехался над ней. Что ж, она готова принять его вызов, подумала Эрин и подбоченилась.

На джинсах Коннора остались мокрые отпечатки от ее бедер, но это совершенно ее не смутило, поскольку мокрыми и липкими были все ее ноги. Под тканью штанов Коннора отчетливо обозначилась эрекция. Она протянула руку к его мужскому достоинству и с силой сжала пальцы. Глаза Коннора полезли из орбит.

— Осторожно, Эрин! Мне казалось, ты говорила, что устала, что больше не хочешь этого, что я утомил тебя.

— Я не устала, — грудным голосом произнесла Эрин.

— Ах вот, значит, как! — Коннор вскинул брови. — Тогда скажи без обиняков, чего ты хочешь. Хватит ходить вокруг да около. Признайся, что снова хочешь трахаться. Долго мне еще тебя уговаривать?

Эрин рассмеялась и воскликнула:

— Снимай штаны, оратор! Мог бы давно и сам догадаться.

Коннор вскочил и начал торопливо расстегивать ремень.

Эрин первой встала с кровати и пролепетала, не глядя на Коннора, что хочет принять душ. Им обоим требовалась передышка, поэтому он терпеливо дождался своей очереди и тоже ополоснулся. Пока он был в ванной, Эрин застелила первую кровать со свойственной ей аккуратностью и принялась за вторую. Несколько озадаченный этим, Коннор поинтересовался, зачем она так старается, когда существуют горничные.