Бал потерянного времени - Анна Руэ

– Быстрее! – крикнула я, и Элоди заработала руками с удвоенной скоростью. Это был наш последний шанс вернуться домой, и мы не имели права его проворонить: я обещала Бенно, что вернусь! Закрыв глаза, я целиком и полностью сосредоточилась на проплывающих мимо меня кружащихся, как карусель, годах.

– Стой! – услышала я за спиной голос Матса и почувствовала одновременно усталость и облегчение.

– Мы вернулись! – В голосе Элоди звучали те же самые эмоции. Она встала и подала мне руку. – Пошли домой!

– Пошли домой! – подхватила я и, повернувшись к Матсу, протянула ему другую руку.

Матс с готовностью схватился за неё, и мы вошли вместе с Дааном в «окно времени». Всё было таким родным и знакомым, что у меня на глаза навернулись слёзы, из- за чего всё вокруг меня расплылось, но это было уже не важно. Поток времени тащил нас вперёд и без моего контроля.

* * *

Наконец я, держась за руки с Матсом и Элоди, вышла из «окна времени» на тёплое солнце, светившее в окна палаццо. Мы всё ещё находились в бальном зале, но уже в нашем времени, я отчётливо это понимала. Меня захлестнула новая волна облегчения, и я бросилась на шею Матсу, а он так крепко прижал меня к себе, что мне даже стало трудно дышать.

– Мы молодцы! – воскликнула Элоди.

Последним из «окна времени» вышел Даан.

Я огляделась. Да, мы вернулись в наше время. Перед старинной мебелью были натянуты красные музейные шнуры, а рядом с картинами были привинчены металлические таблички. Это точно было наше время. Прошлое осталось позади!

До нас донеслись голоса, и мы все оглянулись. В бальный зал вошла группа туристов и остановилась за ограждением из шнуров.

– Что вы тут делаете? – возмущённо воскликнула по-английски женщина-гид. – Что вы себе позволяете? Это музей, а не съёмочная площадка! Уходите!

Даан первым перешагнул через ограждение и позвал нас.

– Скузи, синьора! – сказал он женщине- гиду, и мы прошли мимо туристов, неодобрительно поглядывающих на нас.

Мы вышли из музея на залитую солнцем улицу. Вокруг нас уже не было толпы в карнавальных костюмах, зато бродили полчища туристов. Увидев нас, они защёлкали своими фотоаппаратами и смартфонами. Маленький мальчик даже раскрыл рот, показывая на нас пальцем, и дёргал за руку отца, чтобы он тоже посмотрел. Я с досадой поморщилась – но что делать: мы были всё в той же старинной одежде, в которой нас носило по разным эпохам. Точнее, в том, что от неё осталось.

Мне на плечо легла чья-то рука, и я оглянулась. Даан улыбался мне, но в его глазах стояли слёзы.

– Сейчас мы найдём вапоретто, – сказал он.

– Что? – не понял Матс.

– Речной трамвай. – Даан показал на канал, где на пристани толпились люди.

Мы в своих порванных костюмах дружно побежали к каналу – к веселью окружающих нас туристов. Там мы сели на вапоретто и поплыли в сторону вокзала.

«Всё получилось!» – мысленно повторяла я, глядя на воду канала, плескавшую за бортом.

* * *

Следующие полчаса прошли передо мной, словно книжка с бегущими картинками. Даан купил нам всем билеты на поезд из Венеции до дома. Ехать предстояло целый день, но после всех наших перемещений во времени это было уже сущим пустяком.

Безмерно уставшие, мы жевали панини, горячие бутерброды, которые Даан купил по дороге. Наконец мы сели в поезд, и я мысленно помахала рукой удаляющейся от нас Венеции.

Я понимала, что ничего ещё не закончилось и что случившееся за последние сутки повлечёт за собой непредсказуемые последствия.

«Боюсь, что впереди нас ждут тяжёлые времена», – сказал Даан, и это, похоже, правда. Нам ещё нужно спасти Рафаэля, который по-прежнему находится во власти Эдгара.

А Эдгар... он опасен как никогда.

Глава 30

– Этого не может быть, – проговорил папа чуть ли не в пятый раз за этот день.

Мы с Бенно устроили нашим родителям экскурсию по нашей аптеке. Я терпеливо рассказывала им про категории ароматов, показывала предупреждающие этикетки на флаконах и, наконец, привела их в маленький кабинет и расположенную за ним лабораторию. В довершение всего мы даже прокатили их на лифте из кабинета аптеки ароматов прямо на виллу «Эви».

Мама упорно молчала. Всё время, пока мы жили на старой вилле, она занималась её реставрацией. Она до мельчайших деталей изучила каждое помещение и прилагала все усилия, чтобы восстановить дом в его первозданном виде. И теперь она просто лишилась дара речи, поняв, что не заметила потайного нижнего этажа.

Мы стояли вчетвером в тесной тёмной кабинке лифта, который с визгом и скрипом вёз нас на нашу виллу. Бенно ужасно радовался, что мы наконец-то смогли освободить наших родителей от действия «Беззаботной ноты» и показать им аптеку ароматов. Для меня это тоже стало облегчением.

Наконец-то я сделала то, что давно хотела. Мне очень не нравилось, что я постоянно была вынуждена лгать родителям. И уж тем более я не хотела подвергать их действию магических ароматов. Хотя «Беззаботная нота» была абсолютно безопасной, но всё-таки она очень изменила наших родителей. И если происшествие в Венеции меня чему-то и научило, то прежде всего тому, что нужно ценить каждую минуту, проведённую с ними.

Я была так рада, что «Аромат конечности» освободил маму с папой из их ужасающе беззаботного состояния. Хотя, когда они осматривали аптеку ароматов, у них был такой вид, словно они вот-вот упадут в обморок. А по маминому липу я видела, что в ближайшие дни нам предстоит не один серьёзный разговор обо всём, что случилось в последние месяцы и было связано с этими странными ароматами. К счастью, в этот момент в её голове крутилось слишком много вопросов, и она просто не знала, с чего начать. Наверняка так будет недолго, но к тому времени я уже приготовлю убедительные ответы.

Бенно трещал без умолку, а папа – всё ещё качая головой – решил сначала сварить на всех какао, и побольше. Мой братик просто обезумел от облегчения, что больше ничего не надо скрывать. Мне ужасно хотелось его обнять и прижать к себе. Бедный мальчуган вернулся домой с Леоном и Виллемом за день до меня и это время провёл с нашими родителями, находившимися под действием «Беззаботной ноты».

Хорошо,