Византийский манускрипт - Михаил Палев

– Папович не искал эти эсэсовские сокровища или что-нибудь в таком духе? – поинтересовалась Кайтелер.

– Нет, что вы! – рассмеялся Вуланович. – Бранислав был убежденным коммунистом, и если бы он получил хоть какую-то информацию об эсэсовских сокровищах, то немедленно сообщил бы об этом соответствующим органам. Даже когда он разочаровался в Тито и попал в опалу, он все равно остался коммунистом. В любом случае я бы знал, если бы он вел целенаправленные поиски чего-либо.

– Вот вы говорите, что он был коммунистом, и в то же время сказали, что его с крестом похоронили, – поддел профессора Кудасов.

– Этот крест был семейной реликвией, – пояснил Вуланович. – Со смертью Бранислава у него не осталось родственников, род пресекся, завещания он не оставил, вот потому реликвию и положили в его могилу.

– Когда нам можно будет съездить и посмотреть могилу Бранислава Паповича? – спросила Кайтелер.

– Да хоть сейчас, – предложил Вуланович. – Сразу после обеда, если желаете.

– Далеко это? – поинтересовался Кудасов. Он был явно не настроен после сытного обеда тащиться куда-то.

– Ехать никуда не надо, – ответил Вуланович. – Папович похоронен недалеко отсюда: не спеша, пешком можно дойти минут за пятнадцать. Если нет возражений, то после обеда и пойдем.

Вуланович вывел своих спутников улочками Старого города через ворота. Они неторопливо двинулись вдоль стандартных пятиэтажных домов по улице, все еще носившей имя Тито. Внезапно Вуланович свернул в проход между домами, и они очутились во дворе. Точнее, по логике, это должен был быть двор, но на самом деле это оказалось… кладбище. Между стандартными пятиэтажками центральной улицы и поднимавшимися по склону горы особняками расположилось небольшое кладбище с часовней.

– Вот здесь где-то, – сказал Вуланович.

Минуты две-три они бродили между могилами, пока профессор не остановился перед небольшой надгробной плитой с надписью: «Папович М. Бранислав, 19.04.18–12.02.79».

– Вот здесь и похоронен Папович, которого вы искали, – сообщил Вуланович.

– Большое спасибо вам, профессор! – поблагодарила его Кайтелер.

– Всегда рад вам помочь, – улыбнулся Вуланович. – Что еще я могу для вас сделать?

– Мы хотели бы завтра съездить в Котор, – сказала Кайтелер. – Как туда лучше добраться?

– Можно на автобусе, – ответил Вуланович. – Я покажу вам автостанцию. Еще можно взять такси, но если вас устроит поездка во второй половине дня, то я с удовольствием сам отвезу вас туда на машине.

– Ой! Вот спасибо большое! – обрадовалась Кайтелер. – Мы вам так благодарны за помощь! Что бы мы без вас делали?!

– Ну, значит, договорились! – подытожил Вуланович. – Ждите меня завтра в полдень у ресторана «Соле Мио». Видели, где конечная паровоза и стоянка такси? Это там.

Кайтелер уже обратила внимание на конечную остановку разъезжающего по пешеходной зоне от Будвы до Рафаиловичей маленького паровозика с крохотными вагончиками и согласно кивнула головой. Вуланович попрощался и ушел. Кайтелер посмотрела ему вслед, затем повернулась к Кудасову и с нетерпением спросила:

– Ну, что там твой прибор?

Кудасов возился с прибором: приседал, водил им по воздуху возле надгробия, отходил к соседним могилам. Наконец он произнес хриплым от волнения голосом:

– Ты знаешь, я не верил в это! Я и сейчас не до конца верю, но, если судить по показаниям прибора, очень похоже, что артефакт действительно находится в могиле Паповича.

– Влад, милый! – воскликнула Кайтелер и от избытка чувств радостно обняла Кудасова. – Вот он, последний артефакт! Теперь у нас их два! Представляешь? Целых два! Если нам удастся извлечь артефакт Паповича, а потом спрятать их в разных местах, то мы станем хозяевами положения! Звони, немедленно звони Валерию Ивановичу! Нет, я сама позвоню!

В это самое время Тавров сидел на веранде загородного дома Ефросиньи в обществе хозяйки дома и графа Данало.

– Зря, Валера, ты отправил молодых людей в Черногорию одних, – заметила Ефросинья. Она задумчиво поглаживала лежавший перед ней на столе артефакт, который перед отъездом оставил Таврову на хранение Кудасов.

– Но они же там не одни! – возразил Тавров. – Я направил туда человека, который будет наблюдать за ними и докладывать о каждом их шаге. Если за Кудасовым и Кайтелер кто-то будет следить, мой человек немедленно обнаружит «хвост» и тут же сообщит мне.

– А ты уверен, что дело ограничится только слежкой? – осторожно осведомился граф. Ефросинья вопросительно посмотрела на Таврова. Он досадливо поморщился и сказал:

– Да, все может быть, поэтому я задействовал свои связи в МВД. Павлов уже установил контакт с черногорской полицией. Но я согласен, что мне следует отправиться в Черногорию самому: судя по всему, развязка произойдет именно там.

Зазвонил мобильник. Тавров извинился, достал телефон, посмотрел на экран и коротко объяснил:

– Это Кайтелер… Да, Бьянка!

Он несколько секунд внимательно слушал, потом сказал:

– Я все понял, Бьянка. Я перезвоню.

Спрятав телефон, он сообщил присутствующим:

– Расчеты оказались верны – прибор Кудасова показал, что последний артефакт, как мы и предполагали, находится в могиле Паповича на кладбище в Будве. Мне немедленно надо лететь в Черногорию!

– Ты полагаешь, что финал уже близок? И что он наступит именно в Черногории? Почему ты так в этом уверен? – спросил граф.

Вместо ответа Тавров выложил на стол перед Ефросиньей и графом два листка бумаги и спросил:

– Рисунки одинаковые, не правда ли?

– Да, безусловно, – согласился граф.

– В аэропорту я встретил фра Арнольдо, улетавшего в Хорватию, в Дубровник, и решил изучить его ладони, как он осмотрел мои. Так вот: один рисунок снят со спины той несчастной девушки, которую некто принес в жертву при заключении договора с демоном! Второй я воспроизвел по памяти, увидев его через «Очи Вия» на ладони фра Арнольдо. Как видите, они идентичны: это одна и та же печать, принадлежащая демону Баэлю. Отсюда следует: именно фра Арнольдо тогда в Петербурге убил девушку и заключил договор с демоном, чье имя указано на печати!

Глава 17

– Фра Арнольдо заключил договор с могущественным демоном и по соглашению с ним пытается снова собрать из артефактов Портал, – убежденно заявил Тавров. – Дубровник совсем рядом с Черногорией, и я не удивлюсь, если наш «друг» в самом скором времени объявится в Будве или Которе.

– Но почему Асмодей хочет, чтобы ты нашел Виктора Брена? – задумчиво произнес граф. – А фра Арнольдо сразу расторг с тобой договор на поиски Брена, как только увидел на твоей руке печать Асмодея. В то же время фра Арнольдо связан договором с Баэлем, королем Востока Ада. Неужели Баэль ведет некую игру, скрывая свои планы от Асмодея? Что скажешь, Ефросинья?

– Все словно за стеной дыма, вся Пограничная Зона, – ответила Ефросинья. – Ничего не видно, что творится за ней. Одно утешает: стена затрудняет и продвижение демонов в Этот мир. Как только они начнут проникновение, я это увижу. Они будут ждать, пока им откроют Портал из Этого мира.

– Хорошо, допустим, что фра Арнольдо должен открыть королю Баэлю и его демонам Портал, – вмешался Тавров. – Но зачем Асмодею нужно, чтобы я нашел Брена? Зачем он ему?

– Похоже, что все дело в инсигниях, – заметил граф. – Видимо, только Брен может получить их. Но вот какова связь между инсигниями и Порталом?

– Анам и Атап, Кавелла и Норихон ждут своего часа обретения свободы, – вдруг монотонно произнесла Ефросинья.

– Ты о чем? – недоуменно спросил Тавров.

– Манускрипт, – ответила Ефросинья. – Все в нем! Но у нас нет всего документа, только его третья часть, потому мы и не можем понять суть. Зато у нас есть ключ: складень! Каждая часть триптиха на складне означает место хранения тайны. Святой Трифон… «Тайна в ногах собравшихся к молитве, вера в сердце, и да минет их чаша горького знания». Валера, свяжись с твоими молодыми людьми, пусть обследуют пол в соборе Святого Трифона!

– Жаль, что мы не имеем доступа к первой части, – сказал с досадой граф. – Наверняка в ней излагается вся предыстория, без которой мы и не можем понять третью часть манускрипта. А третья часть – самая важная!

– Нет, – отрицательно качнула головой Ефросинья. – Ведь фра Арнольдо в свое время не проявил интереса к третьей части рукописи. А ведь он знал от Далинского о том, что Кайтелер владеет именно этой частью византийского документа. Может, и он не все знает? Что, если Виктор Брен знал нечто, чего не знает фра Арнольдо?

– Фра Арнольдо принадлежит к узкому кругу посвященных, уже восемь веков хранящих тайну Серебряного Ангела, – сказал граф. – Из файлов Брена следует, что инсигнии Повелителя Мира как-то связаны с Откровением Серебряного Ангела. Но непонятно, почему Брен изложил свои знания как набор разрозненных текстов, а не в виде толкования манускрипта с Откровением? Может быть, дело обстоит как раз наоборот, фра Арнольдо знает больше, чем Виктор Брен, и на самом деле инсигнии – лишь миф? А что, если древние артефакты вовсе не обладают приписываемыми им свойствами?