Множество жизней Элоизы Старчайлд - Джон Айронмонгер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Адъютант выглядел так, словно вот-вот расплачется.
– Не комнату с изображением Медузы над камином. Не хотелось бы, засыпая, видеть перед собой эту картину. И не комнату с потайным застенком. Не хочу, чтобы за мной наблюдали, когда я переодеваюсь.
– Откуда вы все это знаете? – спросил мужчина.
Марианна снисходительно улыбнулась.
– Я шпионка, не забывайте. Знать все – это моя работа. Ах да, еще мне понадобится служанка.
– Служанка?
– Служанка. – Марианна вздернула бровь. – Или вы находите это излишним?
– Нет, мадам.
– Вот и славно. Можете проводить меня наверх.
Служанку звали Элис. Она была одета в безыскусное шерстяное платье, которое висело на ней мешком, доходя до лодыжек. Она не носила обуви. Она передвигалась по замку в одних чулках, неслышно ступая на цыпочках, словно замечать ее, заговаривать с ней или иным образом обращать на нее внимание считалось дурной приметой. Она постучала в комнату Марианны так тихо, что Марианна чудом расслышала тихий стук костяшек пальцев по дереву. Войдя в комнату, девушка стояла, боясь оторвать взгляд от пола. Марианна жестом пригласила ее сесть.
– Мне запрещено сидеть, – прошелестела девушка.
Запрещено сидеть?
– Сколько тебе лет, Элис?
– Двадцать.
– А мне девятнадцать, – сказала ей Марианна. – Мы могли бы быть сестрами. Мы еще можем ими стать.
Всего на секунду служанка приподняла голову, и ее глаза загорелись, но в следующее мгновение она снова потупила взгляд.
– Да, мадам.
– Сестры называют друг друга по именам. Мое имя – Марианна.
– Элис.
– Так вот, Элис, еще несколько месяцев назад я была послушницей в женском монашеском ордене канонисс Святой Медрины в Кетиньи.
– Вы сестра-монахиня?
– Послушница. Боюсь, во мне недостаточно святости для того, чтобы быть монахиней. А сестра… У меня есть родная сестра, которую я никогда не знала. Так что, думаю, и сестра из меня не самая лучшая. Присядь.
– Не могу, госпожа.
– Можешь, если я тебе так говорю. От кого ты получаешь приказы?
– От госпожи Шевроле.
– И кто она такая?
– Она экономка, отвечает за прислугу. – Нервная дрожь пробежала по лицу девушки, когда она произнесла эти слова.
– Она жестока к тебе?
Пауза.
– Нет, мадам.
Значит, жестока.
– Элис, ты будешь моей служанкой. Единственный человек в этом доме, которого ты должна слушаться, – это я. Ты будешь жить здесь, со мной, в этой комнате. Слышишь? Ты будешь спать на этой тахте. Я выполняю миссию чрезвычайного значения для Империи. Я в любой момент должна знать, где ты находишься.
Марианна заметила, что на глаза Элис навернулась слеза.
– Я велю мадам Шевроле посылать тебе еду прямо сюда. Ты будешь следить за порядком в комнате, за моим туалетом, моей одеждой.
– Мадам.
Марианна внимательно посмотрела на девушку. Та очевидно недоедала. Ее лицо было покрыто прыщами.
– У тебя есть при себе нож, Элис?
– Нож?
– Для самозащиты? Чтобы постоять за свою честь? Мы живем в доме, полном мужчин, и большинство из них в разлуке со своими женами.
Элис помотала головой, но в том, как она это сделала, чувствовалась искра.
– Я могу постоять за себя, мадам.
– Ты уверена?
– Мое оружие хорошо спрятано.
– Оружие?
Элис стушевалась. Она сказала слишком много. Она плотно сомкнула губы.
– Ответь мне. Обещаю, я никому не выдам твой секрет, – сказала Марианна.
– Нож бесполезен. – В голосе девушки прозвучали зловещие нотки. – Мужчина может с легкостью отобрать его, и тогда ты останешься беззащитна. Но если кто-нибудь попытается взять меня силой, то против этого у меня есть свое оружие. – Она сунула руку в карман платья. Когда она вытащила руку, в ее ладони лежал небольшой камешек.
– Камень? – удивилась Марианна. – Чтобы бросить им в мужчину?
Элис, казалось, не услышала ее ремарки. Зажав камешек между большим и указательным пальцами, она разглядывала его с разных сторон. Это была обычная мелкая галька, подобранная с мостовой.
– Если камень найдут, я просто скажу, что нашла его на полу.
– Но это просто камень?
Девушки перебросились взглядами, и впервые с начала их разговора Элис заулыбалась. Уголки ее губ поползли вверх.
– Я использую его для шлифовки, – проговорила она почти шепотом. – Достаточно ста движений в день. – Ее брови приподнялись. – Сто движений, каждый день. Я не шутила, говоря, что хорошо прячу свое оружие. – Кажется, озадаченная улыбка Марианны ее даже забавляла. – Бывает непросто, но никто никогда не предлагает заглянуть в рот служанке. – Скорчив гримасу и чуть-чуть запрокинув голову, она раздвинула челюсти и растянула губы, демонстрируя Марианне свое оружие в полной боевой готовности: зубы Элис, похожие на зазубренные сосульки, представляли собой кольцо острых, смертельно опасных шипов.
Как странно было находиться в поместье. Гвоздики на подошвах ее сапог цокали по мозаичному полу большого зала, как барабанные палочки, отбивающие ритм строевого шага. Элоиза бы не одобрила. «Ты поцарапаешь мозаику», – сказала бы она. Но кого теперь беспокоили царапины на полу? Часть окон были разбиты. Кто-то разрисовал один из портретов большого зала. Статуя богини на восточной лестнице была испещрена дырками от пуль – кто-то использовал ее в качестве мишени для стрельбы. Марианна взяла это на карандаш. Вандализм в Республике поощрять нельзя. Она поднимет этот вопрос на встрече с Эгльфином.
Прежде чем убьет его.
Эгльфин. Она чувствовала его имя у себя на языке.
Эгльфин. Элоиза видела его лицо с эшафота. Он стоял рядом с гильотиной, наслаждаясь зрелищем, и его штаны были забрызганы кровью, а щеки раскраснелись от удовольствия.
Эгльфин.
В спину Марианне прилетели похабные смешки. Она повернулась, чтобы посмотреть, в чем дело. На восточной лестнице валяли дурака четверо молодых людей в форме легкой кавалерии и пятый с шинельной скаткой.
– У тебя симпатичная задница, – крикнул один из них в ее адрес.
– А на моем члене смотрелась бы еще симпатичнее, – подхватил второй, и все пятеро расхохотались.
Марианна развернулась и направилась к ним. Цок-цок-цок – сапоги по плиткам. Смешки смолкли.
– Я работаю на комитет безопасности, – сказала она. – Мне нужны ваши имена.
Солдаты притихли. Марианна поняла, что они были не старше ее самой. Мальчишки. Совсем еще дети.
– Ты! – обратилась она к юноше с капральскими нашивками, который выглядел старше остальных. – Запиши имена всех пятерых и принеси мне список.
Повисла напряженная пауза.
– Слушаюсь, мадам.
– Я ничего не буду делать с именами, – добавила она. – Но если я узнаю, что кто-либо из этого списка снова отпускал неподобающие комментарии в адрес женщины, я прикажу арестовать этого человека