Ломая рассвет - Стефани Майер

Мне было больнее, чем Сэту, поскольку я видел, как Сэм распланировал все, пытаясь выработать стратегию, которая даст каждому члену стаи больше шансов остаться в живых.

Совсем недавно все было наоборот. Я был готов атаковать вампиров. Но Сэт был прав — это не было бы битвой, к которой я был бы готов. Меня ослепляла ненависть. Она не позволяла мне смотреть более внимательно, потому что я быть может знал, что я увижу, если бы напал.

Карлайл Каллен. Если посмотреть на него без ненависти, застилающей глаза, я не мог не признать что его убийство было бы настоящим убийством. Он хороший. Хороший как люди, которых мы защищаем. Наверное, даже лучше. Другие тоже, как я предполагаю, но не чувствую уверенности насчет них. Я знал их не достаточно. А это был Карлайл, который не стал бы сопротивляться, чтобы спасти даже свою собственную жизнь. Это и было причиной, почему мы должны убить его — потому что он не будет желать нашей смерти.

Это неправильно.

И это не только поэтому, что убив Беллу я буду чувствовать, будто убил себя, будто совершил самоубийство.

— Нам нужно держаться вместе, Джейкоб, — приказал Сэм, — Род на первом месте.

— Я был сегодня не прав, Сэм.

— Тогда у тебя были свои неверные причины. Но сейчас у нас есть долг который надо исполнить.

Я пытался укрепить себя в этой мысли.

Нет.

Сэм огрызнулся и остановился прямо передо мной. Он посмотрел в мои глаза, и глухое рычание вырывалось сквозь его клыки.

— Да, — это был приказ Альфы и его громкий голос вскипел от жара власти, — Сегодня нет никаких вариантов для спасения. Ты, Джейкоб, будешь сражаться против Калленов с нами. Ты, Квил и Эмбри позаботитесь о Джаспере и Эмметте. Ты обязан защитить род. Именно поэтому ты существуешь. Ты должен это сделать.

Мои плечи сгорбились, когда приказ сокрушил меня. Мои ноги подкосились и я оказался на животе.

Никто из членов стаи не мог отказать Альфе.

Глава 11

В моем списке есть две основные вещи, которые я никогда не буду делать

Сэм начал построение стаи, пока я еще лежал на земле. Эмбри и Квил были по обе стороны от меня, ожидая, когда я приду в себя и займу свое место.

Я чувствовал настойчивую необходимость подняться на ноги встать в их главе, она росла, и было бесполезно подавлять ее. Я съежился.

Эмбри тихо заскулил рядом со мной. Он не хотел выражать свои мысли словами, боясь, что это снова привлечет ко мне внимание Сэма. В его бессловесной просьбе он настаивал на том, чтобы я встал и заканчивал с этим.

Стая чувствовала страх. Не так уж много для одного из нас, но достаточно много для всех. Мы не могли даже представить, что случиться этой ночью. Кого из братьев мы потеряем?

Чьи мысли покинут нас навсегда? Чьи скорбящие семьи придется утешать утром?

Мое сознание начало работать вместе со стаей, наши мысли слились воедино. Так мы делились своими страхами. Я поднялся с земли и встряхнулся. Эмбри и Квил облегченно вздохнули. Квил коснулся своим носом моего бока. Их сознанья были заполнены только предстоящим делом и нашим вызовом.

Мы вспоминали ночи, когда смотрели, как Каллены готовятся к битве с новообращенными. Эммет Каллен был сильнейшим из них, но Джаспер будет самой большой проблемой. Он двигался как вспышка молнии: сила, скорость и смерть, совмещенные в одно целое. Какой вековой опыт у него за плечами? Достаточный, для того, чтобы другие Каллены выбрали его как руководителя.

— Я займу эту позицию, если ты собираешься зайти с фланга, — предложил Квил. Он был более возбужден, чем другие. Когда Квил следил за инструкциями Джаспера в те ночи, ему до смерти хотелось применить все эти методы против вампиров. Он считал это обычным соревнованием. Даже зная, что на кону его жизнь, он не мог воспринимать это иначе. Пол тоже чувствовал нечто подобное, как и дети, которые никогда не были в битве — Колин и Бреди. Сет определенно чувствовал бы себя так же, если бы противники не были его друзьями.

— Джейк? — Квил подтолкнул меня — так в какой позиции ты хочешь быть? Я только встряхнул головой. Я не мог сосредоточиться — принуждение следовать приказам заставляло чувствовать себя марионеткой, словно к каждому моему мускулу были привязаны веревки. Один шаг вперед, теперь другой. Сет шел в хвосте за Колином и Бреди. Леа двигалась рядом с ними.

Она игнорировала Сета, планируя что-то с другими. Я видел, что она бы предпочла, что бы он не участвовал в битве. В ее чувствах к брату проявился материнский инстинкт. Леа хотела, чтобы Сэм отослал его домой, но Сет не разделял ее опасений. Он просто выполнял приказ.

— Может, ты перестанешь сопротивляться… — прошептал Эмбри. — Сосредоточься лишь на нашей задаче, на нашей главной задаче. Мы сможем победить их. Мы их сделаем. — Квил подбадривал себя так, как обычно это делают болельщики перед большой игрой.

Я понимал, что будет не сложно думать только о том, что я должен был сделать. Нетрудно представить Джаспера или Эммета в атаке. Мы уже видели это раньше.

Я уже когда-то думал о них, как о врагах, довольно-таки долго. Что ж, я смогу вспомнить об этом снова. Но мне придется забыть, что они защищают то, что я и сам защитил бы любой ценой, я должен забыть причину, по которой я хотел, чтобы победили они.

— Джейк, — предостерег Эмбри, — не думай о постороннем. — Я вяло переставлял лапы, сопротивляясь веревкам, вынуждающих их двигаться.

— Нет смысла пытаться бороться с этим — прошептал Эмбри снова.

Я бы сделал то, что хочет Сэм. Если бы он не приказывал это сделать против моей воли. А он приказывает. И это очевидно.

Есть весомая причина для власти Альфа. Стая, даже такая сильная как наша, была бы ничем без лидера. Нам приходилось думать вместе, двигаться вместе, чтобы представлять собой что-то значительное. У нас должен быть вожак.

Но что, если Сэм сейчас не прав? Никто ничего не мог сделать, никто не мог оспорить его решение…

Кроме…

Вот она… мысль, которую я никогда не захотел бы озвучить.

Но сейчас, без возможности сделать что-либо помимо воли Сэма, я осознал это исключение с облегчением, даже больше чем с облегчением, с жестокой радостью. Никто не мог оспорить решение Альфа… Никто, кроме меня.

Я ничего не заслуживал, но было кое-что, что родилось вместе со мной, то, что я так и оставил нетронутым.

Я никогда не хотел возглавить стаю. Я не хотел этого и сейчас. Мне не хотелось, чтобы ответственность за наши судьбы легла на мои плечи. Сэм справлялся с этим лучше, чем когда либо это смог я.

Но этой ночью он был неправ.

Я был рожден не для того, чтобы преклоняться перед ним. Оковы упали с меня в ту же секунду, как я осознал права, данные мне с рождения.