Игроки Господа - Дамиен Бродерик

— Мне все равно пришлось бы встать… чтобы ответить на крик.

Он бросил на меня пронзительный взгляд, наливая себе чашку ароматного варева, и с достоинством ответил:

— Я никогда не кричу. Это был мужественный призыв к соратникам по оружию.

— Полагаю, ты просто обсуждал с мегерой погоду, — дипломатично заметила Лун. — Громко, но твердо.

— Проклятые твари перестраиваются быстрее, чем может уследить человеческий глаз, — покачал головой Тоби, затем вытащил стул, заскрипевший деревянными ножками по полу, и тяжело рухнул на него. — В онтологии что-то затевается, помяните мое слово.

— Мы говорили о том же, — сообщила Лун.

Я моргнул. Да неужели? Нет, мне определенно не повредил бы месяц возле бассейна в тихом отеле, и чтобы приносили напитки, кормили по-королевски и подтыкали одеяло, положив под подушку листочек мяты. Тогда я бы на досуге все обдумал, может, прочел бы пару-тройку томов по онтологии и прочей белиберде. Отличный способ провести время, особенно если Лун отправится со мной. А если она отправится со мной, то сможет мне все объяснить, рассказать, а не показать, и к чертям собачьим идиотские советы Генри Джеймса. В конце концов, кто-то с такими же именем и лицом, как у нее, являлся специалистом по онтологической механике. Струйка холодного пота не побежала у меня по спине, но от этого легче не стало. Вот дерьмо!

— Извините, — я выбрался из-за стола и ушел в гостиную, где направился прямиком к высоким книжным полкам и открыл одну из стеклянных дверец. Да, это не было параноидальным бредом. «Онтологическая механика: вычислительные перспективы» авторства Лун Каты Сарит Сагары. Очевидно, ее докторская степень. Оставив дверцу распахнутой, я захватил книгу с собой за стол, чувствуя странный привкус во рту.

— Рут, — пробормотал я, — Я мог бы ожидать, что такое напишет библиотекарша Рут, но… — и бессильно замолчал.

Лун наградила меня взглядом, который моя мама называла «старомодным»: полным величественного порицания.

— У меня тоже есть глаза, Август, и пальцы, — сообщила она. — И они соединены с мозгом. Хочу заметить, весьма неплохим мозгом, способным справиться с такими рудиментарными действиями, как чтение и писание.

Я почувствовал, что краснею.

— Прости. Это так… Я хочу сказать, ты произвела на меня чертовское впечатление, — я постучал себя по воображаемому пробковому шлему: — Доктор Сагара, я полагаю?

Женщина, в которую я безумно влюбился, приоткрыла свои очаровательные губки, но Тоби опередил ее:

— Да, это — доктор Ката Сарит Сагара, ты, мальчишка. Сарказм здесь неуместен.

— Я вовсе не…

— Относись к этой леди с уважением, вот и все, что я хочу сказать.

— Тоби, ради Бога, мы с Лун только что вместе принимали душ. Ты же не думаешь, что я…

— Не время для детских шуточек, мистер Стэнли. Я с грохотом уронил книгу на стол:

— Эй, отвали, Тоби!

Он поднялся, его лицо побагровело.

— Да, я знаю, это твой дом, и ты проявил гостеприимство, и я тебе за это благодарен, — продолжил я. — Я также рад познакомиться с одним из своих братьев, особенно учитывая то, что до вчерашнего дня вообще не подозревал об их существовании. И в качестве бонуса я только что спас твою задницу. Лун, если ты готова, полагаю, нам пора проведать мою внучатую тетушку. Я о ней беспокоюсь, — я слегка повернулся, протянул левую руку Лун и громко произнес: — Дай мне сборный нексус.

Ничего не произошло. В наступившей глупой тишине начал посвистывать чайник. Тоби осел обратно на свой стул, его каменное лицо сморщилось, и он начал хохотать. Я понял, что снова краснею. Лун лукаво посматривала на меня своими синими-синими глазами, совершенно расслабленная. Она взяла шоколадный эклер со взбитыми сливками, откусила кусочек, зажмурилась от наслаждения, облизала губы и встала из-за стола. Я облегченно ссутулился, по крайней мере, внутренне, потому что мой позвоночник по-прежнему был прямым, как палка, и сделал еще одну попытку:

— Дай мне… Мэйбиллин, — уж лучше взглянуть в лицо гермафродитному овощу, нежели задержаться здесь хоть на секунду. Я ненавидел, когда меня отчитывали — воспоминание о мисс Сью висело надо мной, словно злая ведьмовская аура. По-прежнему ничего. Черт.

— Наш хозяин заблокировал Schwellen, Август, — мягко напомнила мне Лун. — Тоби, не будешь ли ты столь любезен?

Он перестал смеяться и откинулся на спинку стула.

— Ох, эта юношеская пылкость! Конечно, — братец пробормотал дейктический код.

Я не почувствовал никаких изменений, ни в мире, ни в комнате, однако тут же снова открыл рот:

— Дай мне… — и Лун прикрыла его своей ладонью.

— Минуточку, Август. Позволь нам сначала кое-что объяснить.

Нам? Я дернул головой, стряхнув ее пальцы. Меня разозлило, что она встала на сторону человека, который так со мной разговаривал. Предположим, «мистер Стэнли» был слегка забавен, Тоби определенно оценил моего «доктора Ливингстона» и обыграл его [27]. Я переводил взгляд с одного на другого, крепко прижав правую руку к телу, ладонью в пол. Затем, понимая, что проявил раздражительность, пожал плечами:

— Ну хорошо. Что вы имеете в виду под «заблокированы»? Душ и туалет работают!

— Это мелкое творчество, Август, — ответил Тоби. — Перенести живое существо за порог гораздо сложнее и, соответственно, проще заблокировать. Могу показать тебе эргодические формулы, но не думаю, что… — он замолчал, вопросительно выгнув бровь.

— Что ты там говорил насчет шуточек?

— О, ради Бога, парень! — он поднялся, обошел вокруг стола, протянул руку. — Давай, пожми, не будем ссориться. Возможно, я перестарался.

Меня поразила внезапная мысль о том, что, быть может, он вовсе не такой добродушный человек, каким я его себе представлял — что, с его точки зрения, он, несомненно, страстный и вспыльчивый, а если у него есть хоть чуточку мозгов, то еще и влюбленный в Лун. «Несущий факел», — как говорили в Чикаго. «Страдающий горячкой», — как говорили в Норскоте, но это, возможно, звучало бы слишком откровенно, на архаичный вкус моего братца. Ой-ой. Руки прочь. Его обскакал сущий мальчика. Хотя, черт, что я знаю? Может, они поженились пятьсот лет назад, а триста лет назад развелись? Ничего я не знаю, ничего! Заткни пасть, Август, и будь внимателен!

Мы пожали друг другу руки и обменялись братским-дружеским-добродушным-мужским объятием, после чего Тоби вернулся на свой стул, Лун грациозно скользнула к своему, а я тяжело навалился на стол, пролистал книгу и тоже уселся.

— Лун, очевидно, ты в этом эксперт. Поможешь мне?

Она ослепительно улыбнулась, в уголке ее рта красовались взбитые сливки, которые тут же убрал красный язычок.