Берендей - Ольга Денисова

Из-за деревьев медленно и осторожно вышел Игорь. Он шел прямо к поверженному Заклятому и в глазах его застыл восторг и удивление. Берендей глянул на Заклятого и все понял.

– Беги! – хрипло крикнул он.

Уши бера стояли. Уши мертвого медведя плотно прижимаются к черепу. Да и не мог Заклятый умереть медведем! Родившись человеком, в последний миг перед смертью он должен был вернуть свой облик!

– Беги!

Но было поздно. Заклятый понял, что его трюк разгадали. Он поднялся с грацией ягуара, совершенно невозможной в таком массивном теле. Он не вставал на задние лапы, он стремительно бросился к Игорю на четырех лапах и вцепился зубами ему в горло. Оно как раз находилось на уровне его огромной морды. Семен вскочил, но не успел найти карабина. Не прошло и секунды, как на снег упала окровавленная голова Игоря. Бер отбросил его тело в сторону, мотнув головой, и бегом устремился в лес, ломая сучья и сметая кусты подлеска.

Берендей замер, не в силах отвести глаз от мертвой головы на снегу. Мушки перед глазами заметались с удвоенной скоростью, закружились сумасшедшим вихрем, пока не превратились в абсолютную черноту. К горлу подступила дурнота, и Берендей потерял сознание.

Бой с медведем не занял и пяти минут.

Леонид заметил охотников, когда направлялся к дому Берендея, чтобы занять позицию для наблюдения. Они шли шумно. Ломались ветки, слышалось тяжелое дыхание. Они не заметили его, и даже берендей с его чутьем не просек, что он наблюдает за ними из укрытия. Леонид пропустил их вперед и пристроился сзади. Не очень далеко, но и не близко. Так, чтобы он мог их слышать, а они его видеть не могли. И шел так довольно долго.

Ему было интересно. И совершенно не страшно. Он заранее предчувствовал победу. Он не мог разглядеть, сколько их и кто они такие. Они шли на лыжах след в след, и разобрать в этих следах, что к чему, Леонид не умел. Ему хотелось схватки! Он так привык к легким победам, что они стали приедаться. Он уже не ощущал прежнего восторга, когда видел ужас в глазах жертвы. Ему этого было мало! Он хотел, что б жертва сопротивлялась! Чтобы он мог показать всю свою мощь. Он хотел сам прочувствовать свою силу, до конца. Убедиться в том, что сила эта не имеет границ. А если имеет, то он должен понять, где проходят эти границы.

Его охватило возбуждение. Все они были вооружены, в этом не могло быть сомнений. Но однажды он уложил троих вооруженных охотников, один из которых был опытным медвежатником. Интересно, почему берендей со своей двустволкой, прицельная дальность которой не превышает тридцати метров, в одиночку, вызывает в нем страх, а группа вооруженных людей, с этим же берендеем во главе, только горячит ему кровь?

Впрочем, теперь берендей с двустволкой уже не пугал его.

Он проделал свой излюбленный трюк с превращением на отставшем охотнике. Обидно, но охотником тот вовсе не был. Наверняка «бычок» из какой-нибудь охранной структуры. Не самую сильную команду подобрал себе берендей! Что поделаешь – мальчишка!

Едва он успел разделаться с первым «охотником», как берендей почуял его. Они пустили своих смешных шавок – а Леонид знал, как должны выглядеть охотничьи собаки. И видел хороших лаек, и слышал, как они должны действовать. Когда они собирались брать медведя на берлоге, то не взяли собак, чтобы не поднимать лишний шум. Собачий лай разносится так же далеко, как звук выстрела. Только выстрелов требуется не много, а собаки будут лаять долго и громко.

Эти шавки никогда не видели медведя, и, пожелай Леонид уйти, он бы ушел. Они не только не смогли бы его задержать, они бы даже не раздражали его своим присутствием. Но он не собирался уходить. Он собирался сражаться. И вышел прямо на охотников, не создавая им лишних хлопот.

Берендей выстрелил в дерево. Зачем? Мог бы просто не стрелять. Леониду было понятно, что стрелять в него он не сможет. Кишка тонка. И лицо у берендея при этом было несчастное и обреченное. Леонид побежал ему навстречу. Не столько, чтобы сшибить, сколько для того, чтобы напугать.

Захлопали выстрелы карабинов, и пара пуль, таки, застряла в толстой шкуре Леонида. Ну точно как выстрелы из рогатки пульками из толстой алюминиевой проволоки.

Это только раззадорило и озлило его. А что вы скажете, если я сейчас поднимусь во весь рост? И когда вы увидите меня целиком, во всей моей красе и силе, что вы запоете тогда?

Он притормозил, увидев, что мальчишка выставил вперед рогатину. Он никогда до этого не видел рогатины, хотя и мечтал поохотиться с ней, но, конечно, знал, что она из себя представляет. Ну что ж, можно сказать, его мечта сбылась. Только теперь он был не охотником, а зверем. Медведи не умеют хохотать, а то бы он обязательно расхохотался. Он в десять раз превосходил мальчишку по весу! Он сметет его и его деревянную палку как зубочистку с зонтиком на конце! Это примерно так же, как взрослому мужчине сражаться с трехлетним ребенком. На что надеется этот пацан? И какой серьезный при этом, ну прям как большой дяденька!

Леонид выпрямился во весь рост и заревел. Пусть у мальчишки поубавится пыла. Пусть он до конца поймет, против кого он поднимает хвост.

Но мальчишка почему-то не испугался. Наоборот. Сам кинулся вперед и ткнул своей зубочисткой Леониду в грудь.

Это было гораздо сильней и больней, чем он ожидал. Что ж, и трехлетний ребенок с ножом может нанести серьезное ранение взрослому. Леонид взревел от ярости и хотел отступить назад, чтобы вырвать лезвие из груди, но берендей последовал за ним – избавиться от копья в груди не получилось. Тогда он надавил вперед, надеясь сломать деревянную палку, такую хлипкую на первый взгляд. И растоптать мальчишку, посмевшего сделать ему так больно! Берендей отступал, но, черт возьми, Леонид совершенно не ожидал, что в его руках столько силы! Каждый сантиметр продвижения вперед причинял ему невыносимую боль.

В него стреляли, но пули, впивавшиеся в шкуру, не причиняли ему сильного вреда. Он почти не замечал их. Но идти вперед на рогатину устал. Кровь хлестала из груди и стекала по шесту прямо на руки берендею. Он снова попробовал отступить, но проклятый берендей крутанул лезвие в ране, и Леонид снова взревел от боли и бешенства. Смести, сокрушить, растоптать! Он ринулся вперед, нажимая на рогатину сверху всем весом. Мальчишка не удержит его! Потому что удержать его невозможно!

Шест хрустнул, уткнувшись в землю. И помешал Леониду нанести точный удар в голову противнику. Он почувствовал, как его когти задели плоть, но этого было мало! Охотники палили в него, а Леонид настолько озлобился, что готов был крушить все вокруг себя. Гнев застил ему глаза, он забыл про берендея. Они разлетались вокруг, как тряпичные куклы. Их смешные собаки отвлекали его, мешая разделываться с людьми. Он ревел, он был страшен, он побеждал! Огромный пес, кинувшийся в атаку, хотя и нанес пару болезненных укусов, не помешал достать его хозяина. Оставался последний охотник, так метко и больно палящий в него из карабина. Леонид поднялся ему на встречу. Кровь лилась у него из груди широкой струей, рана мешала ему, изматывала, утомляла! Видно, она изрядно ослабила его, потому что очередная пуля толкнула его в грудь, и он потерял равновесие. Упал в снег и решил, что пока рано подниматься. Пусть расслабятся. Пусть подойдут поближе. Кто у них самый смелый? Берендей? Вот пусть и посмотрит, завалили они медведя или еще нет.