Король крыс - Джеймс Клавелл

— Это тебе за то, что соблазняла англичанина, которого я не приказал тебе соблазнять, — он старался, чтобы голос звучал рассерженно.

— Конечно, отец, — прохныкала она, и ее рыдание было ножом по его сердцу. Но, оставшись одна, она удобно свернулась на матрасе и тихонько заплакала, наслаждаясь своими слезами. А потом ее охватило тепло, усиленное ожогом отцовского удара.

Примерно в миле от лагеря Кинг и Питер Марлоу остановились перевести дыхание. Именно тогда Кинг впервые заметил маленький сверток. До этого он шел впереди и думал только об успехе сегодняшней ночной работы. Кроме того, внимательно наблюдал за темнотой, из которой могла появиться опасность. Поэтому и не заметил тючок раньше.

— Что это у вас? Дополнительный завтрак?

Он смотрел, как Питер Марлоу, гордо ухмыляясь, развернул ткань.

— Сюрприз!

У Кинга остановилось сердце.

— Чертов вы сукин сын! Вы что, спятили?

— В чем дело? — спросил пораженный Питер Марлоу.

— Вы сошли с ума? У нас от этого будет неприятностей больше, чем черт знает от чего. Вы не имеете права рисковать нашими головами из-за какого-то проклятого приемника. Вы не имеете права использовать мои связи для ваших чертовых дел.

Питер Марлоу чувствовал, как ночь наступает на него. Он слушал, не веря своим ушам.

— Я не собирался причинять никакого вреда…

— Ну, сукин вы сын! — взорвался Кинг. — Приемники — это отрава.

— Но ведь в лагере нет ни одного.

— Хватит. Вы прямо сейчас избавитесь от этой чертовой штуки. И я вам еще кое-что скажу. С нами кончено. С вами и со мной. Вы не имели права втягивать меня во что-то, не предупредив меня. Мне надо было бы дух из вас вышибить!

— Попробуйте. — Сейчас Питер Марлоу был сердит и раздражен, так же раздражен, как и Кинг. — Вы, кажется, забыли, что идет война и в лагере нет радио. Одна из причин, по которой я пошел, заключалась в том, что надеялся достать конденсатор. Но теперь у меня целый приемник — и он работает.

— Избавьтесь от него!

— Нет.

Двое мужчин напряженно смотрели друг на друга, неподвижно застыв на месте. В течение каких-то долей секунды Кинг был готов разорвать Питера Марлоу в клочья.

Однако Кинг знал, что гнев бесполезен, когда необходимо принимать важное решение, и справившись с первым потрясением, стал критически оценивать ситуацию.

Во-первых, ему пришлось признать, что, хотя из-за этой паршивой штуки не стоило так рисковать, риск себя оправдал. Если бы Сутра не был доброжелателен, он не стал бы отдавать Питеру приемник. Прекратил бы разговор, сказав: «Здесь нет никакого радио». С этой стороны все в порядке. А сделка носила частный характер — между Питером и Сутрой. Ведь Чен Сен к этому времени уже ушел.

Во-вторых, приемник, о котором он знает и который будут держать не в его хижине, очень нужен. Можно следить за ситуацией и точно знать, когда готовить побег. В итоге вреда нет, не считая того, что Питер превысил свои полномочия. Теперь рассмотрим этот момент. Если ты доверяешь парню и нанял его, то ты нанял его мозги. Нет смысла держать парня под боком, чтобы он выслушивал указания и тупо выполнял их. А Питер определенно великолепен во время переговоров. Если когда-то и настанет время побега, Питер войдет в эту группу. Нужно иметь парня, который говорит на иностранном языке. Да Пит и не испугался. Итак, принимая все это во внимание, глупо набрасываться на него. Сначала надо сообразить, можно ли использовать сложившуюся ситуацию с выгодой для себя. Да, он взбеленился как малолетка.

— Пит. — Он увидел упрямое выражение лица Питера Марлоу. Интересно, мог бы я одолеть этого сукиного сына. Конечно. Я вешу больше на пятьдесят-восемьдесят фунтов.

— Да?

— Извините, что сорвался. Радиоприемник — это хорошая идея.

— Что?

— Я сказал, что прошу прощения. Идея отличная.

— Не понимаю вас, — беспомощно сказал Питер Марлоу. — Секунду назад вы готовы были убить меня, сейчас говорите, — это хорошая мысль.

Кингу нравился этот сукин сын. У него есть характер.

— У меня от приемников мурашки по спине бегают, не ходовой товар. — Потом тихо рассмеялся. — Нельзя перепродать.

— Вы действительно на меня больше не сердитесь?

— Нет, черт побери. Мы друзья, — он шутливо подтолкнул его. — Меня просто вывело из себя то, что вы мне ничего не рассказали. Это нехорошо.

— Извините. Вы правы. Это было нелепо и несправедливо. Господи, я не хотел ни в коей степени подвергать вас опасности. Я искренне прошу прощения. Пожмем руки.

— Виноват, что сорвался. Но в следующий раз предупредите меня о том, что собираетесь делать.

Питер Марлоу пожал его руку.

— Даю слово.

— Вполне достаточно.

— Ну, слава Богу, больше не о чем волноваться.

— Так что, черт возьми, вы имели в виду под конденсатором?

Питер Марлоу рассказал ему о трех флягах для воды.

— Итак, все, что нужно Маку, это один конденсатор, верно?

— Он сказал, что «думает», что это так.

— А вы знаете, что я думаю? Я думаю, что лучше взять один конденсатор и спрятать приемник. Закопать его здесь. Это будет надежно. Если ваш приемник не заработает, мы всегда можем вернуться и взять этот. Мак легко сможет поставить на место конденсатор. Спрятать это радио в лагере будет действительно трудно, а искушение просто включить эту штуковину в сеть будет трудно преодолеть, верно?

— Согласен. — Питер Марлоу испытующе смотрел на Кинга. — Вы пойдете со мной, если надо будет забрать приемник?

— Конечно.

— Если… по любой причине… я не смогу прийти за ним, вы придете за ним один? Если Мак или Ларкин попросят вас?

Кинг минуту подумал.

— Конечно.

— Даете слово?

— Да. — Кинг слегка улыбнулся. — Вы ведь придаете большое значение этой болтовне относительно «слова».

— Как еще можно судить о человеке?

Питеру Марлоу потребовалась минута, чтобы отсоединить два провода. Еще минута — и приемник был завернут в ткань, а в земле была выкопана небольшая ямка. На дно они положили плоский камень, потом завалили приемник толстым слоем листьев, разровняли землю и подтащили на это место поваленное дерево. За пару недель в сыром тайнике приемник придет в негодность, но пары недель хватит, чтобы вернуться и забрать его, если фляги не заработают.

Питер Марлоу вытер пот. Их обоих вдруг охватило жаром, и запах пота привел в безумие громадные тучи насекомых, роящихся над ними.

— Вот чертова мошкара! — Питер посмотрел на ночное небо, нервно определяя время. — Вы считаете, что пора идти дальше?

— Пока нет. Сейчас еще только пятнадцать минут пятого. Лучшее время — перед рассветом. Подождем еще минут десять, тогда будем на месте вовремя. — Кинг усмехнулся. — Первый раз, когда я пролез через проволоку, мне тоже было страшно, и я волновался. Когда возвращался обратно, пришлось ждать около проволоки. С полчаса или больше, пока путь не освободился. Боже! Вот попотел. — Он отмахнулся рукой от насекомых. — Чертовы твари.

Какое-то время посидели, прислушиваясь к постоянному движению джунглей. Рои светлячков мелькали яркими пятнышками в темноте.

— Как Бродвей ночью, — заметил Кинг.

— Я видел как-то фильм «Таймс-сквер». Это о газете. Дайте-ка вспомнить. По-моему, там играл Кегни.

— Не помню такого. Но Бродвей, правда, стоит посмотреть. И в полночь там светло как днем. Везде огромные вывески и огни.

— Вы там живете? В Нью-Йорке?

— Нет. Я был там пару раз. Проездом.

— Где вы живете?

Кинг пожал плечами.

— Мой отец переезжал с места на место.

— Чем он занимается?

— Хороший вопрос. Всем понемногу. Большую часть времени он пил.

— О! Это, должно быть, очень тяжело.

— Плохо действует на ребенка.

— У вас есть семья?

— Мать умерла. Она умерла, когда мне было три года. Сестер и братьев у меня не было. Отец вырастил меня. Он никчемный человек, но зато научил меня жизни. Правило первое: бедность — это болезнь. Правило второе: деньги — это все. Правило третье: неважно, как вы их получили, если вы их уже получили.

— Знаете, я никогда не задумывался о деньгах. Если ты в армии, ну, там всегда тебя ждет ежемесячный чек, существует определенный стандарт жизни, поэтому деньги немного значат.

— Сколько зарабатывает ваш отец?

— Точно не знаю. Думаю, около шестисот фунтов в год.

— Господи, да это только две тысячи четыреста баксов. Я в чине капрала зарабатываю тысячу триста. Ни за что не стал бы работать за такие гроши.

— Возможно, в Штатах по-другому. Но в Англии на это можно сносно прожить. Конечно, машина у нас довольно старая, но это неважно, а в конце службы вам назначают пенсию.

— Сколько?

— Примерно половину жалованья.

— Это ерунда. Не могу понять, почему люди идут в армию. Думаю, что это просто неудачники.