Невеста мастера - Сьюзан Дэвис

Лок подошел к ней, заглянул в лицо.

— За что?

— Ну, а как же иначе? Я не гожусь в жены такому мужчине, как ты, Лок! Я же не дура! Я грешница, преступница, мне уготована геенна огненная, и я не хочу тащить туда тебя за собой…

Лок выругался.

— Это тебе говорил тот ублюдок? Боже ты мой! Мятежных матросов и то так не наказывают! Ты что, правда, во все это веришь?

— Но я же убила его! Слугу Господа на земле!

— Заладила! По-моему, это он пытался тебя прикончить!

Она засмеялась. — Вообще-то, такая мысль ко мне тоже приходила, во всяком случае, тогда, в последний раз очень, похоже, было. Непонятно: он вроде говорил, что хочет спасти мою девичью честь, а с другой стороны, что спасать уже нечего…

— Ты что, еще собираешься защищать этого ублюдка? Да как бы ты себя ни вела — десять лет таких пыток! Что он еще делал с тобой! Заставлял спать с собой?

— Нет, нет! — Я никогда не была с мужчиной… — Зрачки ее глаз расширились от ужаса.

— Но этот Тейт обвинил тебя в этом, так? — задумчиво произнес Лок. — Бьюсь об заклад, он испытывал наслаждение, истязая тебя, есть такие мужчины… — Лицо Констанс вспыхнуло, и он понял, что его догадка была верной. — Правильно сделала, что кокнула его. Я бы сделал то же самое. Неудивительно, что ты и меня теперь боишься.

— С чего это ты взял? Вот еще! Не нужна мне твоя жалость!

— А как же насчет простого человеческого сочувствия и утешения — ты же мне в свое время целую лекцию об этом прочла, а, Констанс? Ты разве этого не заслуживаешь?

— Нет!

— Да неужели ты не понимаешь? Это ты была жертва, а не этот мерзавец Тейт!

— Все это не оправдывает то, что я сделала!

— Самооборона! Ни один суд не признает тебя виновной!

— Я тебе не верю.

— Так вот почему ты все время хочешь куда-то убежать! — Лок прошелся по комнате. Ну а когда попадешь в Париж, что тогда? Рванешь в Санкт-Петербург? А потом в Кантон? Земля-то круглая — как раз и угодишь обратно в свой Лахайн!

— Перестань! — вскрикнула она, закрыв глаза руками. — Я не хочу этого слышать!

— Где-то надо остановиться. — Он прижал ее к себе и заглянул в глаза. — Сделай это со мной.

Слезы хлынули у нее из глаз, струйками потекли по щекам. Опять он предлагает это даже после того, как узнал всю горькую правду о ней.

— О, Господи! Я хочу. Но не знаю, смогу ли? Жесткое выражение его лица сменилось нежным, сулящим какое-то чудо.

— Ты сможешь. Я покажу тебе, как… Констанс облизала соленые губы и вздрогнула.

Поверить ему? А вдруг у этого мрачного, яростного архангела ключи к ее спасению? Пусть он не любит ее, но он предлагает ей то, чего с ней никогда не было, — спокойствие, безопасность, мирную жизнь… Но ведь она-то его любит! Куда это все их заведет? Да и вообще она слишком устала и измучена, чтобы принять правильное решение. Сердце ее ушло в пятки, но все-таки она не могла ответить иначе…

— Да. — Ее шепот был едва слышен. — Покажи…

— Да ты храбрая! — Он тыльной стороной ладони стер слезы ей со щек. — И красивая, и умненькая, и я хочу тебя до смерти!

Лок впился в нее яростным поцелуем. Ее губы задрожали, его язык проник к ней в рот, горячее пламя занялось в его чреслах. Констанс неслышно застонала, и ее трепет еще больше усилил его страстное желание.

Бормоча что-то, он поднял ее на руки, перенес на кровать, уложил на старое, выношенное одеяло и примостился рядом. Сетка заскрипела. Какой-то невероятный огонь буквально пожирал Лока. Как давно уже он мечтал об этой минуте! Вот ее нежные груди, вот стройные, тугие бедра… Он оторвался от ее губ, откинулся назад… Быстрее, быстрее, снять эту чертову одежду! Но какое-то странное напряжение, вдруг сковавшее ее тело, в последнюю секунду остановило его.

Лок взглянул ей в лицо и увидел то же самое выражение болезненного ужаса, которое было на нем, когда он сегодня утром переносил ее на шхуну.

Это не просто девичья стеснительность. И ведь всегда так — она словно вдруг каменеет в его объятиях. И вдруг он все понял. Этот Богом проклятый урод, жестоко истязая свою жертву за ее, выдуманные им самим, любовные утехи, — просто внушил ей отвращение к физической стороне любви. Лок, негромко выругавшись, отодвинулся. Констанс открыла крепко зажмуренные глаза, на ее бледное лицо легла тень изумления.

— Я что-нибудь не то сделала?

— Не ты, принцесса. Скорее я. — С глубоким вздохом он сел, опустил ноги на пол, несколько раз потер себе лицо и вновь глянул в ее сторону. — Прости меня, я не хотел тебя напугать…

— Да нет, все в порядке. Ты не… — Голос ее задрожал от неловкости. — Ты ведь хочешь, да?

— Ты и не знаешь, как сильно. — Сказал он это весело и беззаботно, но чувствовалось, что этот тон дается ему нелегко. Он нежно дотронулся до ее лица, но в глазах была буря. — Сейчас лучше не будем, пока не надо. Этот ублюдок истерзал не только твое тело. Я не хочу бередить эти раны — они должны затянуться.

Она была удивлена и смущена. Нижняя губа ее задрожала.

— Но ведь я тоже хочу!

— Мы еще будем с тобой заниматься любовью, Констанс, и как! Не сомневайся! Но только, когда ты будешь готова. И это тебе решать.

— Я тебя не понимаю. — В ее голосе послышалась обида и боль. — Ты, ты не хочешь меня больше?

Вместо ответа он прижал ее кисть к туго натянувшейся ткани своих брюк между ногами.

— Ну, какой тебе еще ответ нужен? — со стоном выдавил он из себя.

Она ахнула и отдернула руку как ошпаренная, лицо ее стало багрово-красным.

— Здесь у нас будет с тобой время для всего. — Голос Лока был хриплым, но тон — нежным. — Время для того, чтобы получше узнать друг друга. Время, чтобы ты научилась общаться с мужчиной. Можешь потрогать меня везде, где хочешь, в любое время, и я то же самое, и целовать буду, потому что не могу иначе. Но больше ни-ни, правда! Пока ты не дашь мне знать, что больше не боишься!..

— Я никогда не думала, что бывают такие мужчины, Лок.

— Думаешь, я все это из каких-то высоких побуждений? Да просто не хочу, чтобы ты от меня сбежала.

Что стояло за этими его нарочито грубоватыми словами? А вдруг у него все-таки есть какое-то чувство к ней? Во всяком случае, в благородстве и самоотверженности ему не откажешь. Он хочет, чтобы она сама определила свою судьбу, сама распоряжалась своим телом. Чувство никогда не испытанной свободы охватило все ее существо.

Она провела рукой по его щеке, губам.

— Железный Мак! Вот уж никогда не думала, что мне придется благодарить его за несгибаемость и твердость!

— Они не безграничны, но я буду стараться! — Лок несколько вымученно улыбнулся, поцеловав ей ладонь.

— Спасибо!

Лок прокашлялся, — черт, и зачем он так все усложняет.