Я гоблин-алхимик - Сергей Сериков

бога Амаури. У них другой бог, Фасет, из другого мира. Фасет — это насекомое, и его последователи, словно муравьи, тащат в муравейник все, что считают ценным, не считаясь с последствиями для других миров. Они преуспели в создании меж мировых порталов, которые используют для своих целей.

Секта существует всего несколько веков и распространилась по многим планетам. Их действия часто вызывают конфликты с другими цивилизациями, которые видят в них угрозу своему существованию. Фасет, как бог, внушает своим последователям веру в то, что все, что они забирают, идет на благо их мира. Однако другие считают это варварством и нарушением баланса.

Все это я услышал за доли секунды и понял, что в любом случае боя не избежать, и потому я вернул камень души обратно в сумку, достал кристалл усилитель магии, и крикнул друзьям:

— Оборона!

И сразу же активировал Атакующую ментальную магию, время для меня остановилось, я почти без сопротивления проник в разум адепта. То, что мне удалось увидеть и прочитать в мыслях этого существа было отвратительно. Даже я пересмотревший в юные годы сотни фильмов ужасников, которыми нас пичкал Голливуд, был поражен бессмысленной жестокостью мира Фасет. Возможно, адепт намеренно дал мне легкий доступ к своему сознанию в надежде что мой разум не выдержит того, что я увижу. Но я прекрасно справился и подчинил адепта полностью, заставив его приказать своим сторонникам, которых он, кстати, завербовал уже в этом мире сразу по прибытии с Фасета, сложить оружие

Пока я держал в ментальном подчинении истинного адепта, мои верные друзья начали вязать трех оставшихся, но они безвольными куклами повалились на землю и перестали дышать.

— Это я освободил их разум от тел, они мне больше не нужны, — пояснил мне адепт. — Я тоже уже умер, ты просто этого еще не видишь. И сейчас душа моя отправится на перерождение к великому богу Фасету, чтобы я смог рассказать, кто помешал мне выполнить его приказ.

Он криво улыбнулся и попытался сказать:

— Увидимся...

Но я достал клинок и вонзил его в живот адепта, не дав договорить. Душа его переместилась в кристалл накопителя душ на рукояти моего кинжала, а тело с глухим стуком упало на землю.

В этот момент, когда я почувствовал, что адепт больше не представляет угрозы, я посмотрел на своих друзей.

— Мы сделали доброе дело, — сказал Бор, глядя на тела адептов. — Мы, на какое— то время, освободили мир от их влияния.

Я кивнул, чувствуя, как усталость наполняет мое тело, я потратил довольно много энергии.

— Теперь нам нужно вернуться в фургон, — сказал я, и не убирая кинжал, обратился к орку — Грилф, дай мне пожалуйста камень души волка, который ты поднял в хранилище, я заключу душу адепта в него, у меня еще есть к нему вопросы.

Затем мы придвинули тела погибших адептов поближе к дубу там Бор и заморозил их мощным заклятьем.

Когда мы вернулись в фургон, каждый занялся своими делами. Но меня не оставляли мысли о том, что я увидел в сознании адепта секты Тёмных спящих. Это было что — то необычное, и я смутно осознавал, что это может быть связано с тем, что происходит в моём родном мире.

Я решительно достал камень души адепта, достал из чехла лютню и дал задание записать мыслеобразы которые сейчас будут считаны. После двух часов непрерывной работы, я оставил в памяти инструмента только самые важные моменты, у меня получился мрачный и холодящий душу мыслеобраз—рассказ, о боге — Фасете и его последователях и том, что они творят с мирами. В подавленном состоянии я спустился на первый этаж, обед был готов, и друзья ждали меня. Мое состояние их насторожило и Бор спросил:

— Расскажешь нам что случилось?

— Расскажу и покажу, — ответил я, —но после обеда.

Обедали молча и быстро. Пока Бор собирал посуду со стола, я поднялся к себе в комнату взял лютню и вернулся обратно на кухню. Взяв инструмент в руки, предупредил друзей, чтобы не пугались и не хватались за оружие. Я объяснил, что сначала кратко расскажу самое важное то, что увидел в памяти адепта, а затем покажу картины мыслеобразов для подтверждения своих слов. Я взял минорный аккорд и начал рассказ:

— Представьте, в бескрайней вселенной, где звезды мерцают, словно драгоценные камни, существует мир, известный как Фасет. Этот мир — творение бога Фасета, воплощения абсолютного порядка и жестокой логики. Фасет не знает ни любви, ни сострадания, ни милосердия. Его единственная цель — подчинить себе все миры, превратив их в идеальное отражение своего собственного — безжизненную песчаную пустыню.

Процесс завоевания начинается с выбора жертвы. Фасет наблюдает за миром, словно паук, оценивая его силу и уязвимость. Когда жертва выбрана, бог начинает действовать. Он не прибегает к силе, как это делают другие боги, а использует хитрость и коварство. Умело манипулирует событиями, разжигает конфликты и сеет раздор, пока мир не оказывается на грани катастрофы.

Когда хаос достигает своего пика, Фасет наносит удар. Он не просто захватывает власть, но и полностью перестраивает мир по своему образу и подобию. Все живое, что осмеливается сопротивляться, уничтожается, а оставшиеся существа подчиняются воле бога.

Фасет — мастер иллюзий. Он создает города, которые кажутся раем, но на самом деле являются адом. Эти города — загоны построены из камня и мрамора, но внутри они — тюрьмы, где разумных существ выращивают, как скот. Они живут в страхе и боли, не зная свободы и счастья.

Когда разумные достигают определенного возраста, их отправляют в Поля боли и страданий. Эти Поля — священные места бога—насекомого, где растения прорастают в живой плоти разумных существ. Они питаются эманациями страха, боли и ужаса, разумных. Эти эманации собираются в магические алтари и передаются Фасету, укрепляя его власть и силу.

В процессе моего рассказа на стене возникали новые образы, которые я извлекал из памяти адепта. Они были словно окна в другой мир, наполненный болью и страданиями, где реальность смешивалась с кошмаром.

Начало мрачного представления началось с иллюзии, которая показывала переход через меж мировой портал. Адепт ментально подчинял себе высокопоставленных чиновников и приближенных к императору одного из миров. Он манипулировал их мыслями и действиями, пока не достигал своей цели.

Высшей точкой его могущества была трансформация тела. Этот момент я запечатлел с пугающей точностью, которая даже меня самого