Угнетатель #5. Всадник с головой - Юрий Ра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 18
Политика
Да, план по организации торгового маршрута в горы никто не отменял. Потому как на самом малом совете поселка, это когда никого лишнего, кроме старосты, его жены и двух силовиков-следопытов, было решено всё-таки попытаться торговать с горными копателями без посредников. А для того нужен был разведанный путь для проводки каравана. И кое в чем поселок уже облажался. В назначенное время они не пришли на берег реки, где их должны были ждать представители шахтеров с чем-то водоплавающим типа баркаса или парусной лодки.
Остается надеяться, что их будут ждать достаточно долго. Или там достаточно оживленное водное движение, чтобы можно было нанять лодку или хотя бы передать записку. К стыду своему Алонсо вынужден был признать, что упустил в ходе тех переговоров на постоялом дворе такой вариант событий. Что может быть проще — его следопыты приезжают в условленное место на берег реки, а их встречают и принимают на борт вместе с лошадьми. Парни просматривают проходимость участков, необходимое время на поездку туда и обратно, согласовывают расклад по первой партии товара. Ну и смотрят, что есть у горняков помимо металлов. Вдруг можно купить готовые изделия дешевле, чем они обходятся в производстве силами поселка.
Вот только противодействие правителей Уонда не просто создает неудобства, оно рождает риски. А риски всегда впитываются в цену логистики и товара. Вик не сразу понял, как риск может впитаться в цену, это же не соус. Алонсо объяснил буквально одним предложением, ну хорошо, двумя. Если ждешь нападения, надо посылать с караваном больше охраны. А это больше еды для людей, фуража коням, опять же мужчины отрываются от полевых работ. А то и того дороже, если надо будет организовывать постоянный отряд для охраны. В свете такой выгодной сделки с горняками корячится необходимость своей боевой группы, а не просто следопытов.
— Так может, всё-таки обойдемся милицией? — Напомнил Вик про систему охраны города.
— Да нет, если нападут, то все сразу ополчатся, я как раз про такие вот истории, когда воевать надо где-то далеко. По-хорошему, это должны быть опытные воины, а не крестьяне с оружием. Вот как ты.
— С какого перепугу это сразу я?
— А с того. Сколько их на вас напало? И где теперь они? Нет, Счастливчик, породу не спрячешь. Не кузнец ты и не пахарь, а воин прирожденный. Скажи честно, тебя же не только карты рисовать учили твои наставники. Военную науку давали?
А Вику и отвечать нечего. Сказать, что не давали было бы враньём, но и навыки ему в войсках прививали совсем не те. Окапывание, распределение секторов стрельбы, караульная служба и построение на плацу как венец военной науки. Вот если бы это ружьё позволяло стрелять простому человеку, а лучше бы пяток ружей под рукой. Тогда бы он что-то показал в плане организации обороны. Но чего нет, того нет.
— Алонсо, врать не буду, что-то мне положили в голову наставники. Но именно мне как магу эти приёмчики и подойдут. Так что если ты намекаешь, что я стану организовывать отряд и им командовать — то сразу нет!
— Одиночка, получается? И что прикажешь нам делать, имея в виду проблему с Уондом?
— Поискать себе опытного командира. Если потянем его по деньгам. — Вик хотел сказать «если потянете», но не смог выговорить, это уже и его история, его поселок. — А пока что-то я вспомню, что-то еще кто из наших измыслит. Не совсем же башмаки они тупые.
— На меня намекаешь, я тупой башмак? — В шутку обиделся Мигель. — Вы мне другое растолкуйте: что городские будут делать теперь? Начнут нам мстить открыто за то, что мы их милицианос поубивали?
И снова было произнесено «мы», следопыт не отделял себя от того, что сотворил Счастливчик, не представил дело проблемой одного Вика. Отвечать взялся Алонсо, тем более что отвечать было надо, а ни у кого не возникло желания пророчествовать. Уж на что жена старосты баба, а и та всё время молчала.
— Открыто городские на нас ополчаться не будут. Тогда им придется всю кухню нараспашку открывать и пояснять причину конфликта. Другие общины сильно могут обидеться на такую политику. Если мы будем молчать, то и они вслух ничего не скажут. А значит и делать что-то будут только так же, тишком.
— А мы почему будем молчать? — Вик не удержался от вопроса.
— Потому что нет у нас ничего в подтверждение, кроме твоего слова. — Изабелла всё-таки отомкнула уста. — Твоё слово против их. Если бы ты видака притащил из милицианос, связанного и поющего как свиристель весной…
— Ну, извини. Не до того было.
— А теперь те двое, которых ты упустил, вернулись в город и хором учат, что нужно говорить на случай нашего обвинения.
— Помолчи, Изабелла! Думай, что говоришь! Их восемь было против наших двоих. Погнался бы Вик за этими, и сам бы сгинул. Всё правильно он сделал, в этой истории информация важнее видоков и трофеев. И да, трофеи он тоже не забыл, теперь никто не скажет, что мы вообще всё выдумали.
— Так что делать будем?
— Доразведывать дорогу и готовиться к нападению.
Военный совет в безымянном поселке не догадывался, что на самом деле ситуация со стороны города выглядит несколько иначе. Прежде всего ввиду нехватки информации о произошедшем. Двое самых трусливых участников схватки продлили побегом в пустошь свои жизни даже более, чем им того хотелось. Будучи выслеженными и пойманными дикарями, милицианос часа по четыре мечтали о смерти до того, как она соизволила к ним прийти. Так что ничего горожане тем, кто их послал на «одно маленькое, но очень ответственное мероприятие», не сказали. А дикарям было неинтересно всё, что мечтали выложить белые.
Отряд разведчиков, посланный на поиски шерифа и его милицанос, нашел место схватки и трактовал следы на траве
