Барин-Шабарин 5 - Денис Старый

— Так вы всё ещё ненавидите этого никчёмного Шабарина? — откровенно спросил англичанин. — Того, кто украл у вас славу и кто оказался неблагодарным — после всего, что вы для него сделали?

Последовала пауза. Святополк Аполлинарьевич не спешил признаваться в таких щекотливых чувствах столь открыто, несмотря на то, что ему хотелось кричать о своей ненависти к Шабарину. Англичанин точно наносил удары по психике статского чиновника.

— Может, вы предложите мне выпить? — учуяв запах алкоголя от Мирского, предложил гость. — Признаться, погода…

Он повёл плечами — мол, сыро и зябко сегодня.

— Вы так и не сказали, кто вы, — заметил временный хозяин кабинета, доставая из-под стола отполовиненную бутылку французского коньяка.

— Выпьем, и я во всём вам признаюсь! — улыбаясь, сказал Эдвард Джон.

Мирский поджал губы, но, уже держа в руках бутылку, спорить не смог.

— Ну же, любезный Святополк Аполлинарьевич, к чему эти ужимки? Наливайте по полной! — сказал гость, когда Мирский налил лишь по трети в два выставленных бокала.

После буквально секундного размышления временный хозяин кабинета налил коньяку доверху. Выпитое ранее требовало соседства с новой порцией алкоголя. И приход странного и даже опасного гостя — это не повод отказываться от призыва организма.

— За то, что справедливость должна восторжествовать! — произнёс тост Эдвард Джон.

Не спеша, мелкими глотками, немного покривившись, Мирский пил коньяк, обдумывая кое-что, показавшееся ему странным.

Пока мужчина напротив не произнёс отчество Святополка, Шинкевича нельзя было считать никем другим, как русским. Но… И ведь визитёр был трезв. И ладно бы прозвучал акцент польский. Всё же Шинкевич — литовская фамилия. Или же это был бы французский акцент, который нет-нет да проскакивает и у самого Святополка — слишком част в обиходе этот плавный и прекрасный язык. Но английский…

Может быть, Шинкевич и правда простудился под этим ливнем? Нет, нет. Мирский отпил ещё, тёплая волна ударила его — и вдруг он решился.

— Вы, наверное, подданный его королевского величества, короля Англии?

И поставил бокал на стол так резко, что едва не сломал ножку.

Эдвард Джон напрягся, его рука невольно потянулась к наплечной кобуре, которая была скрыта под строгим серым пиджаком. И это движение не прошло мимо внимания Мирского, несмотря на то, что взгляд Святополка Аполлинарьевича всё больше плавал по мере действия алкоголя.

— Я, прежде всего, тот, кто может вам помочь забыть о Шабарине и занять его место, — резко сменив интонацию на жёсткую и беспринципную, сказал Эдвард Джон Уэлскимби.

— Пусть так! Однако ж есть вопрос, — постаравшись встать потвёрже на ноги, произнёс Мирский. — Если я не соглашусь, вы собираетесь меня убить?

Он неловко ткнул в гостя пальцем, тем выдавая, насколько им уже владело горячительное.

— Под обшлагом пиджака у вас шабаринская кобура, наверное, с шабаринским револьвером? Я знаком с этим оружием, сам принимал деятельное участие, стремясь наладить его производство, — стараясь не проявить испуг, сказал Мирский, явно слукавив.

На самом деле Святополк Аполлинарьевич мало принимал участия в организации какого бы то ни было производства. Он долгое время оставался всё тем же ключником, у которого были отмычки от многих дверей чиновников, поэтому главное участие Святополка в том же производстве заключалось в том, что он освобождал путь для Шабарина, дабы Алексей Петрович мог быстрее уладить те или иные проблемы, связанные с бюрократией и нежеланием некоторых чиновников что-либо делать.

Впрочем, если учитывать это как вклад, то, наверное, Святополк имел право считать себя причастным к производству, в том числе и револьверов.

— Обойдём, господин Мирский, разговор об оружии, украденном у Англии. И да, я тот, о ком вы подумали. Между тем, вы некогда рассказывали мне о своих тревогах и переживаниях, жаловались, как незнакомому человеку, словно изливали душу на исповеди. И я пришёл вам помочь. Но только в жизни не бывает такого, чтобы помощь приходила бесплатно. Не извольте беспокоиться, для вас оплата будет сущей безделицей в сравнении с тем барышом, какую сулит вам наше общение, — почувствовав, что ухватил Мирского словно бы за рукав, английский шпион спешил продолжить разговор, чтобы прибрать в свой кулак и лацканы, и плечи — и схватить Мирского за шею, чтобы удержать этого чиновника, даже если он решит куда-то дёрнуться.

Дело будет сделано.

— Если у меня будет доступ к определённым документам, то мы вместе с вами можем состряпать свидетельство, что Алексей Петрович сотрудничал с мерзопакостными англичанами. Да, здесь я могу так сказать, чтобы было образно и понятно. Мне многое прощается, кроме провала. Так что можно, например, написать, что Шабарин продал Англии чертежи своих изобретений, переделанный и улучшенный штуцер системы «Энфилд», который только-только стал изготовляться в Луганске, ну и револьверы, — сделал первое предложение английский шпион.

Святополк прекрасно понял, о чем идёт речь. Если бы англичанин сразу же предложил убить Шабарина, то это могло бы отпугнуть статского советника. А так…

Ведь это получалось, что можно состряпать обвинение на Шабарина, и обвинителем которого выступит не кто иной, как сам Святополк Аполлинариевич Мирский. И тогда многое становилось бы на свои места. И светлейший князь Воронцов сразу бы обратил внимание на Мирского, разоблачившего преступника. И имя Шабарина было бы напрочь опозорено, как и многих из тех, кто был с ним связан.

— Но… тогда под следствием окажется много других людей, — размышлял Мирский вслух. — На долгое время, пока идёт следствие, будут допрашивать людей, которые занимаются в том числе и производством оружия. У Шабарина дружеские отношения с директором Луганского завода, господином Фелькнером.

— Безусловно, Луганский завод получит серьёзнейший удар, директора этого производства заподозрят в пособничестве Англии. Ведь не составляет особого труда создать некие бумаги, по которым Луганский завод будто бы продаст английским войскам — контрабандой, конечно — новейшее вооружение, коих в русской армии острая нехватка, — англичанин улыбнулся. — Видите, мой друг, я с вами предельно откровенен. Я добьюсь своих целей, вы добьётесь своих. На этом мы расстанемся, и я даю вам слово джентльмена, что, когда под вашим чутким руководством все производства вновь заработают, и в русскую армию начнет поступать новое вооружение, я не вспомню о нашем договоре, искренне буду считаться вашим врагом, но не раскрою все карты.

Святополк Аполлинарьевич Мирский, статский советник и временно исполняющий обязанности губернатора Екатеринославской губернии, потянулся к шкафчику, где ещё должна была стоять одна бутылка французского коньяка. Однако опомнился, понимая, что