Феерия для другого раза I - Луи-Фердинанд Селин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
22
В жизни Селина был опыт распродажи с молотка собственного имущества, только не клиники, а медицинского кабинета, и в Сен-Жермен, а не в Рюэй. Осенью 1939 г., после того как Селин съехал с квартиры на улице Лёпик, он открыл кабинет на улице Бельвю, дом № 15, в Сен-Жермен-ан-Лэ. Кабинет просуществовал только несколько недель, т. к. 1 декабря Селин ушел в плавание на корабле «Шелла» в качестве военного врача.
23
«Пупинель» – этим словом до сих пор еще называют стерилизационные шкафы.
24
Была ли у Селина подшивка журнала «Обзор двух миров» уже в Сен-Жермен? Во всяком случае, тот факт, что пятью годами позднее в Зигмарингене ему доставляли удовольствия эти журналы, найденные в библиотеке замка, подтверждается свидетельством Люсьена Ребате. Дело закончилось тем, что он купил один из «первых номеров, изданных в Копенгагене, за кусок хлеба», уточняет тот в письме к Жану Полану в феврале 1949 г. А за месяц до этого Селин писал тому же адресату, что этот журнал был «моей слабостью. Я собираю коллекцию начиная с выхода в 1850 г. У меня их полно. Я все читаю. Биржевые сводки 1905 года, фарсы 1892-го… Я «заранее» знаю, что «должно произойти»… В какую ловушку угодят все эти мошенники! чего стоят их обещания! их уверения! Я – Судьба! А между тем, какие таланты! Читали ли вы репортаж Элизы Реклю о Северной Америке? Ах, как бесцветны и невыразительны наши сегодняшние журналисты!» Годом ранее Селин писал Альберту Паразу: «В таком ужасном окружении придурков чувствуешь себя уже мертвым, выпавшим из жизни… Вот почему мне пришлось по вкусу неустанное перечитывание древних журналов Старого и Нового Света… то, что происходит сегодня, кажется мне абсолютно странным и нереальным».
25
«Пашон» – прибор для измерения давления.
26
Селин называет реликвиями, которые хранились в квартире на улице Жирардон, странный камень из Камеруна и обломок железной обшивки корабля «Кингстон Корнелиан», который столкнулся с «Шеллой», где в то время находился Селин.
27
Люсетт Детуш была прооперированна 19 мая 1950 г.
28
Последний «Двор Чудес», разрушенный в 1667 г., находился на улице Реомюр в квартале, образуемом улицами Ниль, Дамье и Форж. На его месте в доме № 100 по улице Реомюр в 1924 г. было построено здание издательства газеты «L'Intran», которое вскоре перешло во владения газеты «Франс-суар», а затем было переоборудовано в торговый центр. В 1930 г. директор «L'Intran» открыл там еще и экспериментальный кинотеатр, который так и назвал – «Чудеса».
29
В 1933 г. Селин был готов подписать обращение Барбюса в защиту Георгия Димитрова и двух осужденных вместе с ним болгар. В одном из писем он иронизирует: «Если только перед Рождеством Гитлер не раздает какие-нибудь политические милостыни…»
30
Во время ареста и тюремного заключения Селина королем Дании был Кристиан X, после смерти которого в 1947 г. его сменил на троне сын, Фредерик IX. Но Олаф (или Олав, следуя другому написанию) – родовое имя древних скандинавских королей.
31
После написания двух первых версий «Феерии для другого раза», одной – в тюрьме, второй – в копенгагенской квартире, Селин продолжил свою работу на балтийском побережье в Кларсков-гаарде, в домике, предоставленном ему адвокатом Миккельсеном.
32
Когда Селин писал эту фразу, он задумывал еще одно произведение, повествующее обо всех страданиях, пережитых им с весны 1944 г. до весны 1945 г. (в которую были бы включены не только две части «Феерии для другого раза», но также немецкая трилогия: «Из замка в замок», «Север» и «Ригодон»), в виде одной книги, где этапам его жизни соответствовали бы отдельные главы.
33
Имя Люлю, которое Селин переделал в Лили, является домашним прозвищем его жены Люсетт. То, как она появляется в тексте, а особенно в силу ее близких взаимоотношений с Жюлем, он назвал Лили сначала Арлетт, но потом уточнил, что Арлетт и Лили – одна и та же героиня. Кот Улисс через несколько страниц приобретет новое имя – Бебер.
34
В действительности 21 (а не 23) февраля 1950 г. Селин был заочно осужден и приговорен, помимо всего прочего, к конфискации «наличествующего имущества и приобретаемого в будущем в половинном размере».
35
Тот же суд объявил Селина «лишенным гражданских прав» и приговорил его к лишению воинского звания и наград.
36
После Рюэй Селин действительно служил на «Шелле», где непосредственно столкнулся с военными действиями. В романе имеется в виду период после увольнения его из диспансера в Клиши в декабре 1937 г.
37
Саннуа – профилакторий в Аржантей, т. е. неподалеку от Безона. Идея создания подобного лечебного заведения впервые появляется на этой странице. Упомянутые санатории на самом деле специализируются на лечении заболеваний дыхательных путей, кроме лечебницы доктора Нери, где лечат ревматизм.
38
Малообеспеченный, «финансово несостоятельный» – определение категории граждан, которые пользуются социальными льготами.
39
Магог – этот образ встречается и в других сочинениях Селина. А в письме к Альберу Паразу, датированном 26 октября 1949 г., он рассказывает, что же навеяло этот образ: «У моего хозяина [Миккельсена] есть «Большая Французская энциклопедия» 1900 года издания. И в ней есть изображение статуэток Гога и Магога – тех, которые выставлены в лондонском Гилд-холле. <…> А еще Иезекииль и святой Иоанн и т. д… все! В общем-то, все они – марионетки Люцифера. Он разослал их по миру, и они ведут Человечество к концу света в противоборстве добра со злом, которое длится тысячи лет. Вот Истина – Бум! Аминь!» Селин ошибся насчет названия энциклопедии. В действительности, это «Большая энциклопедия» Берте-ло, где статья, посвященной Гогу, проиллюстрирована фигурками из Гилд-холла. Интересна сама статья. Подытоживая смысл стихов 7 и 8 Апокалипсиса, ссылаясь на главы 38 и 39 Книги Иезикииля, в ней рассказывается история царя Гога из страны Магог, который, возглавив северные племена, угрожал иудеям и которого христианские хроники изображают как азиатского монстра, злобного и жестокого, вселяющего ужас. Именно ужас внушают изображения фигурок на гравюрах, что так потрясли Селина.
40
Дело Ландрю получило широкую огласку во Франции между 1919 и 1921 гг. Ландрю был обвинен в убийствах женщин, приговорен и казнен 25 февраля 1922 г.
41
Этим прямым упоминанием Ландрю, известного убийцы начала 20-х гт. XX в., а в следующим абзаце – Петьо, убийцы времен Оккупации, Селин начинает целую галерею образов, которую венчает образ Бугра в романе «Из замка в замок». «Селиновские» преступники, по мнению писателя, подчеркивали его невиновность.
42
Вилетт – бедный квартал в окрестностях Парижа, где находились бойни.
43
Во время войны доктор Петьо завлекал людей обещаниями помочь им покинуть Францию, убивал их и сжигал останки в камине у себя в кабинете.
44
Дом Инвалидов – выдающийся памятник архитектуры, сегодня – здание Военных музеев в Париже.
45
Отто Абец (1903–1958) – профессор рисунка, активный участник нацистского молодежного движения. До войны жил во Франции. В августе 1940 г. был назначен послом Германии в Париже.
46
Отто Абец (1903–1958) был во время Оккупации послом Германии в Париже.
47
Утверждая, что он присутствовал при сцене людоедства, Селин все-таки уточняет: «я никогда не видел эти пиршества вблизи, все происходило между ними, вот и все…»
48
«Похоронки», «письма с уведомлением», «маленькие гробики» – письма с угрозами, которые рассылали коллаборационистам «чистильщики».
49
Эта аллюзия остается не вполне понятной. Место казни коллаборационистов напоминает, в какой-то мере, лагерь Ноэ, расположенный недалеко от Тулузы, где правительство Виши сортировало евреев перед отправкой их в Германию. Не исключено, что речь идет просто-напросто о путанице, нарочитой или невольной, т. к. в этот лагерь действительно привозили по большей части стариков.
50
Ко времени окончания Селином «Феерии I» Бебер был уже очень стар. Он умер до опубликования книги в начале 1952 г.
51
Марк Эмпьем – это Марсель Эме, имя которого зашифровано обычной для Селина фонетической близостью. В отрывках, посвященных Марселю Эме, восхищение автора смешивается с горькими воспоминаниями. Селин воспринял публикацию двух новелл Марселя Эме в 1943 г. как попытку последнего оправдаться, обвинив в предательстве Селина. Но после возращения Селина во Францию именно Марсель Эме оказался среди тех немногих старинных друзей писателя, которые помогали ему и поддерживали с ним дружеские отношения. Смешанные чувства 1946–1949 гг. к этому человеку отражены только в «Феерии I».
