Повседневная жизнь советской коммуналки - Алексей Геннадиевич Митрофанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мне хотелось поговорить, рассказать про свои невидимые слезы, но пришлось садиться на корточки и тыкать спичкой в проклятый черный фитиль, не желавший загораться. Керогаз выжимал из меня пот, он насмехался надо мной, он не хотел слушать про мои слезы, он скрипел креслом и чихал, будто ему в носу щекотали травинкой. Я разозлился и керогаз наконец засветился синим пламенем».
Примус такой подлый фортель не выкинул бы.
Вильям Похлебкин писал:
«Примитивность, малый КПД и чисто эстетические недостатки керосинок побуждали к их усовершенствованию, то есть к выпуску разных модификаций, по сути дела, одной и той же конструкции, а также к некоторому видоизменению конструктивного решения этого нагревательного прибора. В числе таких “новых” решений было создание керогаза, уже внешне отличавшегося от керосинки своей солидностью и массивностью.
Керогаз предназначался для людей зажиточных, а главное, располагавших не коммунальной, а собственной кухней в отдельной квартире. Керогазы появились в самом конце 1930-х годов и действовали вплоть до середины 1950-х годов, а кое-где и в 1960-е. Главным преимуществом керогаза был его гораздо больший КПД. Он расходовал 80 граммов керосина в час – чуть больше примуса, но меньше керосинки. Во-вторых, он нагревал 4 литра воды за 55 минут, в то время как керосинка максимум могла кипятить только по 2 литра воды. Наконец, керогаз меньше вонял и был более устойчивым, чем керосинка. Но на этом скромные преимущества керогаза и кончались. Ведь сам по себе он был “дорогим удовольствием”, ибо стоил втрое дороже керосинки. Но, главное, он был сложнее в управлении. Для разжигания керогаза надо было наполовину разобрать его, то есть снять конфорку и газосмеситель, затем зажечь аккуратно фитиль по всей окружности, ибо сам он не так-то легко вспыхивал, и после этого вновь водрузить газосмеситель и конфорку на место. Подождав не менее пяти минут, пока газосмеситель разогреется, надо было вручную, поворотом фитиля, отрегулировать пламя, и только после этого можно было поставить на керогаз то, что надо было готовить: варить, кипятить или жарить.
Но и тут нельзя было спешить. Ведь возня с запачканными керосином и копотью частями конструкции керогаза, их съём и постановка диктовали необходимость после всех этих операций обязательно крайне тщательно вымыть руки, прежде чем приступать к чисто кулинарным действиям. А об этом не только частенько забывали, но и, главное, производили операцию мытья кое-как, чего при пользовании керогазом делать было нельзя. Необходимо было мыть руки по-хирургически, то есть теплой водой с мылом, тщательно, и притом каждый пальчик отдельно. Только в таком случае придание керосинового “аромата” кушаньям исключалось.
Но какая же хозяйка будет мыть пальчики по-хирургически. Она и слыхом о таком мытье не слыхивала! А особенно если керогазом “управляла” не сама хозяйка, а прислуга. Вот почему керогазы, вначале быстро раскупленные обнадеженными потребителями, позднее быстро вышли из употребления и не приобрели популярности в народе, не смогли конкурировать даже с “вонючей консервной банкой”, как презрительно называли иногда керосинку».
Насчет «собственной кухни в отдельной квартире» Вильям Васильевич выдал желаемое за действительное – просто коммуналки в большинстве своем уже не представляли собой того ада, каковым являлись в начале пути к коммунизму. И керогазу на более или менее просторной кухне, рассчитанной на три-четыре семейства, место все же находилось.
В остальном же – точнее не скажешь.
* * *
В конце концов новые примусы и керогазы покупать перестали, а старые отправили в почетную ссылку, на дачу. Этот формат летнего проживания вдруг снова обрел популярность.
Неудивительно – страну пусть медленно, но верно завоевывало новое и безусловно, прогрессивное явление – газификация. Первый природный газ пришел в Москву по трубам из Саратова в 1947 году, и это было лишь начало.
Впрочем, газовое оборудование – сначала, разумеется, для газовых баллонов – стали выпускать гораздо раньше. На время войны производство, конечно же, было фактически свернуто. Но потом возобновилось с новой силой.
Один высокопоставленный московский чиновник докладывал в ноябре 1945 года на совещании директоров московских предприятий:
«Прежде всего факт остается фактом, что газовая аппаратура в Москве возобновлена производством. Если взять год тому назад, то надо сказать, что газовую аппаратуру никто не делал.
Было маленькое производство на заводе “Газоаппарат”, и то делали по существу таганчики, а плит, счетчиков, колонок не делали. Какой можно отметить положительный факт? Это то, что наша промышленность взялась за производство газовой аппаратуры серьезно. И, как полагается, в каждом большом деле в начале производства встречаются серьезные трудности, и, я бы сказал, трудности есть, и технического характера, и те, что связаны с отсутствием надлежащего внимания к вопросу производства газовой аппаратуры… То, что здесь представлено, образцы аппаратуры – это решение одной части задачи, той части, которая касается введения газа в быт, и все это связано с приготовлением пищи и подогреванием воды. Другая часть задачи, я бы сказал, самая сложная, она у нас не решена, и мы должны найти такое решение, чтобы нам приступить к вытеснению дров, не угля, не нефти, а дров. Для этого потребуется организовать производство топливной аппаратуры, не только аппаратуры для приготовления пищи, подогревания воды, счетчиков, а топливной аппаратуры, которую мы никогда не производили…
Первый вывод надо сделать такой – качество. В основу всего, что мы делаем, должно быть положено качество, чтобы оно было безупречным. И потом вопрос качества – это не только вопрос культуры, но и вопрос безопасности, потому что, если будет малейшая неточность в соединении деталей, газ будет проникать в квартиры. А ведь вы знаете, что от скопления, например, саратовского газа возможен взрыв. Поэтому все соединения должны быть проверены тщательно, всякие гайки, нарезки – все это должно быть абсолютно точным, потому что это не только красота и признак культуры, но это безопасность, чтобы не произошли никакие неприятности для тех людей, кто будет пользоваться этой аппаратурой. Качество в изготовлении аппаратуры – это должна быть основа основ, и мы, конечно, имеем полную возможность все сделать качественно.
В отношении колонок. Тип колонок вполне приемлем, а отделка слаба, и представленные здесь колонки не могут быть утверждены как качественные эталоны. Это потому, что одни колонки неэмалированные, другие колонки имеют эмаль кастрюльного типа. Я считаю, что колонки должны быть цвета слоновой кости. Надо, чтобы к
