Маскарад повесы - Валери Кинг

Обмен любезностями между обеими миссис Мортон и горестная мина их сына и мужа не укрылись от внимания Бакленда, болтавшего с Кэт возле камина.

— Вот оно, семейное счастье! — насмешливо заметил молодой человек. — Когда видишь подобные сцены, ноги просто сами несут тебя к алтарю!

Глядя на чету Мортонов, Кэт грустно вздохнула. Бедный Джон, он такой славный, как не стыдно Бакленду над ним насмехаться! Впрочем, бог с ним, с этим бессердечным насмешником. Кэт так обрадовалась приезду остальных гостей, избавивших ее от гнусных домогательств графа, что пообещала себе никогда больше не сердиться ни на кого из них, своих соседей и друзей.

— Мистер Бакленд у алтаря — вот это было бы зрелище, — усмехнулась она, пропустив колкость в адрес Мортонов мимо ушей. — Наверняка вас уже столько раз пытались туда завлечь, что на продаже билетов на ваше венчание можно было бы заработать целое состояние.

— Какая проницательность! — улыбнулся он и добавил вполголоса: — Мне кажется, у нас с вами могло бы получиться лучше, чем у Мортонов. По крайней мере, вы не стали бы, развалившись на кушетке, заставлять меня махать веером.

Кэт представила себе Бакленда с веером в руках и развеселилась. Мерзкое ощущение, не оставлявшее ее после происшествия в оранжерее, начало проходить.

— Вы правы только в одном: я не стану заставлять вас махать веером, это очень скучно. У меня есть идея получше — я положу рядом свою плетку и, когда мне что-нибудь понадобится, буду щелкать ею у вас перед носом. То-то вы забегаете, чтобы мне угодить! Как вам такая перспектива? Только представьте себе: Бакленд, принесите чаю! Или: подайте мне тапочки! Рюмочку ликера после обеда! Лошадь к крыльцу для утренней прогулки! — Она расхохоталась. — Ах, об этом можно только мечтать!

— Ваш план имеет только один недостаток — у вас не останется сил для верховых прогулок по утрам.

— С какой стати? — удивилась Кэт. — Вы же будете выполнять все мои капризы!

Бакленд снисходительно улыбнулся. О, эти ямочки на щеках, милые, детски-простодушные ямочки, совершенно не гармонировавшие с его грубовато-мужественной красотой! И неотразимая улыбка, зажигавшая озорные огоньки в возмутительно синих глазах…

— Это будет днем, а ночью мы с вами поменяемся ролями, — негромко произнес он.

Кэт вздрогнула всем телом и почувствовала, как ее щеки заливает румянец. Но смутили ее даже не чересчур смелые слова Бакленда, а собственные грешные мысли, вихрем промчавшиеся в голове, когда она представила себя его женой…

— Какие глупости! — прошептала она, потупившись.

— Разве?

Бакленду нетрудно было прочесть по ее лицу, о чем она подумала. О, он дорого бы дал сейчас за то, чтобы остаться с Кэт наедине! Не понимая, что делает, он протянул к ней руку, словно хотел обнять, и Кэт испуганно взглянула на него. Ей очень хотелось обратить все в шутку, чтобы сгладить неловкость, но на ум, как назло, ничего не шло. Положение спасла Джулия — она подошла к Саппертону и сказала так громко, что все гости умолкли и обратились в слух:

— Милорд, у меня появилась одна чудная идея, но я боюсь, что она покажется вам дерзкой… — Она умолкла, ожидая его ободрения.

— Прошу вас, продолжайте, мисс Мортон, я весь внимание, — ответил граф, как полагалось воспитанному человеку.

— О, вы настоящий рыцарь! Видите ли, я только что подумала, как замечательно ваши парадные комнаты подошли бы для маскарада! — воскликнула Джулия — на самом деле она обдумывала эту идею уже недели три.

— Вот как? — Граф внимательно посмотрел на нее и полез в карман за табакеркой. Похоже, предложение Джулии его заинтересовало.

— О, да! Здесь, в Личвуде, можно устроить грандиозный бал-маскарад, о котором будут говорить многие годы!

Его светлость, щелкнув эмалевой крышкой, открыл табакерку.

— Вы напрасно апеллируете к моему тщеславию, — сказал он холодно. — Мне безразлично, будут об этом бале говорить годы или одну минуту.

У Джулии вытянулось лицо, она с шумом захлопнула веер и надула губки, приведя в смятение всех своих юных обожателей. Кто-кто, а они знали, что это дурной знак. Но граф гораздо лучше зеленых юнцов разбирался в женском характере и умел предотвращать бури. Он улыбнулся и взял Джулию за подбородок.

— Ну-ну, не хмурьтесь, милочка, это портит ваше прелестное личико. Будет вам маскарад!

Джулия просияла:

— О, вы так добры, милорд!

— Мы, конечно, обговорим с вами все детали, и вы расскажете мне о своих идеях. Только не сегодня, дорогая! — поспешно добавил граф, видя, что Джулия жаждет это сделать незамедлительно, и, понизив голос, спросил: — Надеюсь, вы не откажетесь нам сыграть?

Джулия присела в почтительном поклоне и направилась к арфе. Когда она, расправив юбки, уселась возле инструмента, Саппертон объявил, что в честь приезда лорда Эшвелла он приготовил для гостей маленький сюрприз, и, щелкнув пальцами, позвал племянника:

— Ну, Руперт, наступил твой звездный час! Сделай милость, почитай нам свои стихи!

Его светлость величественно опустился в напоминавшее трон кресло, а гости, которых, судя по всему, это сообщение не слишком обрадовало, принялись суетливо устраиваться на стульях, канапе и диванах. Молодые охотники, разумеется, предпочли дальний конец комнаты, откуда можно было незаметно улизнуть. Впрочем, на некоторых лицах читалось любопытство: Руперт Уэстборн славился своими малопристойными виршами; было непонятно, чем он собирается усладить слух собравшихся дам.

Денди, все еще щеголявший кружевной повязкой, просеменил вперед с несколькими свитками в руках — естественно, он не мог творить, пользуясь обычными листками бумаги. Дождавшись полной тишины, он махнул Джулии, которая принялась наигрывать на арфе, и, взяв в левую, здоровую руку свиток, начал читать нараспев:

Огни вверху, огни внизу,

И темный путь грозит бедой.

Язычник, победи грозу,

Пусть только пес сейчас с тобой!

— «Пес с тобой»! Вот это да! — пробежал веселый шепоток по рядам юношей, которые уже с превеликим трудом сдерживали смех. Кэт взглянула на Джеймса — на его лице не дрогнул ни один мускул. Удивительное спокойствие для настоящего поэта, вынужденного слушать бредни Руперта! Она перевела взгляд на Бакленда — обычно не упускавший случая поиронизировать над промахами ближнего, сейчас он, однако, даже не улыбнулся. Он не сводил глаз с Саппертона, и взгляд его был пронизан леденящим холодом. Странно, очень странно! Ведь Саппертон явно устроил этот «сюрприз», желая поддеть известного поэта. При чем же здесь Бакленд? Впрочем, наверное, он просто обижен за друга.

Кэт нашла глазами Мэри — та смотрела на Эшвелла, и на ее лице явственно читалась боль. Кэт снова удивилась: что тяготит ее всегда такую спокойную, уравновешенную подругу?