Кемпинг «У Чёрного моря» - Роман Конев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В аркадном ряду в борьбе за плюшевых медведей несколько человек увлечённо стреляли из пневматических ружей по фигуркам животных и птиц.
– Львиные кости.
– Да. При работе над этой книгой я окончательно убедился, что хорошая литература может получиться при условии, что её написанию уделяется достаточно сил и времени. Просто разрывался между рукописью и должностными обязанностями. Через восемь месяцев от одного издательства пришёл положительный ответ. Они были готовы рискнуть с новым автором. Я не глядя подписал контракт. Через год это же издательство выпустило в свет и второй роман. Сейчас, когда меня не поджимает основная работа, я бы многое изменил в текстах. Даже прекрасный редактор, спасибо ей, не справилась с моей графоманией. Предложения не согласованы, на каждой странице тавтология – сказывалась общая бедность языка. Герои истерят, повествование изобилует лишними сценами. Сплошной подростковый бред.
– Жена не поддерживала тебя?
– Её доводы я находил обоснованными. В век клипового мышления, дешёвого интернета и «стриминговых» каналов прожить на гонорары от продаж своих книг могут единицы. Шанс, что я не стану такой единицей всё ещё сохраняется. Она реагировала на мои приступы – так она это называла – как и подобает практичной женщине. Спускала меня с небес на землю.
– Она не верила в тебя.
– И в этом её сложно винить. Я сам в себя не верил.
Андрей умыл лицо и руки в питьевом фонтане. Вытерся о брюки, снова взял Эльзу за руку.
– А мне твои книги понравились, – призналась она.
– Ты утверждаешь, будто прочитала семьсот страниц за два дня?
– Предыдущие ночи Софья плохо спала. Я делала ей компрессы и читала. Очень много диалогов.
– Да, отечественные авторы грешат этим. Пока не являюсь исключением, к сожалению. Что могло понравиться девушке в книгах о злоключениях обычных парней?
– В их поступки хочется верить, – сказала Эльза. Не ошибся ли он, или она на самом деле только что сжала его ладонь? – Андрей, я работаю в библиотеке. И много читаю. Это не графомания, как ты выразился. Ты из тех авторов, чей талант раскрывается постепенно, обретая неповторимый голос с каждой новой книгой. Твой творческий проект это новая книга?
– Ты видишь меня насквозь.
– Это детектив, как «Галерея»? Или ужастик, как «Кости»?
– «Львиные кости» это социальный ужастик. Там нет выпрыгивающих из ванн протухших трупов, как у Кинга в «Сиянии». Не обижайся, у меня традиция не обсуждать незаконченную рукопись. Даже с очаровательными девушками.
Развлекательная часть парка сменилась прогулочной. Они попали в точную копию Летнего сада Санкт-Петербурга. О чём сообщал информационный стенд. Постаменты из искусственного мрамора занимали полноразмерные копии скульптур и бюстов. Античная мифология органично вписывалась в идиллический южный ландшафт. Бородатый Сатир положил руку на обнажённую спину Вакханки. С раздвоенными копытами и неприкрытым пахом весёлый Сатир нежно поглаживал пальчиком затылок женщине посвятившей себя служению Дионису. Реплики древних аллегорических бюстов завораживали. Андрей и Эльза не пропустили ни единой фигуры.
– Сколько сейчас времени? – спросила она после того, как по её ощущениям отведённый на прогулку час закончился.
– Семь тридцать пять. Сейчас закажу такси.
– Мы успеем к восьми? Не хочу задерживать Фёдора.
– Опоздаем самое большее на пять минут. Пойдём к выходу.
Протискиваясь сквозь прибывающих в парк людей, они выбрались на оживлённый проспект. Андрей включил на смартфоне геолокацию, чтобы водителю было удобнее найти их. Немного погодя к бордюру подъехал свежевымытый Шевроле круз.
3
Из «детской» спальни зелёного бунгало сквозь льняные занавески пробивался ламповый свет. Андрей проводил Эльзу до веранды. Четыре часа пролетели незаметно. Он не насытился её обществом.
Перед тем, как попрощаться и войти в дом, Эльза прислонилась к лестнице.
– Спасибо.
– Спасибо, что доверилась мне. Прости за глупые шутки. Они хорошо скрывают нервозность. Обычно я очень серьёзен.
– Ты не кажешься мне легкомысленным.
– Ох, отлегло.
– Очередная шутка?
– На этот раз нет. Мне…, – он заставил себя заткнуться. Была не была. Подушечки его пальцев дотронулись до горячей щеки. Она прикрыла глаза, слегка дрожа, но не отстраняясь. Он расценил это как знак. Пальцы поднялись выше, зарываясь в распущенные волосы. Голова Эльзы покорно двигалась в такт его ладони. Он приблизил к ней своё лицо, уловив жар неровного дыхания. Приоткрытый рот безудержно манил. Влажные губы слились в заветном поцелуе. Свободная рука Андрея поднималась от бедра вверх, сжимала закованную в бюстгальтер небольшую грудь и спускалась обратно. Там, где он прикасался к девушке сквозь платье, плоть трепетала. Время замедлило ход, давая им возможность насладиться моментом. Нервные окончания захлестнула пьянящая эйфория. Он нутром осязал трогательную робость своей избранницы. Под напором поступательных движений непослушные губы оживали, становились податливыми. Вкусовые рецепторы заполонила нуга с пломбиром. Не находя выхода налитая кровью плоть с болью упиралась в брюки между ног. Теперь и у него появился повод для неловкости.
К такому она не была готова. Замок из прильнувших губ разомкнулся, пылающее лицо отдалилось. Трепыхающиеся глаза старались не смотреть вниз. Обоих охватило смущение.
Андрей дышал во все лёгкие, пытаясь обуздать скачущий галопом пульс. Молился всем известным богам, чтобы ширинка не расстегнулась.
Отдышавшись, Эльза потёрла нос.
– Ты колючий!
Он провёл по лицу указательным пальцем снизу-вверх. Она была права.
– Сменю лезвие.
– Тебе идёт лёгкая небритость.
– Ты уже берёшь меня в оборот? – он сделал удивлённое лицо.
– Нет, что ты. Я просто…!
– Да я шучу!
Он взял её за руку, притянул к себе, поцеловал в макушку.
– Спасибо за незабываемый вечер. А теперь иди, пока я не передумал. Обними дочь, передай привет Фёдору. Я зайду завтра.
– Я буду ждать.
– Как же приятно это слышать.
Глава 7. Четверг
Нарождающийся солнечный свет проникал сквозь закрытые веки, засвечивая сон как целлулоидную фотоплёнку. На этот раз никаких кошмаров о бывшей жене. Ему снился… окружённый голыми деревьями парковой зоны ледовый каток на Патриаршем пруде. Взятые на прокат коньки скользят по игольчатому льду. В разреженный воздух из открытого рта вырывается паровозный пар. Заснеженные львы дома в Ермолаевском переулке зябнут под накидкой из сахарного
